***
- Клим, мне кажется, ты слишком много болтаешь, - с порога накинулся я на друга. Что на меня нашло? Он ничего страшного ляпнуть-то не успел, но мне, почему-то хотелось его отругать. Очень хотелось. – Что это за «та самая»? Расскажи ей ещё про отца, всю операцию. Пусть у человека извилина за извилину зайдет.
- Эй, успокойся, шеф. Буду нем, как рыба. И сразу даю зарок не улыбаться ей, руки не целовать, цветов не дарить, на свидания не водить, - открестился от меня Клим. На всякий случай открестился во всех смыслах. Опыт не пропьешь. Мне стало спокойнее. Значительно спокойнее.
- Что не поделили, мальчики? – Маша с порога почувствовала, что обстановка в доме далека от здоровой. Это поистине удивительная способность.
- Гостью не поделили. Кир отчитывает меня за то, что я чуть не сболтнул ей лишнего. Спаси меня от этого тирана и деспота, - тут же картинно нажаловался ей друг.
- Тогда точно за дело, тебе только дай что-нибудь распустить. Сразу распустишь. Кто у нас в гостях? Твоя мама пришла, Кир?
- Он сюда Арину притащил. Кстати, а она ничего, я бы взялся за её обучение. В свободное от других внеклассных занятий время, - Клим схватил свою чашку с чаем и развалился на диване, убивая сразу двух зайцев: перемещаясь в противоположную от меня точку пространства и занимая самое удобное место в доме.
Маша перевела на меня удивленный взгляд. Судя по выражению лица, она вот-вот готова была разразиться тирадой на тему моей неосмотрительности, рисков и много чего еще.
-Это не обсуждается. Мы должны с ней подружиться. Если всё получится, а у нас нет вариантов, придется работать всем вместе. Так что, ведем себя прилично, гостью не обижаем, про планы и Учителя не распространяемся.
Ответом мне стало молчаливое согласие и укоризненный взгляд Маши. Я ни на минуту не сомневался, что стоит Арине покинуть дом, как мне будет прочитана лекция на соответствующую тему. Кстати, где наш будущий целитель?
Прошло еще полчаса, но она так и не появилась. Я не выдержал и отправился в свою комнату, ну что там могло случиться? Заблудилась в ванной?
- Эй, ты куда пропала? – открываю дверь и вижу, что мой курсант на месте. Жив и здоров. Сопит в две дырки на моей кровати, в обнимку с фотографией Учителя. – Пришла, выжила меня из собственной комнаты. Учитель, ваша дочь – нечто невероятное.
***
Я снова на подвесном мосту, но в этот раз мир не вращается и никуда не падает. Никакой паники нет. Под ногами тихо, только жалобно поскрипывает потемневшая от времени доска. Она будто говорит: «Ну что ты стоишь? Иди дальше. Мне же тяжело».
- Так и будешь стоять? – он появился прямо передо мной. – Все еще боишься?
- Папа! – я бросилась ему на шею, почти бегом преодолевая несколько досок. – Я так скучала. Как ты? Где ты? Ты ищешь меня и маму?
Выглядел он, слабо сказать, неочень. Потрепанный вид, грустный взгляд покрасневших от усталости глаз. Единственных глаз в этом мире все ещё смотрящих на меня с любовью.
- Со мной всё хорошо, - отец успокаивающе гладил меня по волосам, - я знаю, где ты. Пока тебе безопаснее оставаться в Лагере Ассоциации. Учись, ты должна всему научиться. Как только у меня появится возможность, я сразу вернусь к тебе. Обещаю.
- Может, лучше я приеду? У меня ничего не выходит. Я не Мыслитель. Только и могу, что выставлять блок. Это место и эта судьба не для таких, как я. Кирилл постоянно мной недоволен. Учителя тоже снисходительно косятся. Мама меня ненавидит. Я всего боюсь, ничего не понимаю. Забери меня, пожалуйста. И еще… здесь ужасно одиноко.
