«Берегу тебя» — он читал и, как дурак, улыбался экрану. — «К тому же, не хочу пропускать свою очередь. Лови для размышлений: «Познание начинается с удивления»
«Это Аристотель» — без малейшей заминки, а она-то надеялась покидать ему наводки.
«Ты знал?» — неожиданное попадание получилось.
«Честно? Знал. Хотя смысл понимать начинаю гораздо глубже только сейчас. Могу лишь повторить, что ТЫ не перестаёшь меня удивлять»
«Могу лишь добавить, что для меня это один из лучших комплиментов — уметь удивлять. Спасибо!» — она искренне так считала.
«Как и уметь удивляться» — добавил он вдогонку.
«Точно. И ты умеешь!» — вспомнилось его лицо, когда она упомянула семифредо с базиликом, не говоря уже про новости о дочери. Она хихикнула.
«Как оказалось» — с ней он бесспорно открывал много нового для себя.
«Напрашиваешься на похвалу?»
«Напрашиваюсь на другую добавку» — прозвучало с подтекстом, ну и пусть!
«?» — напечатано и отправлено, с не озвученным в голове «что же ты имеешь в виду, мой мастер намёков?»
«Четверостишие?» — он не сомневался, что она умеет читать между строк, но переступать черту не стал.
«Не облопаешься? У тебя уже есть цитата и мой номер!» — игриво возмутилась она.
«Не-а, я — обжора!» — поддержал он её тон.
«Ненасытный!» — она выбрала верную характеристику. Он влип, встрял и пропал, ему хочется почувствовать её присутствие, запах, смех, прямой взгляд. Хочется её всю.
«Если бы да кабы, тогда бы…
мучиться, сожалеть?
как мы с частицей слабы…
а если отринуть её? Посметь!»
Она отправила и замерла. Он прочитал дважды.
«Звучит как очередь выстрелов. Никаких описаний?» — новая задачка.
«Никаких прилагательных в этот раз. Одни глаголы.»
«Должно быть про «оно». Почти действие? Или почти решение?» — он такой внимательный к деталям, а она ценила в мужчинах внимательность.
«Почти» — Настя не думала, что заданные самой для себя на определённую тематику рифмы превратятся в такие размышления и отражения их общения.
«Сколько букв мне еще мучиться?» — перед глазами всплыл ряд из десяти, как минимум, символов, который она показывала ему тем первым утром их совместного распития кофе.
«Почему же мучиться? Разгадывать и поражать меня своими ассоциациями» — он словно увидел её изогнутые в восклицании брови.
«С такого ракурса я готов пройти весь алфавит» — мысленно добавил к её поэме латиницу и арабскую вязь.
«Вот это разговор! А то мне послышалось нытьё…?» — она улыбнулась и прижала ладони к щекам.
«Интриганка! А поныть всё-таки позволь. Чуть-чуть. Ещё просьбу?» — у него их был миллион и больше: вопросов, просьб и желаний.
«Наглеете, Павел! Прямо на глазах, хоть я и не вижу!» — она словно на самом деле увидела его прищуренные глаза.
«Пожалуйста!» — прищуренные глаза и его умопомрачительные губы, выдыхающие с растяжкой гласные.
«Последнюю!» — да у него сегодня пир горой, пора притормозить.
«Полчаса назад я сидел здесь, как прибитый, не зная с чего начать поиски тебя. Скажи мне свою фамилию» — надеялся и одновременно не ожидал от неё столь быстрый положительный ответ.
«Яровая» — «пшеничные поля, солнце и эмоциональный вихрь» — пронеслись в его голове внезапные параллели.
«Ты моя Омега» — Настя дотронулась пальцем до слова «моя» на экране телефона.
«Да ладно?!»
«Разреши представиться: Павел Арбатов» — «у неё красивое мягкое имя и очень стремительная фамилия» / «у него напевное мягкое имя и очень харАктерная фамилия» — подумал каждый из них.
Настя свернула их разговор, написав, что дочка зовёт, и спрашивая, не пора ли ему на работу. Действительно пора. Он не заметил, как пролетело время. Рассчитался за так и простоявший рядом без дела кофе.
«Лечитесь! Кофе без тебя не пьётся. Будем на связи?»
«Спасибо! Кофе без тебя невкусный. Будем»
7. Мечта-желание (21–25 мая)
Настя добирала сон вместе с Полей в дневные часы отдыха. Дочка не разболелась, отделались промываниями и ромашковым чаем. Садик, тем не менее, отложили до понедельника. Она много работала, подсознательно стараясь максимально высвободить время на следующей неделе. Павел окунулся в подготовку разработок для нового проекта, держа на контроле процесс, в который были вовлечены проверенные инженерные специалисты. Приближался срок переговоров, и его команда доводила до ума предварительный договор с новым клиентом. Юристы не оставляли его в покое, Мишка уехал на пару дней проследить за поставкой следующей партии товара. Он подсознательно погрузился в работу, чтобы на следующей неделе иметь возможность спокойно кофейничать с Настей по утрам.
Пять дней: три рабочих и два выходных. Они не виделись пять дней, при этом перешли на новый уровень сближения. Оба начинали утро с виртуальной чашки кофе, спонтанно договорившись, что засчитываться будут только реальные при встрече.
«А мы ведем какой-то счёт?» — уточнила она.
«Таисия ведёт. У них существует бонусная система для постоянных клиентов» — пояснил он.
«Пропустила этот момент. Хотя не удивлена, что Тая выбрала именно тебя ввести в курс дел» — что это, укол ревности?!
«Не ревнуй! Меня интересуешь только ты» — а внутри стало невероятно хорошо от её реакции.
В такой тональности протекала их переписка в эти дни, независимо от времени суток. Приветственная, дразнящая, подогревающая и объединяющая.
Выходные пролетели насыщенно и как-то ощутимо по времени, в семейных кругах. Настя «батрачила» на родительской даче, принимала солнечные ванны с Полиной и красила навес над песочницей в цветик-семицветик. Павел, промотавшись субботу между офисами, заехал в воскресенье на обед к своим родственникам и задержался до позднего вечера, потому что приехала любимая тётушка, которая не выпустила племянника, пока её Павлуша не поведал ей о своей жизни, работе и сердечных тайнах.
