– Успокоились? – невозмутимо поинтересовался Соболев. И лишь дождавшись того, что рассаженные по разным углам стола мужчины недружно кивнули, а их дама скукожилась на стуле, продолжил:
– Что ж, господа, ваши внутрисемейные дрязги – это ваши личные проблемы, и нас они волнуют в последнюю очередь. К слову сказать, после нашего ухода, вполне можете продолжить, – обвел он взглядом присутствующих. Я с умным видом пристроилась рядом и глядела на разбушевавшуюся троицу так, будто прекрасно понимала, что сейчас происходит, – Но на данный момент будьте так любезны ответить на наши вопросы.
– С какой это, простите, стати? – вскинулся адвокат. Вот не зря их все недолюбливают!
"Видимо это профессиональное" – заключила я.
– Вам действительно нужно объяснять? – склонил голову на бок Соболев и выжидающе уставился на смельчака.
– Не надо, – буркнул тот сквозь зубы.
Рында тоже как-то странно поник, и боевой запал подрастерял. Да и кто в состоянии его сохранить, будучи за шкирку усаженным на стул более сильным противником, как физически, так и морально?
– Рад, что мы поняли друг друга, – протянул мой жених с угрозой в голосе, – Сначала вы, Олег Игнатьевич, – обратился он к Рынде, – Не подскажете ли вы, что послужило вам поводом для вчерашней встречи с неким Виталием Беловым?
– Не виделись давно, соскучились, – не пожелал сходу колоться коллекционер. А с виду – ну полный тюфяк, я его даже слегка зауважала.
– Понимаю, – покивал Егор, – очередное тюремное заключение – серьезная помеха для регулярных встреч старых одноклассников.
Изюмов при этих словах приосанился, будто воспрял духом, и начал заинтересованно прислушиваться к разговору.
– А не подскажете ли в таком случае, что ваш товарищ делал вчера днем на улице Конструкторов, а затем на Авиационной? Может он с вами планами поделился? Все-таки вы два дня подряд виделись, беседовали о чем-то, – Соболев говорил как ни в чем не бывало, не смотря на то, что с каждым произнесенным словом физиономия Рынды краснела все больше, хотя мне еще в самом начале казалось, что уж насыщеннее оттенка ему достичь не под силу, а очи адвоката сверкали праведным гневом. И даже порванный пиджак выглядел как символ попранной справедливости.
– Вот сволочь! – удивленно воскликнула Нина Степановна и уже было кинулась в сторону мужа, но была остановлена кратким "сидеть!", и, еще сильнее сжав кулаки, отправилась на место, так как перечить Егору не посмела. Рында продолжал молчать как партизан. Я лишь посочувствовала мужику – Егор и не с такими справлялся.
– Значит вы утверждаете, что о том, с какой целью Белов проник в квартиры Аллы и Павла Изюмовых, вам лично ничего не известно? – продолжал давить Егор.
Рында сложил руки на груди и отвечать на компрометирующий вопрос отказался. Мне даже стало любопытно, что будет дальше делать Соболев, но узнать это не пришлось.
– Да знает он, знает! – к нашей глубочайшей радости жена Рынды оказалась в компании спорящих слабым звеном, – Фотографии этот Белов у нас выкрал и из компьютера удалил! – нажаловалась дама.
Изюмов аж покачал головой: ясное дело, они бы предпочли столь щекотливое дело решать между собой, не привлекая к этому особо ретивых посторонних.
– Так, а что за фотографии? – мягко, чтобы не спугнуть дамочку, уточнил Егор.
– Где кобель этот, – кивнула она на муженька, – мне с Алкой изменяет.
– Я правильно понимаю, с Аллой Сергеевной Изюмовой, вашей коллегой и, по счастливому совпадению, сестрой вашего адвоката? – продолжил допрос Егор.
Бедняга адвокат аж скривился, а по выражению его лица было ясно видно, что он думает о собственной клиентке. Точнее о содержимом ее черепной коробки. Я же совсем перестала понимать, как так произошло, что разговор ушел непонятно в какую сторону от картины, и какое все это имеет к нам отношение, от того нетерпеливо переступала с ноги на ногу. Но высказываться по этому поводу на виду у подозреваемых не стала.
– Да, – тихо ответила женщина, до которой начало доходить, что рот она открыла похоже не вовремя. Не зря же в большинстве американских фильмах предупреждают: все, что вы скажете, может быть использовано против вас.
Зато после всех откровений настала очередь Рынды дивиться свершенной несправедливости:
– Ну сука.., – покачал он в неверии головой, – Ты мне эту шалаву специально подсунул, чтоб деньги отсудить? И откуда только про контракт узнал.
– Язык попридержи, – огрызнулся выведенный на чистую воду адвокат, но вновь кидаться на обидчика с кулаками в присутствии Егора не решился.
– Хер вы у меня оба чего получите! – поддержал высказывание знаками коллекционер. Хорошо хоть только на пальцах, а не в натуре, так сказать. А набирающий красочности синяк придавал образу Рынды разбитной удали, – Фотографии у меня, а голословно можете болтать что хотите. А ты, дорогая, – обратился он к жене, – уйдешь от меня буквально с голым задом, и вот тут-то мы посмотрим, насколько чувства этого хлыща к тебе на самом деле сильны, – Выметайтесь из моего дома! – гневно сверкая глазами, указал он пальцем на дверь.
– Благодарю за сотрудничество, – сумел-таки Соболев оставить последнее слово за собой и, приобняв меня за талию, не спеша повел на выход.
Время уже подходило к обеду, так что мы договорились встретиться с Петровым в ресторане неподалеку от галереи. Он как раз возвращался от Белова и обещал рассказать, что смог вытянуть из бывалого уголовника. В машине я все пыталась устроиться поудобнее, но кресло никак не хотело настраиваться должным образом. Так что всю дорогу до ресторана я страдала по ставшей уже родной машинке и мучилась, не забывая жаловаться Егору, но тот к моим невзгодам остался равнодушен, лишь обозвал принцессой на горошине. А я сделала вывод, что Мерседес нам достался фальшивый, китайский скорее всего.
Леха успел до места добраться раньше и поджидал нас внутри, заняв небольшой столик у окна, прямо как я люблю. "Настоящий друг!" – про себя оценила я, но вслух, конечно, хвалить не стала – возгордится еще.
– Привет, – поднялся наш товарищ и пожал руку Егору, меня же под пристальным взглядом друга обнял и похлопал ладонью по спине.
– Выглядишь, как управляющая галереей, – оценил Леха мой внешний вид.
Выглядела я, надо казать, и правда не совсем для себя обычно: бежевый шелковый топ, изумрудно-зеленый жакет, черные кожаные штаны "в облипку" и лодочки с металлическим блеском, волосы убраны в ставший привычным благодаря лысине пучок. Не знаю, какая муха меня укусила – даже ради того, чтобы избежать часовых маминых нотаций, я так не одевалась, предпочитая более спортивный стиль и свободу воли.
– Вы от Рынды? – поинтересовался Леха, пока мы изучали меню.
– Ага.
– И что он интересного поведал?
– Много чего, – довольно посмотрел на друга Соболев, а я решила ему триумф подпортить, потому как ценными добытые сведения не считала:
