Несколько минут девушка обреченно изучала рецепт и все больше падала духом. Нет, нереально. Тут внутри что-то перещелкнуло, почему нереально? Мыслитель она или нет? Нужно только настроиться и все получится! Если уж начинать новую жизнь, то с «Наполеона».
Кире нереально везло. Все ингредиенты оказались в наличии, так что, через три часа она лохматая, перемазанная в муке, но ужасно довольная собой засовывала в холодильник торт. Голова немного гудела и лицо было бледным, девушка с той ночи в домике не пользовалась силой, словно забыла о ней. Ей казалось, что мыслетворчество связывает её с Творцом, на которого она обижена; с сердцем, которое отчаянно рвалось к Ярославу; с жизнью, о которой хотелось забыть.
Время шло, а Михаил все не приходил завтракать. Прошел еще час, и Кира решила проверить, на месте ли он вообще? Может, куда-то уехал ночью и не стал будить?
Девушка никогда не была в комнате хозяина дома, но раз решила начинать жизнь заново, самое время открывать для себя и новые горизонты. Она несколько раз постучала, но никакой реакции не последовало. Кира посчитала, что теперь имеет право открыть дверь. Не заперто. Девушка вошла и застыла.
Михаил как раз выходил из душа, суша голову полотенцем. Но впечатлил девушку не внешний вид «спасибо, что в трусах», не оголенный торс, по которому можно было изучать строение мышц, а то, что служило ему украшением. Шрамы. Кира за секунду насчитала шесть: четыре мелких и два крупных, проходящих по диагонали через весь живот.
- Прости, ты не должна была это видеть, - мужчина, отдать ему должное, не потерял самообладания. Одна секунда и шрамы исчезли. Кира мысленно ужаснулась – он и это маскирует. Интересно, она хотя бы секунду за все время знакомства видела его настоящего? Или все это лишь маска, которую ей положено знать.
- Что с тобой случилось? Ты же не в команде…
Девушка могла ожидать всего от Ярослава – командира команды, тело которого было идеальным и прекрасным, без единой отметины. Но почему одиночка в шрамах? Их же не отправляют в горячие точки и на миссии опасные для жизни. Это не по правилам.
- Не все в мире по правилам, Кира. Всё просто, я один там, где остальные в команде, - сдержанно ответил Михаил, натягивая на себя черный пуловер. Его присутствие девушки совершенно не смущало, да и Кира чувствовала себя вполне спокойно. Она хорошо помнила, как вспыхивала, стоило Ярославу снять рубашку. Однозначно, они с Михаилом несовместимы. Он надел брюки и повернулся к Кире. – Сравниваешь? Ярослава я тебе тогда целого вернул.
Кира опустила взгляд и принялась рассматривать криво написанные на обоях слова «миша» и «бабушка». Видимо, Михаил жил в этой комнате с детства.
- Я не…-оправдаться язык не повернулся, она же, действительно, сравнивала. – Пошли завтракать.
Девушка развернулась и вышла из комнаты. Сбежала, путаясь в мыслях. Ворох вопросов взвился в голове. Вопросов, на которые Михаил мог ответить, если бы она смогла их задать. Что значит вернул? Почему так? Чем именно занимается её пара помимо плетения заговора?
***
- Что здесь произошло? – Михаил застыл в дверях, не зная, то ли ужасаться разгрому на кухне, то ли смеяться над перепачкавшейся с ног до головы Кирой. Когда она вбежала в комнату, он не обратил на это никакого внимания, слишком был озабочен защитой от её взгляда. Давить на жалость он не собирался, как и формировать образ героя. Мало ли что нафантазирует себе эта девчонка, у них в девятнадцать лет мозги набекрень. Вообще, зря он проспал, но букет привезли с одной из миссий Теней только под утро и, осторожно подложив его в комнату, мужчина банально заснул и забыл завести будильник.
- Готовила праздничный сюрприз, - девушка встала между ним и холодильником.
- Я так понимаю, туда, - он замер в шаге от Киры и ткнул пальцем в железную дверцу, - мне нельзя.
- Гениально, - Кира строго посмотрела на него и уперла руки в бока. Ему снова захотелось рассмеяться, как ни старалась, угрожающе она не выглядела.
- Но я не сказал, что согласен с этим запретом, - он попытался отодвинуть девушку с дороги, но Кира была непреклонна.
- Меня не волнует. Садись, я сейчас все приготовлю для завтрака! У тебя праздник…
- …был вчера, - напомнил Михаил и предпринял еще одну попытку прорваться к холодильнику.
- Лучше поздно, чем никогда, - в тон ему ответила Кира, все еще пытаясь выглядеть устрашающе.
- Если ты думаешь, что это сюрприз, и я не знаю, что там, то глубоко ошибаешься. У тебя на лице все написано, - мужчина сложил руки на груди. Глаза смеялись, губы еле сдерживались, чтобы не присоединиться к ним. Эта игра его забавляла и была, наверное, большим подарком на день рождения, чем наполеон (вполне вероятно, сомнительного качества), который девушка так упорно прятала. Следы были по всей кухне и, чего греха таить, по всей Кире. Мука на волосах, лицо немного измазано кремом и прилипшей островками мукой, на фартуке еще не опавшие после её беготни по дому крошки от коржей.
***
- Ты свой торт все равно не получишь, пока не сядешь на место! Тебе в холодильник нельзя! – она особенно подчеркнула последнее слово. Глупое противостояние, но проигрывать ему не хотелось даже в мелочах.
- Кира, ты должна уже знать. Чем больше запрещают, тем больше хочется, - её бесцеремонно подхватили на руки и усадили на стол, стоящий напротив холодильника. Прямо в остатки муки. – У меня по части праздничных тортов своя традиция. И, раз уж ты мне его приготовила, придется её соблюсти, - он схватился за дверку холодильника.
- Нет! – захваченная азартом, Кира напрочь забыла про «поберечься»: решила напрыгнуть на него сзади и оттащить от холодильника, но застать врасплох не получилось. Мужчина резко обернулся, и она в буквальном смысле повисла у него на шее, врезавшись носом в идеально гладкую щеку с приятным запахом лосьона после бритья.
- Это что, еще один подарок на День рождения? – усмехнулся Михаил. Он по достоинству оценил всю глупость ситуации. Девушка попыталась отстраниться, но мужчина не спешил отпускать. - Хорошо, я не будут заглядывать в холодильник. Есть другой способ соблюсти традицию и попробовать торт раньше всех самым хулиганским методом.
Кира замерла, когда он мягко прикоснулся губами к кончику носа, перепачканному уже изрядно подсохшим кремом. Она не дышала, смутно осознавая происходящее. Это прикосновение было таким нереальным, странным и непонятным: одновременно невинным и, почему-то, волнующим.
- М, вкусно, - вынес свой вердикт Михаил и отпустил девушку на свободу. Она шумно выдохнула, он сделал вид, что не заметил её растерянности.
- Что ты делаешь? - Кира пришла в себя и несколько раз испуганно моргнула.
- Я попробовал торт, - спокойно ответил мужчина, глаза которого отчаянно смеялись.
Что она могла на это ответить? Да ничего. Хотела бы ударить, уже ударила бы. Хотела бы возмутиться и убежать, сделала бы это несколько секунд назад, не раздумывая. Вместо этого она растерялась и потерялась в странном, чужом чувстве, состоящим целиком и полностью из вибрации звенящих под кожей колокольчиков.
