— Знает, — кивнул Дерек. — А Аргент нет.
Аргент!
Имя ректора огнем обожгло ее сознание, и Уна застонала, чувствуя, как навалившиеся проблемы раздирают ее пылающий разум на части, на мельчайшие кусочки.
Дерек, который изначально восторгался магистром Аргентом, не мог не знать его печальной истории. И его осторожные слова — «Аргент не знает», — были громче самого откровенного крика.
Аргент ненавидел некромагов.
Он мог как угодно долго и хорошо притворяться, делая лицо спокойным а внимательные глаза — обжигающе-ледяными, — он мог смотреть свысока и посмеиваться, припоминая как Корнелия втерла его дар, его жизнь по сути в свою дряблую кожу, чтобы избавиться от морщин, но его ненависть — высокая, пламенно-горячая, — прорывалась, выплескивалась наружу. Одно то, как он отсек голову юной девушке-некромагу… ни единый мускул не дрогнул на лице Аргента. Он не пожалел ни на миг ни ее молодости, ни красоты. Он просто уничтожил ее — так, как воины света уничтожают всякое порождение мрака, — и в этом страшном и решительном жесте был он весь.
Он ненавидел людей, уничтоживших его будущее и косвенно виновных в том, что сейчас он носил черную броню — прекрасную, совершенную, драгоценную, богатую настолько, что голова кружилась от одной только мысли о том, сколько могут стоить все эти алмазы, — но которую он, магорожденный, тоже воспринимал так же, как и Уна: костыли. Прекрасные, богато украшенные костыли, при помощи которых он теперь вынужден передвигаться.
И теперь Уна с содрогание подумала о том, а что скажет Аргент, если узнает, что один из ее братьев — некромаг?
Девушка представила, как н посмотрит на нее — гневно и отчасти брезгливо, — как отстранится, как гордо поднимется его голова… и как Аргент отвернется и уйдет, запахнувшись в свой шелестящий алмазный плащ, как отвернется от нее навсегда, оттолкнет…
— Дерек, не говори ему! — взмолилась девушка, рыдая. — Милый мой, не говори! Прошу тебя! Я не вынесу, если он возненавидит меня, я не перенесу!
Губы Дерека печально дрогнули, он заглянул в заплаканные глаза девушки и ласково отер ее слез.
— Конечно, не скажу, — произнес он. — Как ты могла такое подумать? Разве я могу — даже из желания вернуть тебя, — сделать тебе так больно? Нет. Не могу. Я буду молчать. Но и ты… — его голос стал тихим-тихим и почти жалобным, умоляющим, а кроткий взгляд Дерека — заискивающимся, каким не был никогда в жизни, — ты больше не укоряй меня за братьев. Я сделал все, что мог. Что мог…
Нужно было как-то взять себя в руки.
Новость, поведанная ей Дереком, была чудовищна, ужасна, она встряхнула Уну, перевернула ее сознание и вывела из странного оцепенения, в котором девушка жила последнее время.
«Я плыла по течению, позволяя всем этим вещам — правильным и неправильным, хорошим и плохим, — совершаться со мной. Просто позволяла. Но сама не решала ничего, — мрачно думала Уна, быстро шагая к учебным комнатам. — С этого момента все надо взять в свои руки. Заботиться обо мне некому. Отца больше нет. Мальчишки… один из них — притаившийся враг. Поэтому Король сам изготовил мне броню, — Уна усмехнулась, припомнив роскошный королевский дар, изготовленные придворным ювелиром серебряные части ее плаща. — Чтобы дома не узнали, что я уже техномаг. Да, Дерек не лжет. Все так, как он говорит. Теперь картина полностью сложилась. Теперь я вижу правду».
Дерек, едва поспевающий за решительно шагающей девушкой, был обеспокоен не на шутку.
— Что ты задумала? — спрашивал он, и Уна, погруженная в свои мрачные мысли, не сразу расслышала его вопрос.
— Демьен знает? — деловито поинтересовалась Уна, ни на миг не замедляя шага. Дерек рассеянно пожал плечами:
— Ну, откуда ж мне это знать, — ответил он. — Алый Король, конечно, мог его предупредить… в целях безопасности…
Уна от злости и стыда снова чуть не разревелась, но сумела взять себя в руки, сжала зубы и продолжила путь. Безопасность! Да, от таких семейств стоит держать наследного принца подальше… Впрочем, кажется, Его Величество не растит Демьена как оранжерейную розу, принц воспитывается в строгости и умеет постоять за себя. Да и академия, внезапно сообразила Уна, самое надежное место, где можно спрятать наследника. Некромаги проникают всюду? Это верно, но тут, в академии, их вычисляют скорее всего.
Демьен сидел и готовился к своему экстренному экзамену. Перед занятиями оставалось еще полчаса, и он тратил их с пользой. В руках его была книга с солидным названием «Легенды и пророчества», и он неспешно перелистывал ее страницы, пробегая глазами строки.
— Ты знал, — без обиняков произнесла Уна, усевшись прямо перед ним, — что один из моих братьев некромаг?
Демьен поднял на нее изумленный взгляд светлых глаз, его брови иронично изогнулись.
«Не знал», — про себя заключила Уна.
— Однако, — протянул Демьен удивленно. На лице его выписалось живейшее любопытство. Словно требуя подтверждения, он глянул на подоспевшего за Уной Дерека, и тот лишь кивнул.
Демьен, захлопнув книгу, разразился каким-то зловещим клекотом, на его лице выписалось такая гамма чувств, что сложно было сказать, чего принц испытывает больше — удивления, шока от неожиданности или все же страха — Уна заметила, что в его глазах мелькнул на миг страх, самый настоящий, неподдельный страх.
— Вот это академия! — с издевкой протянул он, кое-как справившись с охватившими его эмоциями и вернув свой обычный ироничный вид. — Королевская академия, смею заметить! Некромаг на некромаге!..
— Что ему грозит, — четко выговаривая каждое слово, произнесла Уна, игнорируя обидные намеки наследника престола. Тот пожал плечами:
— Полагаю, — неторопливо произнес Демьен, прямо глядя в глаза Уны, — смертная казнь. Ты же видела, как поступает с некромагами Аргент.
Уна лишь кивнула.
— Мне нужно, — так же четко и холодно произнесла она, — все исправить.
— Исправить! — хохотнул принц. — Интересно, как?
— Мне нужно знать, — произнесла Уна, — где Вседверь.
— Вседверь! — протянул Демьен. В его серых светлых глазах вспыхнул неподдельный интерес. — А тебе она зачем?
— Если она смогла вернуть какого-то ненормального короля, — произнесла Уна, — то неужто не сможет вернуть мне брата?
— Она-то сможет, — ответил Демьен, хитро прищурившись, — но что ты можешь предложить ей взамен? Ты же знаешь, Вседверь любит подарки. Дорогие подарки. А у тебя ничего нет.
— Есть! — выпалила Уна, горячась. — У меня есть мой дар. Я обменяю его… и дар брата. Пусть лучше не будет у нас обоих никакого дара, чем… чем казнь. Я на аркане притащу его туда, ко Вседвери, и брошу в нее, если понадобится, и сама прыгну, лишь бы только Аргент не отрубал ему голову!
Демьен поморщился, как от зубной боли.
— Ах да, Аргент, — протянул принц так, словно само упоминание имени ректора причиняет ему как минимум неудобство. — С его искренней нелюбовью к некромагам… он тебе ноги откусит, если узнает, что ты покрываешь брата. Несмотря на ваш головокружительный роман.
