Книга Шут из Бергхейма. Книга третья. Слуги Еммануила, страница 77. Автор книги Юрий Погуляй

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Шут из Бергхейма. Книга третья. Слуги Еммануила»

Cтраница 77

Келози кашлянул, и Генерал тут же замолк.

— Я рад, — сказал Головастик. — Очень.

— Точка сбора Ясная Поляна, верно? — спокойно спросил Игорь–Келози.

Остальные участники Хиттолампи угрюмо молчали. Это напрягало.

— Да, всё верно.

— Мы будем ждать здесь, пока не соберутся остальные. Армии пойдут в точку сбора. Всё верно? — продолжил лидер «одичалых».

— А почему вас майнкрафтерами зовут? — не выдержал я.

— Кто? — резко спросил Игорь.

— Вау, — осёкся я. — Неожиданная реакция.

— Кто?! — твёрдо повторил Келози. — Говори.

— Я не помню. Мужик какой–то. В доспехе. С бородой. Мужик, не доспех. Или без бороды?! Доспех, не мужик. Реально не помню, — ужом на сковородке заюлил я.

Игорь смотрел не мигая. Затем отвёл взгляд, словно Дарт Вейдер руку убрал, и я вновь начал дышать.

— Хиттолампи мирный народ, — сказал он, наконец. Я вытянул шею, глядя на ряды тяжеловооружённых кавалеристов на белых медведях, застывших позади «одичалых». Понимающе кивнул. — Кому–то это кажется смешным и поэтому, видимо, и ходят такие вот слухи. Мы закончили? Нам нужно отдохнуть.

— Конечно. Располагайтесь. У нас найдётся место и в Бастионе! — торопливо заговорил Головастик. Да, ему нежданно–негаданно свалилось должное подспорье в числе многих тысяч стрёмных северян. Можно понять.

— Мы остановимся здесь, — мягко, но твёрдо, произнёс Игорь. — Спасибо. Так будет проще.

Я вновь покосился на Шлюху. Столкнулся с ней взглядом и сделал вид что так смотрю на всех. Демонстративно прополз взором по лицам хиттолампийцев. Вновь глянул чародейку. Смотрит, зараза. Спалила.

— Я — Егорка! — улыбнулся я ей.

— Савелий, — мелодичным голосом представилась она и насмешливо усмехнулась.

Хрюкнул Прыщ, но в одиночку. Стушевался быстро. «Одичалые» смотрели так же угрюмо.

— Шучу, — добавила чародейка. И на этом разговор закончился.

— Ладно, я соберу войска, и мы выдвинемся сразу за вашими! — деловито засуетился Головастик. — Егор, твои готовы?

Я покосился на жалкую кучку бергхеймцев. Харальд стоял впереди остальных, распрямившись и щурясь на солнце.

— Думаю да…

— Тогда решено, — Юра замахал руками перед носом, управляя Бастионом. Я ещё раз посмотрел на чародейку, может чуточку обиженно. Потому что она смягчилась:

— Оля.

Где–то далеко–далеко едва слышно задели обломки лобового стекла погнутые дворники.

— Красивое имя, — кивнул я и направился к бергхеймцам.


Уже к вечеру земли вокруг Бастиона опустели. Армия Хиттолампи шла мимо почти весь день. Брела кавалерия на взрыкивающих белых медведях. Здоровенные мамонты, тяжело сопя, несли крытые мостки для лучников, с которых на нас смотрели стрелки в мохнатых шапках. Мягко шли обезьяноподобные гиганты, с выломанными деревьями вместо оружия. Гарцевали на лошадях, покрытых инеем, замороженные рыцари с белыми штандартами. Топала разномастная пехота, то вроде обычного вида, то скорее похожая на ватагу эскимосов.

— Не йотуны ли собирали эту армию, Лолушко? — спросил Харальд. — Коли настало время последней битвы, на той ли стороне оказался мой народ?

