«Угостишь?» — Павел не преминул поймать её на слове.
«Думаешь, зайдут под сладкий кофе?» — отшутилась она.
«Легко!» — не уступил он.
«Хорошо, сладкоежка» — осмелела она. — «В чём ты хорош? Вам такие задания явно попадаются на ваших учёбах-ролевых игрищах?» — сменила она акцент на него.
«Продолжая съестную тему, я отлично леплю пельмени» — предновогодние семейные лепки не прошли для него даром.
«Значит, с тебя основное блюдо, с меня десерт» — не подумав, она снова вернулась к начальной точке.
«Без проблем. Я неплохо вижу перспективу при планировании» — продолжил отвечать он. — «Твоя очередь — в чём ты блистаешь по-твоему?»
«Я хорошо ориентируюсь на местности, географическим кретинизмом не страдаю. Получается ладить со словами» — обозначила она.
«Я заметил» — она улыбнулась.
«Все выходные занималась доработкой описания к фотографиям. Мне выслали десять штук для разворота одного издания. И к каждой по несколько слов, которые нужно обязательно включить в комментарий к снимку, состоящий из пяти развернутых предложений. Кстати, ты же у нас мастер ассоциаций!»
«Точно, в них я хорош» — не стал скромничать он.
«Ещё одна проверка: лови фото. Что скажешь, какие мысли?»
Чёрно-белая фотография, девушка в платье и на каблуках в движении, в руке авоська с треугольными пакетами молока.
«Лето, детство, большая семья, красивая девушка» — выдал он первые мысли.
«Лето и семья — угадал. Мне еще достались память, праздник и ретро» — перечислила она.
«Строго одно слово на каждое предложение или свободный подход?»
«На моё усмотрение, ура-ура. Части речи тоже можно менять» — ему передалось её удовлетворение от выполненной задачи.
«Показывай уже, что у тебя получилось» — Павел не смог далее сдерживать нетерпение.
«Помнишь, как стучало сердечко тем тёплым сухим летом? Как тщательно выбиралось платье с нижней юбкой из кружевного шитья? Чтобы она случайно и завлекающе мелькала при ходьбе. И, подхватив авоську, ты стремительно летела в маминых праздничных туфлях на модном каблуке, чтобы успеть занести домой молоко на всю семью! Выдохнуть, кинуть взгляд в зеркало, зардеться и, словно героиня ретро-фильма, ускользнуть к нему на свидание.»
«Дальше!» — его жажда продолжения была искренней.
«Не смущай — это просто мои впечатления от фотографии с чуточкой художественной окраски» — Настя покраснела и подумала, как ей всегда легко делиться с ним своими сочинениями.
«Тебе должны заказать описание целого альманаха, потому что это мини-роман, а не комментарий к кадру!» — он констатировал факт, а не просто лестно хвалил.
«У тебя перерыв?» — она обратила внимание на время, заметив приближающуюся с поделкой в руке Полину.
«Мы едем на экскурсию. Вернее, уже подъезжаем к месту назначения»
«Дочка назанималась. Пошли мы кушать» — Настя показала Поле большой палец, оценивая пластилиновую фигурку.
«А я окультуриваться» — он продолжал печатать. — «Делаю тебе заказ на четверостишие — отказ не принимается — напиши, как мне без тебя тоскливо»
«Тебе без меня?» — её сердце пропустило удар.
«Да. Мне без тебя. Надеюсь, ты это чувствуешь» — в груди застучало быстрее.
*Тит Макций Плавт (лат. Titus Maccius Plautus), ок. 254 г. до н. э. — 184 г. до н. э., рим. комедиограф
13. Огонь и вода (02–04 июня)
02 июня
«Самое смешное — меня клеила девчонка. Самое ужасное — грозятся отложить рейс из-за непогоды. Самое приятное — представить твоё лицо, когда ты прочитала первые два» — прилетело от Павла после обеда.
«Самоуверенности тебе не занимать. Можно промолчать, оставаясь честной?» — она понимала всю тщетность попытки избежать признания своей реакции.
«Колись» — расстояние развязывало руки, и он осознанно пользовался моментом.
«Беспощадный! Да — моё лицо вытянулось. Нет — я не ревную. Всё от твоего неприкрытого бахвальства!» — Настя поджала губы, понимая, что лукавит и он это знает.
«Вруша» — улыбнулся и подумал: «потрепать бы тебя по зарозовевшей щеке, осторожно, совсем чуть-чуть».
«Есть женские разновидности честности. Притяну сюда же и то пресловутое «послушай женщину и сделай наоборот» Иногда не хочется говорить напрямую. Хочется, чтобы сам догадался» — продолжала она лить воду, чувствуя, как горят уже и уши.
«Принято» — закончил он её мучения.
«Стоп. Смешное? Не верю, что ты стал бы поднимать такое на смех. В чём подвох?» — она перешла в наступление.
«Умница! Это была именно девчонка, даже девчушка, лет пяти-шести. Не могла дотянуться до булочки. Я ей помог и положил на тарелку ту, на которую уверенно указал маленький пальчик. Она поблагодарила, убежала к родителям, а через пять минут принесла мне половинку с маслом и джемом, сказав, что я очень хороший «мус-сина» и реально строя мне глазки»
«Девчуля не промах» — она рассмеялась. — «И да-да-да, хороший ты мус-сина, после моё лицо скуксилось. Всё так серьёзно?»
«Штормовое предупреждение. Но будем надеяться» — и он надеялся, потому что задерживаться дольше не было никакого желания. — «Как обстоят дела с моим личным заказом?»
«Исполнен» — и тишина.
«Настя! СОС! Начинаю впадать в меланхолию. Депрессивную!» — подбодрил, а самому стало немного беспокойно внутри.
«Хоть что-то угадала» — и четверостишие:
Тоскливое, скребущее…
кошачьи когти были б отрадой…
грустиничное, ревущее…
меланхолии песнь балладой…
«Я тебя обманул. Самое приятное — ты. Ты — то самое приятное, что происходит в моей жизни»
Она молчала. Он перечитал с отмеченными паузами.
«Возьму на себя такую смелость, раз уж самоуверенности мне не занимать, и предположу, что это отражение и ты тоже по мне…скучаешь…?» — он не заметил, что всё сильнее сжимает телефон, гипнотизируя взглядом экран.
«Тоскую» — она задержала дыхание. — «Отражение добавлено к отгадкам. Без приписки «почти»
03 июня
Сообщение от него в 00:43: «Вылет отложен ориентировочно на три часа. Никуда больше переезжать не хочу. Ждем в аэропорту и пьём кофе большими чайными кружками»
