Эти мысли настолько занимали меня, что сну в голове просто не хватило места. Пришлось, пошатываясь, подняться и вскоре обнаружить, что дверь в комнату Наставника заперта, а он, судя по всему, дрыхнет без задних ног. Ничего удивительного, я очнулась часа в четыре утра, если он и после сидел рядом, то проснется нескоро.
Придется завтракать в одиночестве. От мыслей о завтраке меня начало мутить, желудок свернулся в клубок и жалобно заныл. Понятно. Завтрак мне не светит. Может, что-нибудь приготовить для него? Думаю, это достойная плата за вовремя подставленный тазик. Он проснется, а тут кофе и блинчики. Не знаю, при помощи какого переключателя во мне активировался режим «Любящая жена», но я воспаряла духом и потопала изучать содержимое холодильника на предмет яиц и молока. Было бы неплохо найти на этой гигантской кухне ящик с мукой. Кухню в коттедже отгрохали действительно впечатляющую: огромная, совмещенная со столовой. Все поверхности вычищены до блеска. В отделенной стойкой зоне стояли плита, холодильник и даже посудомоечная машина. Но, как оказалось, никаких запасов провизии не было. Все ящики абсолютно пусты. Ну, если не считать помятой бутылки с кефиром, половины батона и здоровенного куска докторской колбасы. Класс. Этим нам предлагает Ассоциация питаться еще два дня? Не пойдет.
Как вы думаете, со сколько работает магазин в деревне? Ничего подобного, никаких круглосуточных супермаркетов, никаких «стекляшек», обычная железная ерунда, похожая то ли на будку, то ли на старый железнодорожный вагон с надписью на табличке «Магазин работает с 10 до 17. ИП Звездочкин Я.К.». Кутаясь в найденную на вешалке куртку, больше подходящую для прохладного лета, чем для ноября месяца, я направилась восвояси. И дабы хоть как-то исправить свое настроение начала разглядывать местных жителей. Они вышли на улицу, чтобы поприветствовать разыгравшееся солнце. Разумеется, это не касалось людей из-за высоких заборов. Немногие из них, кто все еще жил в деревне осенью, с сонными лицами садились в свои дорогие машины и с громким гулом отчаливали на работу. Бабушки в потрепанных от времени пальто провожали их неодобрительными взглядами. Ездят, с самого утра гудят, воняют выхлопными газами. Цветы точно завяли из-за них, а не потому что на дворе начало ноября.
Возмущенное мяу отвлекло меня от наблюдений. Этот рыжий потрепанный кот определенно научился укоризненному взгляду у бабушек. Мяу.
- Привет, есть хочешь? – не знаю, понял ли он меня, но подошел ближе, сел напротив и еще раз выдал свое мяу. – Ну пошли, у меня в холодильнике как раз есть полкило отменной колбасы.
- Он не любит колбасу, зато очень любит попрошайничать.
Я подняла глаза и нос к носу столкнулась с до боли знакомым мне лицом. Волосы грязные, примяты с одной стороны. С другой небрежно торчат. Как спала, так и пошла. Покрасневшее лицо. Выглядит лучше, чем вчера, когда мы вытаскивали ее с того света. Ольга Михалкович собственной персоной. Ой, ну и достанется же мне от Наставника. Сталкиваться вот так с Объектом – грубейшее нарушение правил. Но если задуматься, нарушения - моя специализация. Я сама сплошное нарушение. Начиная от моего появления, заканчивая первой миссией, случившейся на год раньше положенного. В любом случае, посмотреть на неё и в панике сбежать – не вариант. Тем временем кот, завидев знакомое лицо, подбежал к женщине и, цепляясь за старое изъеденное молью пальто, забрался на плечо.
- Я не знала, извините, - тут мне пришла в голову нелепая мысль, - вы не подскажете, где здесь можно купить молока, яиц и муки? Магазин закрыт, а кушать хочется.
