На мгновение меня прошиб холодный пот – уж не «Сноусторм» ли решил таким образом избавиться от неугодного журналиста? Подумав, я отмел эти мысли. Слишком известная фигура Иен. К тому же он славился пристрастием к алкоголю и курению, а на нормальные восстановительные процедуры у него могло не хватать накоплений.
Зато уж со мной корпорация не стала бы церемониться. Но что-то им мешало действовать кардинально, вот они и старались обойтись «игровыми методами». Как сегодня: у «Сноусторма» появилось право избавиться от меня, и им воспользовались. Но, зная их, можно с уверенностью сказать: они обязательно устроят из этого не только шоу, но и показательную порку, начнут заигрывать с публикой. И в этом мой шанс. В любом случае просто так, безмолвной овцой, я не сдамся.
С таким настроем я вышел в коридор и направился на свой, возможно, последний ужин на Демонических играх в медиацентр, где находился зал торжеств. Новости среди призванных разносились быстро, а может, «Сноусторм» умышленно запустил слух – по взглядам, ухмылкам, обмолвкам я понял, что они знают о моей грядущей дисквалификации.
В группе призванных, шедших из другого крыла уровня, я заметил мою вчерашнюю спасительницу дриаду-певицу Мишель.
– Чи-и-тер – всегда-а-а чи-и-тер! – мелодично пропела она ангельским голоском, увидев меня. – Наказа-а-ание-е неизбе-е-ежно-о-о!
Подружки девушки, отыгрывавшей дриаду-певицу, рассмеялись, а красотка с золотыми глазами и толстой рыжей косой сказала:
– То, что с ним произошло, ожидаемо. Я даже удивлена, что так поздно! Интересно, на чем его поймали?
Они прошли мимо, якобы не замечая меня, зашептались, но я все равно расслышал:
– Известно на чем, – заговорщицки сообщила женщина средних лет. – Кетцаль совершил ошибку, когда спас его своим куполом. Купол-то вечный! Вот Шеппард и решил там отсидеться, пока не останется один! Естественно, это не понравилось Октиусу!
Версия не выдерживала критики хотя бы потому, что меня уже не только видели вне Провала, но и пытались убить, однако об этом, похоже, знали только те трое и зрители. Проводив взглядом Мишель (вот же странная девушка!) и ее подруг, я замедлил шаг и покрутил головой в поисках того, кто был мне нужен.
Сзади донеслось кряхтение, я обернулся. Мейстер! На ловца и зверь бежит!
Старик шел не один. Проклинатель Роман и поэт Цветик, наверное, дождались неформального лидера группы, чтобы вместе отправиться на ужин. Что ж, так даже лучше.
Остановившись, я развернулся и глянул на них через комм, чтобы освежить в памяти их реальные имена. Между мной и троицей лидеров небоевой группы вклинились призванные под предводительством Маркуса, оттеснили меня к стене. Я пропустил их, игнорируя злорадные ухмылки, и направился навстречу Мейстеру.
– Добрый вечер, мистер Розенталь! – обратился я к ювелиру и кивнул остальным. – Мистер Романенко, мистер Ноусон!
Группа остановилась. Иосиф, моргнув, недоуменно посмотрел на меня. Цветик закатил глаза, Роман хмуро смерил меня взглядом, его губы шевельнулись в беззвучном проклятии.
– Чем обязаны, молодой человек? – поинтересовался Розенталь.
– Прошу уделить минуту вашего времени. Наедине. Со всеми вами.
– Наедине не получится… – задумчиво произнес Нико Ноусон, он же поэт Цветик. – Мы здесь все как под микроскопом.
– Я имел в виду других призванных. Зрителям, думаю, будет интересно, о чем таком я хочу с вами поговорить.
– А он прав! – лицо Романа озарила улыбка. – Предлагаю подняться ко мне в номер.
– Принимается, – кивнул Иосиф.
– Да будет так! – торжественно объявил Нико. – И уж очень подходящий повод, позвольте процитировать строчки моего сочинения…
Поэт декламировал неплохие стихи и по дороге к лифтам, и в кабине, и закончил только у двери номера Романа.
– Аперитив перед ужином? – предложил проклинатель, и мы все вошли в номер.
Отказов не последовало, напротив, и Мейстер, и Цветик оживились. Роман достал из мини-бара несколько бутылочек вина. Иосиф и Нико занял кресла, Роман уселся на кровати, поджав ногу, я стоял, привалившись к стене.
Вообще, все трое выглядели безмерно довольными прошедшим днем. Из реплик я понял, что их группа сегодня преуспела. В детали не вникал – меня это больше никак не касалось.
Они немного потрепались друг с другом, словно меня с ними и не было, а потом Роман посмотрел в потолок и громко сказал:
– Стоп трансляция! Мотив: секретные переговоры!
– Подтверждаю. Трансляция остановлена, но запись ведется, – раздался мужской голос из динамиков. – Инициатор остановки: Роман Романенко.
– Э… – Я, несколько ошалев, посмотрел на владельца номера и задал глупый вопрос: – А что, так можно было?
– Конечно! Иначе мы не оставим зрителям никакой интриги! Все, что они узнают – мы о чем-то говорили, но суть останется тайной.
– Кроме того, секретные альянсы и соглашения требуют тишины, – томно заметил поэт. – Иначе обо всем уже сегодня узнают из новостей остальные призванные. А что, вы, молодой человек, не знали?
Посмотрев на Цветика, я подумал, что образ утонченного и вальяжного поэта будто бы не от мира сего – лишь маска. Он просто отыгрывает роль, как Малик, решивший, что стал музыкантом. Стальные глаза, мощная шея и широкие плечи… Нет, этот поэт лишь хочет казаться слабым…
– Ну что ж, молодой человек, говорите, что вам нужно, – потребовал Иосиф. – И прошу без вводной части, ибо ужин вот-вот начнется.
Нарочитое равнодушие плохо скрывало их любопытство. Я выдержал пятисекундную паузу, сделав глубокий вдох, и заговорил – быстро, убедительно и четко, как учил Хайро:
– Игры закончатся, и вы вернетесь в обычную жизнь. Для выполнения божественного квеста мне нужен приз чемпиона Демонических игр – Умноженная эссенция жизни. Судя по тому, что мне грозит после ужина, самому мне ничего уже не светит, а потому остается только один вариант. В случае, если победит кто-либо из вашей группы, я получу эссенцию. Поверьте, мне есть, чем ее компенсировать.
– Не понимаю, – покачал головой Цветик. – Вы считаете, что у нас есть шансы? Да, мы неплохо сегодня выступили, но…
Что «но» поэт не сказал, и его мысль продолжил тролль-проклинатель:
– И даже если кто-то из нашего рейда выиграет, почему вы беседуете с нами? Не проще ли договориться с победителем, когда он уже точно будет известен?
На вопрос Романа было легко ответить, но я промолчал. Людям проще расстаться с журавлем в небе, держа синицу в руках. Тем более если синица больше журавля. Иначе говоря, они считают, что продают мне воздух, ведь никто из них не уверен, что станет чемпионом.
– А еще я слабо себе представляю, что такого равноценного вы можете предложить взамен, Алекс, – добавил Мейстер. – Все-таки бонус в три тысячи единиц к приоритетной характеристике… Это жирный куш!
