Повернувшись к выходу, вижу, что Виктория уже ушла. Я осталась одна в помещении, где полно людей. Слышу гул пятничного вечера и беззаботную, ничего не значащую болтовню. Они по-прежнему живут в мире, где по наивности говорят: «если я умру», – а я хочу встать и закричать: «Правильно говорить “когда”! Когда я умру! Я отличаюсь от вас тем, что вижу, как исчезают дни».
Положив еще сто крон на стол, поднимаюсь с места, чтобы идти домой. Мерзну в своем нелепом весеннем пальто. Выбираю длинную дорогу, хотя времени в обрез. Дело не в скорости шагов. Я тороплюсь расставить все по местам.
Разобраться, чтобы иметь силы покинуть.
В узких переулках меня внезапно настигает паника. Я осознаю степень своей сосредоточенности – чтобы не поддаться панике, требуется вся моя сила воли. Встреча с Викторией нарушила мой хрупкий баланс. Нет теперь ни отговорок, ни смягчающих обстоятельств. Мне сразу становится ясно, как мелочна была моя неспособность жить и сколько возможностей я упустила. Все эти бесполезные разговоры, в которых главное всегда обходилось молчанием. Все потерянное время и все, чем я пренебрегла.
Я тороплюсь, насколько мне позволяет ненадежная левая нога, поворачиваю направо в переулок Йорана Хельсинге и уже на подходе к подъезду спотыкаюсь о булыжник и прислоняюсь к стене, чтобы не упасть.
Задерживаюсь на мгновение, сначала – чтобы восстановить дыхание, а потом, успокоившись, стою просто так.
Прислушиваюсь к шуму пятничного вечера. Дрожу на морозном воздухе. Он пахнет чадом, который доносится, наверное, из близлежащего ресторана, где повар готовит еду для нетерпеливых гостей. Или, может быть, это семья хлопочет над пятничным ужином где-то там, за светящимися окнами. В конце переулка идет какая-то компания. Звук голосов то нарастает, то смолкает. Шаги затихают. Никто из них не знает, что их ждет. Может быть, для кого-то этот вечер изменит всю жизнь, а для других пройдет незамеченным.
Подняв глаза туда, где между домами темнеет кусочек неба, я вижу горстку звезд. Вот если бы у меня осталась моя детская вера в сверхъестественное. Помню, как меня зачаровывали россыпи звезд на небе и мысли о бесконечности космоса. С тех пор прошло много лет, и вот я долго стою и думаю, какие вопросы еще имеет смысл задать. И не могу придумать ни одного, который казался бы мне значимым.
Оставив звездное небо на произвол судьбы, нажимаю код подъезда.
Довольно скоро я завершу свой путь и, может быть, там, на финише, наконец узнаю, зачем все это было.
Андреас
Мысли сводят меня с ума.
Я пережевываю вновь и вновь все «если бы», восстанавливаю хронологию событий с начала до конца и в обратном порядке, и все равно не нахожу ответа, который бы меня удовлетворил.
Я пытаюсь найти ключевой момент, положивший всему начало. В точности определить, когда был дан старт случившемуся. Отматываю время назад, но от каждого события в разные стороны идут новые ответвления, каждому эпизоду предшествует тысяча случайностей, которые обусловлены стечением тысячи других обстоятельств, возникших ранее.
Может быть, это произошло, когда я согласился нарисовать проект отеля? Какие совпадения и случайные встречи привели к тому, что выбрали именно меня? И что вообще подвигло их на строительство этого отеля? Если бы я отказался, мы с коллегой Каролиной не пошли бы на встречу с заказчиком и у нас не было бы повода пройтись по стокгольмскому Сити мимо этого ювелирного магазина. Если бы мужа Каролины не усыновили в свое время из Кореи, их дочь никогда не появилась бы на свет, не отмечала бы день рождения и не заказала бы в подарок брелок к своему браслету. Тогда мы просто прошли бы мимо, не останавливаясь.
Но мы зашли внутрь.
В результате миллиона случайных совпадений, которые сплелись в бесконечную сеть, именно мы и именно в этот момент зашли именно в этот магазин.
Кроме нас, покупателей не было. Каролина стояла у прилавка, выбирая брелок, а я коротал время, разглядывая часы в стеклянной витрине. С того места, где я стоял, входную дверь было не видно, и я не заметил, как она открылась. Потом все произошло очень быстро. Из-за закрывавшей обзор витрины я увидел краем глаза, как Каролину оттолкнули в сторону. Прошло несколько секунд, прежде чем я понял, что произошло. Человек в черной куртке с натянутой на лицо маской направил пистолет на женщину, стоявшую за прилавком.
– Money! Gold! Quick!
[4]
Продавец стояла как парализованная, глядя на оружие. Мужчина тряс перед ее лицом полиэтиленовым пакетом из магазина H&M. Не помню, думал ли я о чем-то в этот момент. Мой разум не реагировал, у меня никогда не было прежде подобного опыта.
– Hurry!
[5]
Грабитель опустил пакет на прилавок. Женщина по-прежнему стояла, не двигаясь. Не знаю, почему он вдруг заметил меня. Может быть, я пошевельнулся или он услышал мое дыхание. Долю секунды мы смотрели друг другу в глаза. Два пылающих глаза в отверстиях бандитской маски. Как будто в меня воткнули кол. Страх захлестнул меня, заполнив все мое существо. Грабитель бросился ко мне и приставил оружие к виску.
– Down! Down!
[6]
Я невольно поднял руки над головой и опустился на колени, потом, чувствуя дуло у виска, лег на пол. Я лежал на боку, подтянув к себе колени и съежившись, пытаясь исчезнуть. Я хотел спрятаться, закрыв голову руками, но боялся коснуться пистолета. «Отче наш, сущий на небесах! Да святится имя Твое».
– Money!
[7]
Я взглянул вверх, но понял, что грабитель кричал продавщице. Меня пронзила мысль, что он нереален, что это – безликое зло, воплощенное в человеческом образе. Но потом я почувствовал запах тела, смешавшийся с запахом мыла или дешевого одеколона. Этот запах. Внезапно со скоростью молнии в моем сознании мелькнул и тут же исчез другой эпизод.
– I will kill him! Give me money!
[8]
Угроза прошла по мне электрическим разрядом. Я был в его власти и не мог ничего предпринять. Женщина продолжала стоять за прилавком, ее руки беспомощно висели. Открыв рот, она смотрела на меня ничего не понимающим взглядом. Напор дула усилился. Я лежал неподвижно. Все мое тело было абсолютно беззащитно. «Я не хочу умирать. Отче наш, сущий на небесах! Да святится имя Твое. Отче наш, сущий на небесах! Да святится имя Твое…»
Прошло то ли десять секунд, то ли год. Ни один другой момент в моей жизни не был так оторван от реальности. Я лишь взывал к божьей помощи, впервые в жизни обращался к Богу, но знал только первую строчку. Открыв на мгновение глаза, я увидел ногу в джинсах и потертые кроссовки Nike. Зеленое пятно от травы. Он ходил по обычному газону и запачкал обувь травой, как обычный человек. «Он – обычный человек! Пожалуйста, не убивай меня! На моей обуви есть такие же пятна от травы! Я такой же, как ты! Отче наш, пожалуйста, сущий на небесах, я не хочу умирать!»