- Идем со мной, - взгляд её бледных глаз с тяжелыми веками, одно из которых венчала некрасивая родинка, отдавал легким снисхождением. Да, по ее мнению, я – городская девчонка, зачем-то завалившаяся в деревню. Дитя супермаркетов, шумных станций метро и ресторанов быстрого питания. Такие как я давно сказали «да» пластиковому миру комфорта и безграничных возможностей, навсегда отказавшись от терпкого цветочного аромата настоящей жизни.
Она несколько секунд внимательно на меня смотрела, после чего побрела в сторону магазина. Я молча потопала следом и очень удивилась, когда наш Объект, не долго думая, подошла к закрытой двери и несколько раз уверенно в неё постучала. Внутри кто-то зашевелился.
- Иногда, если хочешь открыть запертую дверь, достаточно просто постучать.
Дверь открылась и оттуда показалось недовольное женское лицо. Вот кому яркое солнце было до лампочки, да и вообще все радости мира казались глубоко противными. Судя по старому советскому фартуку, криво свисающему с плеча, это была продавщица, еще не успевшая накрасить глаза идеально подходящими к такому наряду ярко-синими тенями с блеском. Воланы на голове, меж тем, присутствовали в изобилии. Такое чувство, что я оказалась в той самой нелепой комедии про жизнь провинциальной России. О ужас, и это всего в нескольких десятках километров от Москвы. Меж тем женщина буквально расцвела, увидев меня. Доброжелательная улыбка, открытая нараспашку дверь.
- Милочка, заходите скорее. Вы что-то хотели приобрести на завтрак? - она впустила меня внутрь и грозно посмотрела на Ольгу. –Лелька, пшла отсюда! В долг не дам больше!
- Лиля, ну будь человеком. Мне собак покормить, да кошкам корму. Я ж не для себя – для зверья прошу, - в голосе слышалась мольба: настоящая, неприкрытая и пугающая. Я никогда не слышала, чтобы люди говорили таким голосом.
- Конечно, для себя тебе Михалыч нагонит. Опять вечером, небось, бутыль принесет. Пшла вон! Ты мне и так должна – век не расплатишься! - продавщица впустила меня внутрь и захлопнула дверь перед носом женщины. Я услышала только скорбное мяу от рыжего кота.
Рассматривая пыльные витрины, я всерьез сомневалась, что еда под стеклом все еще пригодна к использованию. Запахи скисшего молока и несвежей колбасы, капитально пропитавшие магазин, подтверждали мои опасения. К счастью, мне не нужны были скорбные заветренные сосиски, печально расплывшееся сливочное масло и, тем более, селедка в странно зеленоватом соусе.
- Решила приготовить завтрак своему парню? – тут же подкатила ко мне опытная женщина. - Не беспокойся, мы в деревне, тут все всё знают. Особенно, если приезжает наш плей-бой. Василич, ты его знаешь, он дом сторожит, тут же всё разболтал. И тебя в красках описал. Впервые кто-то из приезжих девушек зашел в магазин.
Да, моя новая знакомая определенно относилась к разряду продавщиц, с которыми обычный поход за хлебом превращается в болтовню часа на три с перемыванием косточек всем знакомым и незнакомым, от звезд эстрады до соседа слева.
- Да, хотела испечь блины. Но в его доме нет ничего необходимого, кроме разве что растительного масла, - я глупо хихикнула, стараясь поддержать имидж наивной ухоженной девочки из столицы. Хоть помятое бледное лицо и дискредитировало меня по полной программе. Продавщица никак не комментировала мою внешность, но смотрела с сочувствием. Видимо, выглядела я действительно удручающе.
- Понятно, с полок ничего не бери. Сейчас я тебе достану. Мне уже принесли яйца от местных несушек, молока с утреннего надоя, еще теплое, - она зашебуршилась где-то под стойкой и вытащила оттуда обещанные продукты. – Мука у меня хорошая, ты не думай. Сейчас. Высший сорт.
