Впрочем, Дэн со мной не согласился. Он буквально отдернул руки, признавая за Витом право вбить в меня табличку с надписью «осторожно, частная собственность». И, судя по изменившимся лицами Эда и Адама, ситуация насторожила не только премьера. Грубость обескуражила всех. Все понимали, что раз Вит платит, то и музыку заказывает, но он пришел посреди съемки и в абсолютно хамской форме начал учить профессионалов делать их работу.
— Прости, Вит, но я, видно, чего-то не понял, — желчно начал Эд. — Ты просил меня продать постановку, потому что я в этом ас. И как ас я тебе говорю: наиболее эффективный способ — пообещать людям секс. Но порно… ты уж прости, но я расцениваю твои слова как оскорбление.
Только после этого Вит отвел взгляд от нашей с Дэном пары и обратился к Эду. Я же почувствовала себя как бабочка, из тела которой только что вытащили булавку. Даже колени дрогнули, не желая меня держать.
— В определенной целевой аудитории продавать секс нормально. Но зазывать на балет любителей примитива глупо, — резко отозвался Вит.
— Постой, ты попросил меня изменить расписание съемок по одному твоему желанию, и я пошел навстречу. А теперь ты называешь мою работу примитивной?! Замечательно! — окончательно разозлился фотограф.
Я надеялась, что после такого наш спонсор поймет свою ошибку, успокоится и даст нам работать дальше, но просчиталась.
— Покажи все сегодняшние фотографии, — приказал Вит и, окинув нас напоследок многообещающим взглядом, удалился.
Запахло большим скандалом. Эд скрипнул зубами, но непосредственному заказчику подчинился. Пока. Мужчины отошли довольно далеко, и мы не слышали ни слова, но напряжение было таково, что люди стояли на своих местах, по возможности не двигаясь. Адам поймал мой вопросительный взгляд и помрачнел. Да, подсовывая Виту балеринку, он никак не ожидал, что это закончится холиваром на съемочной площадке.
— Мне стоит приготовиться к неприятностям? — тихонько спросил Дэн.
— Пусть только попробует, — прошипела я невпопад, но он все понял правильно и отступил от меня еще на шаг, заслужив звание труса.
Мы прождали вердикта минут десять, наблюдая, как мужчины обсуждают результат утренней съемки. Все это время я то радовалась, то впадала в уныние. Поведение Вита слишком смахивало на ревность. С одной стороны, приятно, а с другой — являлось точно такой же уздечкой, как и все остальное. Создавалось впечатление, что он пытался меня отпустить, как я — его забыть, и оба мы проваливались в своих попытках. Просто сегодня это стало видно невооруженным глазом.
— Так, — откашлявшись, заговорил вернувшийся Эд. — Продолжаем.
Я поймала прямой, немигающий взгляд Вита и нервно отвернулась. Но ощущение чужого внимания, раздражающего кожу, никуда не делось, и спустя пару секунд я снова бросила взгляд в сторону нашего спонсора. Увидела, что Адам попытался с ним заговорить, но Астафьев остановил его одним жестом. Мол, не сейчас.
И тут я не выдержала:
— Что продолжаем? «Порно»?
Кто-то сдавленно хихикнул, да и фотограф улыбнулся. А я лишь пожала плечами: отличное название, главное — понятное. И из моих уст звучало вовсе не обидно, как ни странно.
— Кадры с танцами вышли хорошие, остались только крупные планы, — отрапортовал Эд тем не менее и подмигнул. — Продолжаем то, на чем остановились.
Как раньше? Он серьезно? Дэн немного позеленел. Ну да, будет очень горячо, я чувствую. Фотоаппарат защелкал, но первые несколько кадров, клянусь, премьер боялся даже коснуться меня. И все спустили это на тормозах, понимая, что происходящее из ряда вон. Пару раз я украдкой смотрела на Вита. Он был мрачен, смотрел, не отрываясь… и мне становилось не по себе. В его позе, во взгляде, в неподвижности — во всем мне мерещилось что-то… зловещее. Как бы ни закончилась эта съемка, хорошего ждать было глупо. Что он сделает на этот раз?
Внезапно вспомнились все наши поцелуи, и губы сами собой приоткрылись, щеки порозовели. Но прежде, чем я сумела спрятать эмоции от камеры…
— Да, именно! — крикнул Эд.
Я даже вздрогнула от понимания, что меня не только застали врасплох, но и увековечили на пленке.
Больше претензий не было, но я чувствовала: это еще не конец. И, если честно, мне все казалось, что съемка провалилась. Разве можно в атмосфере ожидания большого взрыва сотворить что-то приличное? Впрочем, когда я вышла из-за ширмы, служившей мне раздевалкой, мужчины сосредоточенно смотрели и обсуждали фотографии. Что ж, значит, было что обсуждать. Понаблюдав за спорами, я в этом окончательно убедилась: Эд эмоционально перечислял достоинства выбранных снимков, Адам вещал о «характере», а Вит ставил черную и жирную точку, бракуя вариант за вариантом и доводя окружающих до белого каления. Дэн тем временем скромно стоял рядом и помалкивал, и я решила взять с него пример. В конце концов, что я понимаю в рекламе?
Тем не менее, когда нам показали коллективно одобренный снимок, я испытала легкий шок. Фаворитом признали фото, где я сидела у ног Дэна, а он пальцем держал меня за подбородок, задирая голову и заставляя смотреть в глаза. Это настолько диссонировало с моим восприятием Кристины, что стало не по себе. Неудивительно, что Адам так долго объяснял мне, что именно героиня должна чувствовать в тот или иной момент. Но, ей богу, разве преданная мужчиной женщина может сидеть у его ног и смотреть с такой жаждой? Черта с два! Она собирается воткнуть в него нож…
— Что скажешь? — вырвал меня из омута мыслей Эд.
— Красиво, — ответила я, не покривив душой. Этот снимок был красивым… и полностью отражал то, что мужчина хочет от женщины. Слепое обожание, несмотря ни на что.
Как ни странно, к моей оценке придираться не стали. Благо хоть остальные фото были вполне ожидаемы: поддержки, арабески, держащиеся за руки герои. Я искренне одобрила выбор и, набравшись смелости, стала ждать возможности поговорить с Эдуардом.
— Слушай, Эд, — позвала я негромко, как только он остался один. — Я хотела тебя кое о чем попросить.
— Ну дерзай, — отшутился он, снимая объектив с камеры.
— То фото — танец на осколках… куда бы ты его ни планировал пристроить, пожалуйста, не делай этого. Оно слишком личное для меня.
Он остановился и на мгновение нахмурился, будто бы собрался задать вопрос. Но передумал, качнул головой, улыбнулся и притянул меня к себе в объятия.
— Хорошо, я не буду. Может, однажды расскажешь, в чем дело, — ответил он, чмокнув меня в макушку. Его поведение показалось несколько странным, но я постаралась не обратить внимания… ровно до того момента, как Эд отстранил меня, обхватив за плечи, и заглянул в глаза. — Я тоже хотел кое-что тебе сказать. Может, зря влезаю, но… все же рискну. Я понятия не имею, что творит Вит, но, думаю, для тебя не будет лишним знать, что через два месяца он женится.
Не знаю, какой реакции ожидал Эд, но я расхохоталась в голос. Да, это странно, но стоило вспомнить, как упорно я сопротивлялась правде о том, насколько Вит похож на моего отца, — в груди зародился именно хохот. Наш спонсор, несмотря на все попытки сопротивления соблазну, уже ступил на скользкую дорожку, по которой когда-то прошел и мой папенька. Только на этот раз — с моей помощью. О нет, только не это. Я не собираюсь участвовать в трагикомедии версии два точка ноль!