— Внешность обманчива, друг мой, — сказал я ему. Бергхеймцы замыкали колонну. Уже двинулись вперёд гигантские латники Головастика. Боевые порядки Небесных Охотников, до этого застывшие в небе, сорвались с места. Более привычные глазу копейщики, лучники, пехотинцы маршировали по дороге, удаляясь.

— Настолько ли?..

— Верь мне.

— Верю. Не знаю почему, но — верю. Хочу верить, — рыжеволосый хевдинг смотрел вслед уходящим соратникам. — Жаль, что я не могу пойти с ними. Войти в чертоги Одина с последними бойцами моего народа стало бы великой честью. Надеюсь Уве будет достойным командиром в их сражениях. Но… Я хотел…

— Свора нужна мне здесь, — сказал я. Харальд кивнул. Затем сплюнул:

— Месяц назад я и не думал, что отправлю остатки дружины умирать за задохликов.

Я хлопнул его по плечу, утешая.

— Всё правильно делаем.

Бергхеймцы уходили. Я провожал их взглядом, пока заброшенные на спину щиты не исчезли из поля зрения. Вот странно, столько времени был в стороне. Почти не общался ж, а щемило в сердце что–то. Будто навсегда попрощались.


Вечером мы с Головастиком снова наведались в лагерь Хиттолампи. Юра очень не хотел, чтобы я шёл с ним, но, понятное дело, сдался. Вот только… Нежданные союзнички будто окаменели, стоило нам войти в свет от костра. До этого о чём–то беседовали. Кто–то даже хихикал. И тут тишина.

— Хотел спросить, как у вас дела, — сказал Юра. Отблески огней плясали на серьёзных лицах. Взгляды исподлобья. — Может, всё–таки, к нам? Пообщаемся. Интересно же, как вы поднимались. У нас в Бергхейме было…

— Нет, — сказал Игорь. — Прошлое остаётся в прошлом. Незачем его вспоминать. Мы ценим жизнь любой. И вы ценИте.

Головастик запнулся.

— Просто… Одна беда, одно дело…

— Всё что тут делается — делается из низменных побуждений. Вся игра поставлена по принципу утопи другого. Это плохо, — продолжил Игорь. — Мы не хотели идти, Кеша не врал вам. Любой поступок склоняет чашу весов. Но Роттенштайн играл слишком охотно. Поэтому мы пришли. Мы сделаем, что должно, и уйдём. Нам не стать друзьями.

— Но…

— Рыцарь, убивший дракона всегда становится драконом. Исключений нет. Хиттолампи говорит — что мы не будем вам мешать. Опыт говорит — вы нас не услышите, и кто–то из вас явится позже, чтобы нас отбросить. Просто ради снижения рисков. Может быть вы. Может быть Айвалон. Может быть Светлолесье. Кто–то обязательно явится. Мы дадим отпор, как сможем. Потом. Сейчас — Роттенштайн. И закончим на этом.

Интересная позиция. С одной стороны — меньше конкурентов, с другой — вот так вот добровольно доживать последние дни, не рыпаясь? Что с ними такое?

— Вы не хотите выйти на свободу? — тоже удивился Головастик.

— Нас там никто не ждёт. Здесь лучше, — сказал Игорь. — Всем нам.

«Одичалые» закивали. Кто–то охотно, кто–то отстранённо. Лишь Генерал подбросил ветку в огонь, задумчиво хмурясь.

— Серьёзно? Лучше? — не выдержал я.

— Все мы, так или иначе, отбросы общества, парень. Сюда не попадают семейные, успешные, счастливые люди. Все — одиночки, потерянные в социуме. Те, кого не станут искать. Те, кому каждый день там в тягость. Боль. Унижение. Страх. Беспомощность. Каждый день. Здесь этого нет. Здесь мы что–то можем.

— Это… И вы все так думаете? — изумлённо оглядел «одичалых» я. — В едином порыве?! У вас же, надеюсь, всё хорошо с демократией? Если он держит вас в заложниках вы подмигните, что ли. Пара ковровых бомбардировок и торжество народовластия придёт!

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация