Только после этого все заметили, что со мной что-то не так. Благодарность растянулась в «с-с-па-си-и-и-бо-о», как в замедленном воспроизведении. Рейдеры загомонили, обсуждая мой дебаф.
К этому моменту паутина, померцав, исчезла. Я вернул подвижность и тут же активировал Полет, чтобы свалить отсюда, пока не вернулись ганкеры и не появился рейд Дестини. Мишель, наблюдавшая за моим подъемом, сообщила:
– Дестини и ее банда появятся здесь нескоро. Роман повесил на весь их рейд массовое убойное проклятие. Минут десять у нас есть.
– Неистовая жажда крови! Пришлось потратить награду лучшему игроку, но оно того стоило! – довольно воскликнул тролль. – Они в деревне устроили резню, набросившись друг на друга. Неписи, как увидели, попрятались по домам… Жаль, эффект длился недолго, кое-кто уцелел, но они в драку с нами не полезут, будут ждать остальных.
Я хотел спросить, чего же их не добили, но сообразил: союзники спешили ко мне, да и вряд ли справились бы с озверевшими боевиками Дестини.
На несколько секунд меня окружили сияние, мерцание и какофония звуков: союзники завалили бафами регенерации, сопротивления и бонусов к характеристикам, а также магическими щитами.
– Слушай, я так и не получил опыта за Шульцов! – сообщил я новой подруге. – Хотя в гайде было написано, что за PVP его тоже дают. И Октиус ничего не говорил…
Мой голос прозвучал растянуто, и во всеобщем гомоне дриаде его, должно быть, было непросто расслышать, но Мишель поняла.
– Октиус не говорил, потому что об этом сообщает старейшина деревни при первой же встрече. Ты, понятно, с ним не виделся. Короче, это очередное нововведение из разряда сюрпризов, – ответила она. – Разрабы ввели в этом году Демоническое бренди. Оно продается в таверне, причем стоит недешево. Дает штраф на урон по демонам, зато позволяет набирать очки опыта за PVP.
– Причем в деревенском чате объявляется, если кто-то его выпил, – добавила симпатичная кентаврида, танцовщица Ольга. – Но бренди никто не берет, потому что проще убить моба, чем игрока. А опыт начисляют по такому же принципу. И смысл тогда? Очко опыта за убийство равного призванного, ничего – за слабого, а с сильными вообще нет никакого смысла связываться. Такой обидится и потом с кладбища не выпустит, пока не обнулит.
Между тем Мейстер, присев, начал выкладывать у своих ног экипировку:
– Спускайтесь, молодой человек. Мы здесь кое-что для вас имеем.
Я приземлился, а гном, продолжая выгружать вещи, продолжил:
– А имеем мы для вас… Впрочем, смотрите сами: кожаные штаны, куртка, сапоги, наручи и наплечники, кольчужные пояс и перчатки. Кольца, браслеты и серьги на силу и выносливость… – Покряхтев, старик вытащил что-то из инвентаря и протянул мне: – От сердца отрываю, молодой человек. Эпическое ожерелье моей работы. Без особых эффектов, но дает ощутимые плюсы ко всем физическим характеристикам.
– Имейте в виду, партнер, оно одно на весь рейд, и мы вам его отдаем, – недовольно заметил Роман. – На его создание Мейстер потратил наш единственный Осколок демонической сущности. Выпадает только с боссов, и то с низкой вероятностью!
– Пустое, – проронил ювелир, но по ноткам сожаления было понятно, что он пошел на жертву. – Вам что-нибудь нужно из оружия?
– Спасибо, – ответил я, покачав головой, и ударил кулаком о ладонь. Из-за Покровительства ленивца на этот жест ушла пару секунд. – Нет.
Я начал протягивать руку, чтобы взять ожерелье. Идиотский дебаф растянул это движение, и Мейстер, все еще держащий ожерелье, даже раздраженно поторопил:
– Ну же, решительнее, Скиф!
– Думаю, он делает это со всей решительностью, – хмыкнул Цветик. – Не забывайте, коллега, что у Скифа новый покровитель! Ленивец!
Я же, взяв наконец эпик из рук Мейстера, изучил его свойства. Он назывался Демоническое ожерелье ненависти и прибавлял в среднем по полсотне очков к силе, выносливости, ловкости и восприятию, а также немного к скорости атаки и шансу нанести критический урон. В большом Дисе Краулер такую находку отправил бы на аукцион или отдал кому-то из бригадиров рудокопов, но здесь и сейчас ожерелье казалось настоящим сокровищем.
Надев его, я с удовлетворением подметил, как утроился объем жизни, и только потом обратил внимание на ранее скрытый побочный эффект:
Враг Преисподней
На вас предмет класса «демонический», то есть созданный с использованием осколка сущности высшего демона. Для всех созданий Преисподней вы всегда будете самой ненавистной целью. Избавление от предмета не снимет метки.
– Теперь вы танк, идеально держащий агро, – усмехнулся Мейстер, изучая мою реакцию.
– То есть вы знали? – спросил я, не особо расстроившись.
– Это мои шестые Игры, молодой человек. Рецепт я изучил еще на первых. Конечно, я знал. Вы же не обижаетесь?
Вспомнив о моем сюрпризе для Мейстера, который еще не догадывался, что ему придется поклоняться Спящим и наверняка предстоит потерять благосклонность других богов, я усмехнулся:
– Нисколько…
Одеваясь в подаренные доспехи, я упустил момент, когда в разнородный гомон ста с небольшим союзников вмешались чужеродные звуки: рвущие ткань пространства хлопки телепортов, всплески магических атак, крики и стоны.
– «Дестеры» здесь! – заорал инженер Джокер, и я понял, что так он называет рейд Дестини.
Гном, крутившийся неподалеку, начал разворачивать турель, но не успел. Проявившийся сзади головорез Райкер располосовал его спину на кровавые мясные полоски. Передо мной проявилась, выбравшись из невидимости, Смузи:
– Думал, все закончилось, мальчик? – Вопрос прозвучал одновременно с кастуемой паутиной. – Все только начинается!
Рефлекторно взлетев, я понял, о чем она: Смузи оставила маячок, и сейчас по нему из трех порталов вываливались бойцы не только Дестини, но и Маркуса. Вот о чем они вчера сговорились! Враги незначительно уступали людям Мейстера в количестве, но намного превосходили в силе и боевых качествах.
Мысль промелькнула и исчезла, оставив лишь бурлящий адреналин в крови реального тела. От основной массы врагов меня закрывали союзники, и сейчас важным было расправиться с теми, кто рядом: Смузи, Райкером и еще четырьмя рогами, ударившими в спину союзников. Они спешили поскорее прикончить свои цели, а не меня, и я понял почему, когда один направился было ко мне, а другой, диверсант Энигма, напомнил ему:
