Эта философия была изложена в его «Опыте о человеческом разумении», а зародилась она на встречах дискуссионного клуба, собиравшегося в комнатах Локка в лондонском доме Эшли в 1671 г. Сам Эшли, Сиденхем, Джон Мейплтофт (еще один врач), Джеймс Тиррелл (публицист), Локк и, возможно, другие присутствовали на собраниях, где речь шла о богословии, морали и политике, а также о науке и философии. Однажды при обсуждении в клубе нравственных принципов, они, по словам Локка, обнаружили.
что скоро должны были остановиться перед затруднениями, встававшими со всех сторон. После того как некоторое время мы пробыли в замешательстве… пришло мне на ум… что, прежде чем предаться такого рода исследованиям, необходимо было изучить свои собственные способности и посмотреть, какими предметами наш разум способен заниматься, а какими нет
[399].
Локк начал описывать свои изыскания за долгие годы до того, как они были опубликованы в 1689 г. под названием «Опыт». Объясняя, как работает разум и, соответственно, каковы его пределы, Локк стремился пролить свет на все виды исследований, от научных, которые больше всего интересовали Королевское общество, до моральных и политических тем, которые тогда заботили Эшли и его домочадцев.
С момента восстановления монархии в 1660 г. Эшли занял должность при дворе Карла II. Однако он не всегда был сторонником короны. После недолгой поддержки Карла I в гражданской войне он перешел на сторону парламента и позже помог Кромвелю взять власть. Но вскоре разочаровался в Кромвеле и в 1660 г. сыграл роль в воцарении Карла II. В благодарность новый король назначил его в свой тайный совет, после чего продвигал его по служебной лестнице все выше вплоть до чина лорда-канцлера в 1672 г. Однако почти сразу после того, как он был назначен на эту могущественную должность, граф Шефтсбери (как стал тогда именоваться Эшли) начал относиться к Карлу II с подозрением и обратился против него.
Его подозрения имели веские основания. В 1670 г. Карл заключил тайное соглашение со своим кузеном-католиком, королем Франции Людовиком XIV. По условиям сделки Карл получал крупные суммы денег, пообещав, что в какой-то удобный момент в будущем объявит себя католиком. На самом деле Карл не был особенно благочестивым – он так и не удосужился сдержать свое обещание, – но он восхищался абсолютистским стилем католической монархии во Франции и хотел денег. Шефтсбери и его окружение справедливо опасались, что Карл намеревается воспроизвести теократический авторитаризм Людовика XIV, рьяно преследовавшего религиозные меньшинства и фактически управлявшего Францией единолично. Когда наследник престола Карла, его брат Яков, тайно ставший католиком, женился в 1673 г. на католичке, Шефтсбери выступил против брака и был уволен с правительственных должностей. Он возглавил оппозицию королю и его католическим абсолютистским амбициям. Эту политическую драму Локк принимал близко к сердцу. Неизвестно, насколько активную роль он в ней сыграл, но пределы королевской власти и религиозной свободы стали центральными темами в его политических работах.
В 1675 г. Локк решил покинуть Лондон якобы по медицинским показаниям. Он всегда страдал от загрязненного лондонского воздуха, и атмосфера, безусловно, становилась нездоровой для близких соратников Шефтсбери. В 1676 г. Шефтсбери был арестован и провел год в лондонском Тауэре. Тем временем Локк расширял свои философские горизонты во Франции. Сначала он остановился в Монпелье, где подружился с несколькими выдающимися врачами и выучил французский. Переехав в Париж, он начал пристально изучать произведения Декарта. В то время французское правительство запретило преподавание картезианской философии в школах и университетах, но частные дискуссии были разрешены. Локк также познакомился с несколькими последователями Гассенди, одного из первых сторонников «механистической философии», который стремился примирить христианство с элементами древнего эпикурейства. В процессе работы над своим «Опытом» он испытывал влияние взглядов гассендистов, особенно их идеи о роли сенсорного опыта в формировании знаний.
Когда Локк вернулся в Англию в 1679 г., страна полнилась слухами о «папистском заговоре». Говорили, что католические священники планировали убить короля, посадить на престол его католического брата и устроить резню протестантов. Этот беспочвенный слух проистекал из заявлений Тита Оутса, свихнувшегося бывшего пастора, обиженного на иезуитов. Слух подогревался воспоминаниями о Пороховом заговоре и таинственным убийством магистрата, которому Оутс под присягой дал свои показания. Поднявшаяся волна антикатолических чувств была на руку Шефтсбери и его союзникам, которые использовали ее в кампании за исключение Якова из числа наследников престола. Когда эта кампания провалилась, Шефтсбери откровенно перешел в лагерь мятежников. Драйден, придворный поэт, изобразил борьбу между сторонниками короля и сторонниками Шефтсбери в поэме «Авессалом и Ахитофель» (1681). Шефтсбери, явно выступающий под личиной Ахитофеля, изображен не в лучшем свете:
Навеки имя проклято твое:
Лишь для интриг оно пригодно и для лжи.
Самый страшный грех Шефтсбери, по мнению роялистов, заключался в убеждении, что при определенных обстоятельствах поданные могут противостоять воле своего короля. В духе Гоббса роялисты утверждали, что такая ситуация будет катастрофой, так как за низвержением королевской власти последует хаос:
И кто в своих правах уверен может быть
Коль силой можно государя низложить?
Бывает ложным и народа приговор:
И большинство неправо, как и меньшинство;
Раз брать и даровать они имеют власть,
Не только наш король однажды может пасть,
В естественное состояние правительство впадет,
Права на все получит каждый идиот.
Аргументы против восстаний были подробно изложены в трактате «Патриарх: естественная власть королей, защищенная от неестественной свободы народа», опубликованном в 1680 г. некоторыми сторонниками короля. Его автора, сэра Роберта Филмера, уже более 25 лет не было в живых, но теперь его сочли полезным источником пропаганды. Филмер писал роялистские памфлеты во время гражданской войны, включая и «Необходимость абсолютной власти всех королей и, в частности, короля Англии». «Патриарх» Филмера не был опубликован при его жизни, очевидно потому, что даже тогдашний король Карл I считал произведение слишком радикальным.
Филмер доказывал, что власть отца над своей семьей и власть короля над своим народом предопределены Богом и сводятся к одному и тому же. Адам был первым царем, назначенным Богом и получившим абсолютную власть над своими потомками и всеми земными благами. Эта власть передается от старшего сына к старшему – так утверждал Филмер, сам старший сын землевладельца. Все последующие законные цари, таким образом, обязаны статусом своему предполагаемому происхождению от Адама. (Как позже заметил Локк, то обстоятельство, что все якобы являются потомками Адама, скорее, проблема для этой теории.) Филмер отрицал, что люди в каком-то смысле рождаются свободными и равными как дети или как поданные. Восстать против законного короля было так же немыслимо, как восстать против своего отца.