- Ты всё понимаешь и всё знаешь. Ты – мыслитель. Если ты смогла отфутболить Кира в стену, значит, у тебя точно есть все, что нужно для мыслетворчества. Дар – это не мышца, как говорит Ассоциация. Давая такую формулировку, они пытаются искусственно ограничить силу мыслителей. Это долгая история, подробности которой я тебе обязательно расскажу, но чуть позже. На самом деле дар – это ты сама. Он уже в тебе, сильный, способный на многое и только ты решаешь дать ему жить или уничтожить навсегда. Если хочешь учиться, просто слушай его, не спорь с ним, ничего не бойся и запомни, нет ничего невозможного. Просто прими это и совсем скоро тебе не будет равных. Чтобы перейти мост достаточно просто захотеть оказаться на той стороне. Ничего больше.
Он исчез. Стало холодно, словно я всё это время обнимала призрака.
- Нет, вернись! Мне нужно слишком много тебе рассказать! – забыв обо всем на свете, я бежала на ту сторону обрыва. Стоило ноге коснуться земли, как я проснулась.
В глаза мне светил коварный солнечный луч, неизвестно как пробившийся сквозь щель в плотных занавесках. Я уткнулась лицом в подушку, изо всех сил стараясь уснуть еще на чуть-чуть. Вернуться на мост, снова встретиться с отцом. Но Морфей, видимо, распрощался со мной до следующей ночи и оставил меня в одиночестве вдыхать этот бесконечно приятный запах, забытый кем-то на подушке. Как замечательно выспаться впервые за месяц. Никакой мигрени, свежие мысли, прекрасное настроение и куча сил.
Не знаю, сколько еще я провалялась в постели, прежде чем до меня дошло, что это не мой дом и, что не менее важно, не моя кровать. С воплями «Ой, нет!» я вновь упала лицом в подушку и поняла, кто у нас так потрясающе пахнет и в чьей постели я сегодня не менее потрясающе выспалась. Кошмар! Меня, наверное, ищут. Я же договорилась встретиться вечером с Комарами. Да там сейчас, должно быть, переполох!
Вскочив с постели, я нашла свой мобильник и чуть не сошла с ума, увидев там десять пропущенных звонков от Леры, еще пять от Коли и одну смс от Наставника: «Я сказал им, что все хорошо. Приходи завтракать». Выдохнула. Слава богу!
***
- Ну ты и спать! На часах одиннадцать, – заявил мне вчерашний знакомый. – Кир ушел на псарню, завтракай и пойдем знакомиться с Соней.
Сегодня Клим вел себя со мной более сдержанно, чем вчера. Обиделся, что не вернулась к ним вечером? Получил втык от Кирилла? Просто встал не с той ноги? Да какая разница, главное, что накормил меня огромными бутербродами с криво нарезанной колбасой и напоил чаем.
Спустя полчаса я уже в родной, высохшей за ночь одежде, бодро шагала в сторону небольшого черного дома с покосившейся крышей. Он уютно устроился в паре сотен метров от основного жилища команды Наставника.
- Только после вас, - молчавший всю дорогу Клим, внезапно снова включил режим галантности. Какое-то у него слишком переменчивое настроение. Все-таки, Мыслители – странный народ. Иногда они делают вещи, которых я не понимают. Категорически. Возможно, когда-нибудь пойму, но, увы, не сейчас.
Я заглянула внутрь и замерла в дверях, не найдя в себе силы двинуться дальше и разрушить потрясающее уединение двоих, на первый взгляд совершенно разных людей. Бледная, почти прозрачная девушка, которую я видела вчера на площади, смотрела куда-то в пустоту своими ясными голубыми глазами. Рядом с ней сидел тот самый огромный смуглый парень, внешне идеально подходящий на роль горьковского Ларры*, сына человеческой женщины и орла: гордый, свободный, но в отличие от него покорённый и зараженный бесконечным внутренним светом своей спутницы. Он осторожно, словно склеивая статуэтку из фарфора, обрабатывал и перевязывал раны, нанесенные ей вчерашней толпой.
