— Ыыыы! Я — писец! — Варвара спряталась под одеяло. Еще бы! Ты всю жизнь считала себя симпатичной девушкой, а на самом деле у тебя зубов больше, чем у акулы! И глаза, от которых матерые гопники гадили бы, как голуби, познакомившись с тобой в подворотне! Про нос вообще молчу! Как можно жить с носом, как у Воландеморта?
— Я не понял, — послышался голос Астарота. А Варвара втянула под одеяло защекоченную пятку. — Что значит «писец»?
— Ты не знаешь, где можно нарастить нос? — горестно спросила Варвара. Теперь она понимала, почему мужики рядом с ней впадали в депрессию. И дело не в пересоленных борщах, как она думала.
— Я — уродливая нечисть, — послышался еще один горестный всхлип из-под одеяла.
— А, то есть дело во внешности, — послышался голос демон. — Вылезла! Быстро!
— Нет, няня Астарот, — пробурчала душная берлога.
— Что значит нет? Я сказал! — рявкнул демон. Он стоял возле кровати.
И в этот момент Варвара дрожащей рукой сняла одеяло. И высунула голову.
— Ко подошла ко мне! — отдал он приказ. Варвара встала, шмыгая носом. Ее губы дрожали.
— В глаза мне смотреть! — ее лицо подняли. Он сдернул с нее платье. — Оно тебе еще долго не понадобится. Это тебе тоже не нужно…
На высунувшегося из-под кровати кота полетел бюстгальтер.
— Это тоже тебе не понадобится. Они у тебя считаются верхней одеждой. Ты надеваешь их только на улицу, — послышался голос демона. На пол полетели сорванные трусы.
— Ты что делаешь? — икнула Варвара, когда ее прижали к стене, покрывая поцелуями. — Я… я…
— Поверь, я умею пытать,— послышался голос. — И с внушением у меня нет проблем. Ты — красивая…
Варвар задохнулась, покачиваясь от поцелуя. Кот смотрел во все глаза на то, что происходит возле стены.
И реально охреневал. У него даже запас матерных частушек кончился. Он хотел было выдать одну, но подавился.
— Ах, — слышался стон Варвары, которая уже потеряла одновременно совесть, связь с полом и реальностью.
Кот даже присел и повернул голову набок. Он, конечно, многое видел в своей жизни. Но такого он не видел никогда. Особенно, когда демон обернулся демоном и зацепил рогами люстру.
Кот, конечно знал, что двуногие любят прибираться. Но он впервые видел, как один двуногий и рогатый вытирает стену тем, что поменьше. Это было для котика открытием. Он внимательно следил, как они переходят к следующей стене. А потом протирают пыль на столе.
— Ты красивая, — цедил демон, целуя. — Повторяй. Я — красивая!
— Я… я… не, — пересохшими губами шептала Варвара.
— Ничего, к утру я тебя сломаю, — послышался смех демона. — Поверь мне….
Кот немного втыкнул на процесс. И не заметил, как к нему приближается чья-то бесхвостая попа.
— Брысь! — услышал кот. И затаил обиду.
— Я не знаю, — прошептала Варвара, терзая подушку.
— Я же сказал, что ночь длинная, — усмехнулся демон.— Повторяй… Я — красивая…
«Согласен! Ночь длинная!», — мстительно подумал кот, заприметив тапок.
— Куда пошла! — послышался голос демона. — А ну быстро слезь со стены! Впервые от меня женщины на стенку лезут!
— Не-а, — ответила Варвара. Ее схватили за ногу и потащили вниз со стены на кровать. — Я уже не могу!
— Все ты можешь!
Кот был согласен. Он тоже чувствовал себя всесильным злом. Ну и что, что он — нечисть? Сначала кот, а потом уже — нечисть!
Эпилог
Варвара никак не могла свыкнуться с мыслью о том, что она не человек. Она ведь чувствовала себя человеком! А еще у нее не выходил из головы утренний разговор.
— А что если кто-то узнает, что я — нечисть. И сюда придут охотники?
Варвару очень пугала эта мысль.
— Нам не придется покупать кошачий корм! — послышался ответ.
Варвара тогда одевалась на работу. Трусы, лифчик. Все как положено. Теперь любая одежда у нее парадно— выходная.
Она ненавидела зеркала. Даже когда чистила зубы старалась не смотреть в него. А то вдруг там… Женщине трудно смириться с тем, что она может откусить руку стоматологу по плечо.
Сейчас Варвара сидела в своем кабинете после обхода пациентов. Любитель топить девочек чувствует себя как положено плохо. Его мать все пороги оббила. Но Варвара улучшений не обещала. Олигарха, как известно, не нашли. Зато у Варвары остался след когтей на столе. Она прикрывала его папкой.
Недавно привезли риелторшу. От некогда успешной и цветущей женщины, не гнушавшейся обманом и выселением бедных одиноких старичков, осталась перепуганная тень. Совсем плоха стала. Шансы на выздоровления нулевые. Варвара слила новые адрес Кикиморе. Поэтому и нулевые.
Варвара достала зеркальце. И посмотрела на себя. Она зажмурилась, сконцентрировалась и распахнула глаза. На нее смотрело желтоглазое чудовище.
— Я — красивая, — повторяла она. — У меня красивые глаза. У меня красивый нос. И очень красивые зубы. Особенно нижние три ряда! Да! И очень красивая кожа. Серого, трупного цвета. Я — красивая…
Варвара имела право. У нее был законный перерыв. По Трудовому Кодексу. Глядя на себя она всхлипнула. Перерыв закончился, а она не могла собраться с духом.
— Ой! — послышался голос в дверях. — Я думала, что вас нет! Поэтому открыла ключом! Совсем запарилась!
На пороге стояла сестрица — Аленушка.
Варвара выронила зеркальце. И перепугалась не на шутку.
— Варвара Игоревна! Разве так можно? На вас лица нет! — произнесла уставшим голосом сестрица — Аленушка. И закрыла дверь. — А ну быстро взяли себя в руки!
Варвара не то, что себя в руки. Варвара челюсть на столе потеряла. Красивую. Нижнюю.
— А вдруг пациента привезут! А вы тут сидите в таком виде! — заметила сестрица Аленушка. И тяжко приземлилась на стул. — Можно я у вас тут отчайовничаю? А то чаю некогда попить!
— Да, — Варвара трясущимися руками поставила чайник. И воткнула его в розетку с надписью «Чайники и кипятильники не включать!».
— И давно вы знаете? — выдохнула Варвара, глядя, как руки становятся прежними. Она натянула на нос прядь волос и убедилась, что они не седые.
— С самого начала, — вздохнула сестрица Аленушка, отпивая чай. — Ой, несладкий! Сейчас сама сахорочку насыплю.
— Откуда? — едва слышно спросила Варвара.
— Ну как откуда? Я вас видела! Я же насквозь людей вижу, — заметила сестрица Аленушка. — Работа у меня такая.
На секунду она опустила голову, а потом подняла. Она была бледная, с черными глазами.
— Ой мамочки, — дернулась Варвара. А потом поняла, что это невежливо. И уже потом до нее дошло, что все это время работала с… А с кем?
