– Обратись! – наконец разобрала девушка. Тут же повиновавшись его совету, она избавилась от звука.
– Хватит! – подбежала она к старику. – Это хорошие волки.
Тот перестал свистеть и недоуменно сказал:
– Кто ты? Ты была волком только что!
– Я человек, который умеет превращаться в волка. Так… бывает. А это волки, которые умеют превращаться в людей.
– Пусть превратятся, я не верю!
Инвер перестал трясти головой и обратился. Волчица застыла, лежа на земле, но никак не изменилась. Она прикрывала закатывающиеся глаза и мелко тряслась.
– Эта пришла с теми волками! Она плохая! – старик снова засвистел, но Инвер взлетел по покосившейся лестнице, жалобно заскрипевшей под его ногами, и ударил воина по руке, выбив свисток изо рта.
– Она давно не обращалась, ей нужно время. Но она защищала тебя! Неужели ты совершенно безголовый, чтобы понять это? Хотя о чем я. Столько веков на свете прожил, а ничего не знаешь про Обращающихся, будто никогда из этой хижины не вылезал.
Волк подошел к лежащему на земле зверю.
– Гера, идем. Я отведу тебя в безопасное место.
Оставив позади старика и его внучку, волки двинулись в обратный путь, во время которого Венус успела разглядеть девушку. Точнее, волчицу – вновь появившаяся так и не обратилась. Она была намного ниже Инвера, грязно-бурого цвета. С ее появлением, Инвер будто забыл про существование Венус, всю дорогу болтая с новоприбывшей. Девушка не хотела признавать, что ее это обижает, но в глубине души ее что-то грызло. Он попыталась прислушиваться, но ничего не понимала из потока имен, описания ритуалов и фактов из истории племени воина, о которых спорили волки.
Так они добрались до дома. От ванны, любезно предложенной Венус, Гера отказалась. Воины вышли на задний двор. Венус села было подле Инвера, но тот попросил ее уйти.
– Ты не оставишь нас ненадолго? Мы должны обсудить дела семьи. Пока тебе не стоит в это ввязываться.
Не смотря на то, что волк сказал это очень заботливо, что-то внутри Венус грызло ее и подначивало ответить как-нибудь колко. «Пока? Может мне вообще не стоит входить в твою жизнь?». Но вслух она сказала лишь:
– Хорошо. Приходи позже.
Войдя в свою комнату, девушка места себе не находила. Так и проходила она весь вечер из стороны в сторону, периодически выглядывая в окно и высматривая волков. Они сидели рядом. Иногда бурая волчица вскакивала и принималась что-то бурно доказывать Инверу, но тот лишь поднимал вверх лапу, осаживая ее. О чем они говорили, Венус с такого расстояния разобрать не могла. Она даже хотела попросить Аврору подслушать, но затем подумала, что они все равно ее учуют.
Инвер вернулся к десяти часам. Заслышав его шаги за дверями, Венус вывалила на стол все свои травы и начала делать вид, что перебирает их.
– Привет.
– Виделись, – девушка пыталась отвечать сухо, чтобы дать понять, как ее расстраивает поведение друга. – Как Гера?
– Отправилась охотиться, – Инвер, казалось, не замечал ее тона. Он прошел по комнате, понюхал листочек, лежавший на столе, потешно поморщился (Венус едва удержалась от улыбки) и улегся на кровать.
– Я бы могла ее покормить.
– Она не любит человеческую еду, – откликнулся воин, закрывая глаза. – Как и человеческий образ.
– Она может лечь спать в зале, там удобный диван.
– Она ляжет на улице. Гера любит спать под открытым небом.
Венус переломила в руках какую-то пахучую веточку.
– А ты так хорошо знаешь, что Гера любит, а что не любит, – чуть ли не прошипела она.
Инвер резко встал с дивана, прошел по комнате и встал перед девушкой.
– Кажется, я начал понимать. Что ж, ты права, я знаю о ней почти все. Мы очень много времени проводим вместе. У нас с ней нет друг от друга секретов.
Каждая фраза болью отзывалась в сердце девушки. Она смотрела прямо в глаза воина, ожидая увидеть там злость или осуждение, но не увидела ни того, ни другого. Инвер оставался спокоен, как и всегда.
– Все потому, что мы с ней выросли вместе. Мы брат и сестра. А ты – моя невеста и несносная ревнивица. Не ожидал от тебя. Доброй ночи.
– Инвер, я… прости.
Венус стало невыносимо стыдно за свою сцену ревности, но волк будто не слышал ее. Он разделся и лег в постель. Венус уже не хотелось перебирать свои травы, но если бы она их так оставила, они погибли бы. Спустя час, девушка, наконец, смогла улечься рядом с воином, не смея его тронуть. Волк нарушил молчание.
– Мы уйдем завтра на рассвете. Можешь не провожать, лучше поспи. И если что, я не обижаюсь.
– Ага… – проскулила Венус.
Воин повернулся к девушке и, увидев ее заплаканное лицо, тяжело вздохнул. Шершавой ладонью он принялся оттирать ее щеки, при этом разговаривая как с несмышленым ребенком.
– Я понимаю, что тебе тяжело. Ты не знаешь меня. Я ничего тебе не говорю, не открываюсь. Но пока… так надо. Скоро я вернусь к тебе, во всем блеске и славе, и ты все про меня узнаешь. Но не сейчас. Сейчас просто верь мне. И знай, что я тебя…
Зверь замолчал.
– И я тебя, Инвер.
«Почему ему так сложно это сказать? Опять дело в семье? Надеюсь, когда-нибудь я это услышу».
***
Венус действительно хотела проводить волков, но когда она проснулась, совершенно разбитая, с отекшим от слез лицом, солнце стояло уже высоко, место воина успело остынуть, а букет синеглазок на столе немного завял. К букету прилагалась записка:
«Еще раз прости, если я тебя обижаю своим поведением.
Ты мне очень дорога.
Спасибо, что ты моя».
Утерев слезы, Венус вышла к завтраку. Столовая была убрана. Ни пятна, ни следов крови, будто не тут пару дней назад творилось невообразимое. В вазах и горшках вновь стояли цветы, скатерти и занавески сменили на чистые. Венус задумалась, куда исчез труп Брасмира. У ее семьи было свое собственное кладбище, за несколько километров отсюда, но девушке не хотелось думать, что этот бандит будет лежать рядом с отцом и братом.
Ребята радостно заголосили при виде своей хозяйки.
– Ура укротительнице пиратов! – вскричал Фиар.
Девушка смутилась. Она заметила, что свободно лишь одно место, во главе стола, там, где раньше сидела леди Мирра. Подле него, на ее собственном месте, сидела Аврора. Венус замешкалась, и тут в ее голове прозвучал голос подруги: «Не сомневайся. Ты теперь тут главная. Нас бы не было без тебя». Мысленно Венус поблагодарила пуму и села на место. Тут же начался поздний завтрак, во время которого они с Авророй обсудили дела прошедших дней и попытались решить, что им делать дальше. Венус как раз рассказывала, как Инвер начал ругаться со стариком, как Аврора вдруг спросила:
