Жалела ли она об этом отказе? Да. Сотню раз да. Нужно было рискнуть. Получить удар, залечить раны и жить дальше, а не думать о том, что по глупости отказалась от своего счастья. Тогда Эля надеялась побороть свои чувства, забыть их, пережить, как болезненную влюбленность.
Но ей и в голову не могло прийти, что настоящие чувства не умирают. Они пускают корни в болоте из слез, в пустыне памяти и трясине сомнений. Они прорастают вновь от одной мысли о любимом человеке. Настоящая любовь — самый страшный сорняк, который ничем не вывести. Его можно выдрать с корнем, но маленькое зернышко все равно останется. Можно посадить на его место другое чувство, оно все равно проиграет. Можно пересадить любовь в книгу, но там останется лишь бледный образ — настоящий росток никуда не денется. Рано или поздно он пробьется к свету, поднимется высоко-высоко и ты уже ничего не сможешь сделать. Больше не сможешь ему противостоять.
Собираясь на ту злосчастную вечеринку, Эля сдалась. Надеялась улучить момент и поговорить с Игорем. А там будь, что будет. Она не могла знать, что безнадежно опоздала. Учебный год в шестнадцать лет — это целая вечность, которая многое меняет.
Особенно, когда играют гормоны и один парень всерьез решил забыть в тот вечер свое увлечение “сумасшедшей”. Хотя бы попытаться, хотя бы на один вечер, потому что она все равно не придет. Никогда не приходит на вечеринки…
Глава 20
Сцена 63
— Да, бабуль. Я завтра приеду, обещаю. Сегодня в приемные часы никак не успею.
Как бы ни старалась, но бабушка и поход к Библиотекарю в условиях вечерних пробок никак не желали рифмоваться. Мысли об Ирвине, Томе и потенциальной опасности заставили меня принять волевое решение и пойти в книжную лавку.
— Не переживай так. У нас все хорошо, за мной наблюдают. Доктор говорит, что если так пойдет дальше, меня скоро выпишут домой, — голос и правда был бодрый.
Со спокойной душой я завершила разговор и сунула телефон в карман. Что ж, пришло время перестать быть примерной внучкой и стать образцово-показательной Говорящей. Улыбнулась своим нелепым мыслям и вошла внутрь.
Книжная лавка встретила меня тишиной и полумраком. Даже Тарго не вышел встречать, что странно, обычно он подбегал первым и ворчал, что я долго держу дверь открытой. Сегодня тишина.
— Тарго? Генрих? Вы здесь? — позвала тихо. Никто не ответил.
Я замерла на пороге и огляделась. Лавка наполнена книгами от пола до потолка и если Библиотекаря здесь нет, они запросто выйдут из-под контроля и сведут меня с ума. Но вдруг что-то случилось? Вдруг Ирвин добрался до Библиотекаря и пытает его? Тогда я смогу найти и вызвать Тома. Стоп. А почему не сейчас?
“Том, мне нужна твоя помощь. Том!”
Вместо мысленного ответа в моем кармане завибрировал телефон. “Игорь Романов” высветилось на экране.
— Что случилось? — испуганный голос на том конце. — Я слышу тебя, но пока в этом теле не могу ответить.
— Ничего. Просто я одна в книжной лавке. Дверь была открыта. Страшно. Библиотекаря нигде нет, Тарго тоже, — пожаловалась и поняла, что сглупила. Может, Генрих просто в нижнем зале и не слышит меня. А я уже придумала бог весть что.
— Я приеду, — спокойный короткий ответ. — Жди меня, не входи.
В дальнем конце зала, в темноте под вторым ярусом полок что-то упало и разбилось. Я вскрикнула, хотела захлопнуть дверь и спрятаться, как привыкла за много лет. Забиться в угол и дождаться, пока кто-то придет и меня спасет. Но не сделала этого.
— Уже выхожу! — крикнул Том в трубку, но я его не слышала.
Рука с телефоном медленно опустилась, я переступила порог. За спиной захлопнулась дверь книжной лавки.
— Привет, давно не виделись, — скромно улыбаясь ко мне приближалась старая знакомая. Непослушные кудрявые волосы, круглое личико и чуть выпирающие зубки, как у брундучка. Гермиона из “Тайной комнаты” медленно приближалась ко мне.
— Привет, — страх отступил. Я доверчиво пошла навстречу. — Точно, очень давно не виделись. Прости, что прошлый раз бабушка тебя напугала.
— Ничего страшного, — мило склонила голову на бок девочка. Вдруг резко выпрямилась и не своим голосом прорычала. — Сейчас мы напугаем тебя!
В следующую секунду я оказалась в захвате. Сильная рука обхватила шею и нажала. Больно до слез, хрип вырвался из горла. Беспомощно махнула руками, попыталась ударить локтем, но нападавший не дернулся. Гермиона кокетливо махнула рукой и растворилась, оставив меня один на один с шипящим на ухо голосом:
— Ну что, девочка, добро пожаловать в мир книг и голосов. Как вовремя отлучился твой учитель. Приготовься к смерти!
Это был не Ирвин. Его голос я узнала бы из миллиона. Мысль стала спасительной. Не знаю почему, но в моем сознании Ирвин отпечатался, как мировое зло, которому я не могу ничего противопоставить. Если это не он, значит, есть шанс усмирить этого козленка.
— Отпусти меня, — с трудом выдавила звуки из пережатого рукой горла. — Подчиняйся!
Ничего не получилось. Видимо, сил недостаточно. Я стремительно теряла их вместе с сознанием. На долю секунды свет погас, но сознание каким-то чудом все еще было при мне. Написать. Написать в воображении! Так могут только редакторы, но у меня нет выхода. Надо хотя бы попробовать.
“Отпусти меня. Отпусти меня. Отпусти меня” — три огненный надписи вспыхнули на черном.
О чудо, получилось! Рука исчезла. Я могла открыть глаза, но не сделала этого, боясь потерять контроль над ситуацией.
“Отойди на три шага и замри. Не двигайся. Ты никогда не причинишь мне вред. Это приказ”
Не знаю зачем поставила свою подпись. Приказ же.
— Как прикажете, Хранитель, — с тихим стуком Создание, что только что пыталось меня убить, рухнуло на пол.
Кто? Как он меня назвал? От неожиданности открыла глаза и резко обернулась. Сзади меня стоял на коленях молодой парень в лохмотьях. Я не знала из какой он книги, да и, признаться честно, меня мало интересовала его родословная.
— Повтори еще раз. Что ты сейчас сказал? — подошла ближе.
— Как прикажете, Хранитель, — недоуменно повторило Создание.
— Что?! — два вскрика одновременно разнеслись по книжной лавке. Вспыхнул яркий свет.
Сцена 64
Сквозняк гуляет по серому заброшенному складу, на первом этаже которого давным-давно не появляются даже бездомные. Ходят слухи, что здесь обитают призраки. Местные жители запрещают детям приближаться к складам, да и сами предпочитают обходить их стороной. Мало ли.
— Ирвин, — бархатистый голос. Силуэт мужчины в полумраке комнаты с заколоченными окнами. Так сюда не попадает ветер и солнечный свет. — Мы прекращаем поиски амулета.
— Что значит прекращаем? — он едва не подпрыгивает на месте от возмущения. — Я тут столько времени землю носом рыл и все зря?!
