– Шухер! Галы! – закричал Ксан, и это было последнее, что услышала девушка.
Клир IV
Казалось, если встать, то ее перестанет так тошнить, а глаза больше не будут пытаться вылезти из орбит. Анагон с трудом приподнялась на локтях. Голова раскалывалась, и все вокруг кружилось в диком танце. Стиснув зубы, девушка заставила себя поднять голову и увидела Вульгуса и воинов Рака.
– Где мы? Ааа! Я сейчас умру… – девушка ощупала голову. К рукам прилипало что-то теплое и липкое.
– Неужели очухалась? Я думал все уже, кончилась девчонка. Неплохо тебе патрульный прописал, – ухмылялся Скал напротив. Насколько кошка могла разглядеть, сидели они в камере, наподобие той, из которой Братство сбежало вчера, только эта была больше, а вместо люка проход перекрывала толстая решетка. «Только сейчас у нас вряд ли получится сбежать».
– Я предлагал свою помощь, но разве меня тут послушают, – Ксан, недовольно косясь на Змееносца, угрюмо следившего за ним из угла, приподнялся и прошел к девушке.
– Стой на месте! – Вульгус ощерился и хотел перегородить дорогу Раку.
– Нет, ну ты видела? – возмутился рыжий и остановился. – Я помочь хочу, дурень, пока она не подохла тут.
Вульгус хотел сказать что-то резкое, но кошка взмахнула рукой, скорчив страдальческое лицо:
– Перестаньте, пожалуйста. Все в порядке, – она повернулась к Ксану. – Ты медик?
– Да. И я хочу тебе помочь. У тебя башка проломлена.
– Не башка, а голова, – огрызнулась кошка.
– Простите, Ваше Высочество, – дурачась, Ксан сделал реверанс. – Не проломлена, а слегка раскроена надвое.
– Делай своё дело! – рявкнул Вульгус, которому болтовня Рака уже порядком надоела. – И не дай Единый, ей станет хуже.
Ксан усмехнулся, достал из-за пазухи какие-то листья и растер их между пальцами.
– Съешь. Это кириек. Он заглушит боль.
Несмотря на возражения Вульгуса, кошка послушно съела все, что предложил ей Ксан, и почувствовала, как мысли ее начали проясняться. Затем Рак вытащил и какого-то потайного кармана нечто похожее на бинты и туго перемотал голову девушки.
– С чего вдруг такая забота? – пристально посмотрела на него Анагон, пока воин заканчивал бинтовать ее. – Помнится мне, утром вы нас убить хотели.
– Все равно мы с вами смертники, – Ксан пожал плечами. – А уж если умирать, так умирать в дружной и здоровой компании, я так считаю. Это хорошо, что ты сейчас проснулась и разрешила мне подойти к тебе. А то бы твой цепной пес дал бы тебе умереть, но не подпустил меня.
– Он не пес. Хватит уже ссориться. Сам говорил – компания должна быть дружной.
– Но я не говорил, что хочу видеть его в своей компании, – сощурился Ксан. Вульгус презрительно фыркнул и отвернулся. Кошка закатила глаза и вновь вернулась к разглядыванию стен. «Хватит ли у меня сил, чтобы растопить решетку? Это должно было быть проще, чем плавить люк».
– И долго мы тут?
– Сутки или чуть больше, – задумчиво протянул толстяк.
– И все это время я спала? – ужаснулась Анагон. «Вирал не ищет нас? Тут не принято спасать друг друга? Ах, то-то Фурия сейчас радуется и твердит всем, что я предательница, как она и говорила».
– Тебе сильно досталось. Чудо, что ты выжила, – тихо сказал Вульгус.
– Вульгус, я хотела… – но кошка не успела договорить. Наверху раздались шаги стражников и звук поворачивающегося в замке ключа. В коридоре наверху зажгли факелы, решетка открылась, и свет проник в камеру. Заключенные прикрыли руками глаза, привыкшие к полумраку и заболевшие от яркого света.
– Вы! Там, в клетке! – грубо бросил стражник, заглядывая в камеру. За ним было видно еще двух стражей, вертевших в руках внушительного вида дубинки. – Есть среди вас девчонка?
– Есть. Я, – чуть шатаясь, Анагон встала на ноги.
– Поднимите её.
***
Анагон стояла перед дверями в главный приемный зал Правителя Ландана и нервно теребила край рубашки.
Четыре стражника вытащили её из подземелья и отвели в просторную светлую комнату. По виду из окна девушка поняла, что находится во дворце Ландана. Этот факт окончательно сбил её с толку. «То есть это была королевская тюрьма?». В это время в комнату вошли две служанки и услужливо сопроводили Анагон в ванную комнату, где помогли ей вымыться и предоставили новую одежду. От платья девушка отказалась, выбрав рубашку и брюки.
И вот теперь она должна предстать перед Правителем, которого она пару дней назад спасла от смерти. Конечно, никто из сопровождающих не ответил, зачем она здесь, лишь намекнули, что ее поиски были задачей номер один.
– Фелиса-Анагон, из рода Инугами! Правитель просит Вас войти.
Два стражника бросились открыть двери, но девушка опередила их, толкнув дверь плечом. При этом она сморщилась от боли – двери оказались крайне тяжелые, железные, и Анагон ударилась довольно чувствительно.
Перед ней открылся длинный, в несколько десятков метров, зал, богато, но изящно украшенный цветами в мраморных горшках, полотнами с вышитыми гербами городов севера, статуями прошлых Правителей в два человеческих роста и мягким темно-зеленым ковром, тянущемся к самому подножию трона, на котором сидел Юстес Мортен. Справа от него стояла девушка в закрытом платье цветов дома Мортен – зеленых и золотых, с повязкой на лице, прикрывающей нижнюю его часть. Она настороженно следила за кошкой, а когда та приблизилась к трону, чуть прижалась к Правителю. Тот дернул плечом, едва заметно недовольно скривился, но тут же вновь расплылся в улыбке.
Анагон, борясь со слабостью в коленях и легкой тошнотой от волнения и раненной головы, прошла через весь зал и остановилась у трона. Подойдя, она чуть поклонилась Правителю, боясь, что если наклонится сильнее, ее стошнит прямо на пушистый ковер. Юстес удивился.
– Я ожидал большей почтительности от дамы, которую я только что вытащил из темницы.
– Ну, во-первых, я не дама, – кошка скосила глаза на выбранные ею мешковатые штаны, от которых служанки были в шоке. – Во-вторых, если бы Вы не вытащили, я бы это сделала сама. А в-третьих, я тоже не Вас ожидала увидеть.
Юстес вздохнул и медленно произнес:
– Мой отец погиб.
– Соболезную, – в голосе Анагон прозвучало больше грусти, чем в голосе наследника.
– Скончался от ран, которые ему нанесло то чудовище, что ты убила, – тут же продолжил Юстес, внимательно следя за кошкой. Та хмыкнула и кивнула.
– Начинаю понимать. Поэтому я здесь?
– Да. Я думаю, ты владеешь информацией, которая мне необходима. Но для начала представься своим настоящим именем.
Анагон задумалась. Ей не внушал доверия этот человек. Он улыбался так одинаково и когда приветствовал ее, и когда говорил о смерти отца. «Наверное, он никогда не показывает своего настоящего отношения». В детстве Анагон слышала от матери, что на свете есть люди, которые могут навредить тебе только лишь с помощью твоего имени. Поэтому решила не рисковать.
