Соболев наконец-то выдохся и оскорбленно сопел носом, видимо, чтобы хоть чуть-чуть успокоиться и не впасть в буйство посреди улицы. Леха скорбно топтался рядом с другом, а я, здраво рассудив, что вандалы могли одним порезом не ограничиться, решила обойти оскверненную машинку по кругу. Остальные три колеса остались в целости и сохранности, зато с пассажирской стороны через обе обсидиантово-черные двери красовалась нацарапанная огромными буквами исконно-русская надпись из трех самых популярных в народе букв.
– О-ей, – схватилась я щеки: это охульное слово определенно разобьет Егору сердце.
Пока жених пыхтел и пытался справиться с гневом, потому как столь подлого удара от судьбы не ожидал, я знаками подозвала Петрова: а что, уж пусть лучше он расскажет другу, что колесо – это еще мелочи. В конце концов он мужчина.
– Чего вы там рассматриваете, – наконец обратил на нас внимание и без того хмурый Егор.
Я с намеком во взоре посмотрела на Леху: ни за что не окажусь тем самым гонцом, что приносит недобрые вести.
– Тебе тут послание оставили. Отверточкой, – потер подбородок Леха.
А я разочарованно покачала головой: вообще, мог бы и получше друга подготовить. Егор прищурился и обошел машину.
– Ублюдки несчастные! Тоже мне, хозяева вонючего двора! – почти невинно на этот раз высказался Соболев, – Смельчаки исподтишка нагадить, – сплюнул он на газон и поковырял пальцем надпись, тем самым проверяя, насколько глубоко был нанесен урон.
Леха, немым жестом выражая сочувствие, похлопал друга по плечу. Вот они – настоящие мужские невзгоды, это вам не ноготь сломать. А я ведь говорила, что не стоит тут машины ставить.
Лехино авто, брошенное хозяином на проезжей части, к слову сказать, не пострадало. В общем, пока мы дождались эвакуатор от официального дилера, ехать в "пивнуху" уже было поздно. А Егор и вовсе на жизнь обиделся, и расследовать что бы то ни было настроения не имел. Так что, буркнув Лехе, что мы домой, Соболев начал озираться вокруг в поисках транспортного средства. Ехать к дилеру за автомобилем взамен попорченного Егор этим вечером не пожелал, так что теперь перед нами возник насущный вопрос: на чем добираться до дома.
Леха, будучи другом надежным и верным, подавил рвущийся наружу смешок и предложил нас подбросить. Соболев, к моему облегчению, от предложения более удачливого в этот вечер товарища гордо отказываться не стал, так что мы дружно загрузились в "Ленд Крузер" и оставили этот неблагополучный район и дворик, нанесший удар моему мужчине в самое сердце, позади. В салоне у Лехи, кстати, оказалось чисто и пахло весьма приятно, подозреваю, что благодаря болтающейся "елочке" на зеркале. Этот привет из детства заставил невольно улыбнуться.
Чтобы хоть как-то растормошить жениха, я просунула голову меж передних сидений и с притворным вздохом заявила:
– Соболев, ты сегодня лох.
Петров заржал в голос, а Егор обратил свое негодование на меня:
– Да? Соболезную! Потому что в таком случае ты выходишь замуж за лоха.
– Да ладно тебе дуться-то. Может ты так неудачно чье-то место занял, – пожала я плечами, не хочет сам себе настроение поднимать, никто перед ним плясать не будет. Тем не менее, напоминать про то, что насчет свадьбы к общему мнению мы так и не пришли, благоразумно не стала.
– Это ж надо, как наш народ чужое благополучие раздражает, – принялся зудеть жених словно старый дед, – Мне вот просто интересно, стали бы они трогать какой-нибудь "Жигуленок"?
– Что ты, у них бы рука не поднялась.., – абсолютно серьезно ответил Леха, не отвлекаясь при этом от дороги.
– Вот и я так думаю: "Жигули" испортить – дело не хитрое, особой отваги не требует, "Мерседес" же – совсем другое дело, такой победой и перед друзьями похвастаться не стыдно. Исцарапал чей-то "Мерс" – сразу повысил свой статус на районе. Тоже мне, отрыжки девяностых, – в досаде сплюнул Соболев и обратился к Лехе, – Найти сможешь?
– Поспрашивать можно, но не обещаю, – пожал тот плечом, коротко глянув на друга, а Егор снова сел на своего конька и вещал про дворовых хулиганов и их психологию аж до самого дома. Оставалось только подивиться, откуда у жениха столь глубокие знания в этой области…
Ему бы учителем в школе работать – уж очень душные речи толкает, я почти уснула. Его бы ученики, зная, что за любую провинность их ждет часовой выговор, вели бы себя как шелковые. Классом Соболева гордилась бы вся школа и лично директор, а его самого выставили бы на конкурс "Учитель года"… Всероссийский, между прочим!
Покинув, наконец, внедорожник Петрова, я потрясла головой, избавляясь от явно лишней информации, и как следует вдохнула. Еще бы чуть-чуть, и не миновать мне мигрени, хотя и страдают этим недугом, на мой взгляд, дамы постарше.
Загружалась в лифт я с опаской: а ну как замкнутые пространства провоцируют Соболева кунаться в рассуждения, – но одолеть не один десяток проемов по лестнице – не для меня. К счастью, Егор продолжать больную тему не стал, лишь нахмурившись уставился в стену.
Дома мой мужчина переоделся, еще раз поужинал, пощелкал телевизор и отправился спать. Все это он проделал в гробовом молчании. Я же старалась к нему не лезть и лишний раз на глаза не попадаться. Как говорится, от греха подальше…
Лишь в полной темноте под одеялом подобралась поближе и сделала все возможное, чтобы растопить-таки сердце любимого и поднять насколько можно настроение.
В общем, утро следующего дня мой Егор встречал совсем другим человеком. Жизнерадостно насвистывая, он проследовал в ванную, где, я точно говорю, исполнял песни под душем. Я сладко потянулась и присоседилась чистить зубы возле раковины.
– Что у нас на сегодня? – спросила я, когда он встал рядом и принялся так активно тереть голову полотенцем, что добрая половина брызг полетела на меня, оседая на лице, шее и шелковой сорочке. А так как жених мой имел здоровьесберегающую привычку окатывать себя под конец ледяной водой, ощущения я испытала ниже среднего.
– Ну Егор, – попыталась я отпихнуть распоясавшегося мужчину.
Но куда уж там. Слишком крепко этот мужчина стоял на ногах. Как в прямом, так и в переносном смыслах. Соболев захохотал и, выкинув одним точным движением полотенце в бак для белья, отправился одеваться, сверкая в мою сторону крепко сложенной "пятой точкой". А я осталась в запотевшем помещении с мыслью: "в какой это момент абсолютно голый Соболев стал мной восприниматься как что-то, само собой разумеющееся?".
За завтраком мы дружно решили предоставить Лехе право побеседовать со вчерашним рецидивистом из неблагополучного района, а самим съездить проведать Рынду и попытаться на коллекционера в рамках разумного надавить. Слишком уж затянули мы с этой историей. Я позвонила Абрамычу, предупредить, что буду позже, Егор последовал моему примеру и позвонил секретарше, а заодно и Лехе. Тот похоже с нашим планом был согласен. Во всяком случае, вешал Соболев трубку со словами: "Вот и отлично".
