Я расхохоталась.
– Уф, Стаська, хорошо, убедила, ты по-прежнему моя старая соседка по боксу, которая любит слишком долго принимать душ, – проговорил Натан, поднимаясь с пола и потирая свою поясницу. Уже в дверях своей спальни он обернулся и бросил мне через плечо. – И всё-таки, будь аккуратнее, Стась, не все ошибки можно исправить.
Я так и осталась стоять посреди белой от синтепона гостиной с рваной подушкой в руках. Натан буквально прочитал мои мысли. Целых три дня мы тайно встречались с Киаром. То он строгим голосом после лекций просил меня задержаться в аудитории как старшую группы, то просто отлавливал на офицерском этаже, когда я направлялась в медотсек к доку, а сегодня после завтрака умудрился в буквальном смысле похитить меня.
Я проспала, а потому, когда пришла в столовую, она оказалась полупустой. Наскоро запихав в себя кашу с неизвестными мне ягодами, сбросила остатки подноса в утилизатор и помчалась к лифтам. Когда уже мысленно проговаривала про себя оправдание, почему опоздала на лекцию по робототехнике, дверь слева открылась, кто-то резко дёрнул меня за плечо, и в следующий момент я оказалась в крепких объятиях одного коварного цварга. Это было какое-то небольшое подсобное помещение для роботов с запасными аккумуляторами, щётками, рабочими лазерами и прочими запасными блоками. Всего три или четыре квадратных метра, у моей мамы гардеробная на Захране и та была больше, но нам с Киаром этого места хватило с лихвой.
Я счастливо улыбнулась и обняла себя руками, вспомнив утреннее приключение с командором в подсобке для роботов. Нежные руки, скользящие по моему животу и крепко притягивающие к своему торсу, низкий бархатный голос и клыки, которые сводили меня с ума, когда он игриво прикусывал чувствительную шею.
Вселенная! Я приложила руки к щекам, поняв, что краснею от одних только воспоминаний о Киаре Леру. И всё-таки Натан последней своей фразой добавил ложку дёгтя в бочку с мёдом. Нет, даже не ложку, целый половник! Я боялась себе представить, что будет, если правда обо мне и командоре всплывёт наружу. Тряхнула головой, усилием воли отогнала невесёлые мысли, переоделась и направилась в бокс, где временно проживал бывший лейтенант Космического Флота, а ныне самый успешный адвокат галактики.
Только подняв руку, чтобы постучаться, меня стали одолевать сомнения. А правильно ли я поступаю? И с чего вдруг решила, что Эрик сейчас на станции? «Не все ошибки можно исправить…» эхом отозвалось у меня в голове.
Именно в этот момент автоматическая дверь в бокс самостоятельно отъехала в сторону, и на пороге показался золотокожий эльтониец собственной персоной. Как всегда, элегантный, в пижонском бирюзовом пиджаке, надетом поверх обыкновенной футболки, с высоким конским хвостом малиновых волос, он чуть не налетел на меня, но реакция Эрика сработала быстрее.
– О, Анестэйша, как я рад тебя видеть! – эльтониец сверкнул своей профессионально-белоснежной улыбкой, отступая внутрь помещения. – Чем обязан приятной встрече? Как себя чувствуешь?
Адмирал Леру предупредил меня, что для всех я перенапряглась с учёбой, попала в космокатастрофу на рейде из-за медленной реакции и неточных расчётов и была вынуждена провести неделю в регенерационной капсуле. На этом всё. О том, что я и дочь адмирала Даффи чудом спаслись, а также о способе излечения моего паралича и даже о том, что он был, знали лишь единицы.
– Спасибо, Эрик, – я улыбнулась и вошла внутрь бокса. – Я чувствую себя хорошо. Я пришла поговорить… о твоём предложении.
Лицо эльтонийца моментально стало серьёзным. Он жестом предложил сесть мне за высокий барный стул в той части бокса, что служила ему кухней, а сам уселся напротив. Пересекая гостиную адвоката, я с удивлением отметила, что всё помещение немного отличается планировкой от личных комнат братьев Леру. И хотя сам бокс уступал по размерам, на полу лежал длинноворсовый мягкий ковёр, часть стен была отделана фактурным покрытием с высококачественной имитацией под натуральный белый ясень. В дальнем углу находился искусственный камин, на самом деле выполняющий функцию увлажнителя и очистителя воздуха. Отдельное внимание заслужил иллюминатор. Он оказался таким огромным, что у меня захватило дух.
– О-о-о-о… – с восторженным придыханием выдохнула я.
– Ну, я же лицо гражданское, не могу жить в убогих казармах, как все офицеры, – ответил Эрик, правильно растолковав мой восхищённый возглас.
Про «казармы» он, конечно, перегнул. Бокс командора Леру мне очень понравился. Да, в нём не было мягких ковров и камина, он был скорее по-военному аскетичен, но этим очень мне нравился, потому что отражал характер Киара. Строгая сдержанность и функциональность, ничего лишнего. К тому же, мебель в боксе командора ничуть не уступала по качеству тому, что я увидела в данном помещении. И оба бокса были в разы больше, чем те же комнаты, что мне приходилось делить с Натаном.
– Уболтал выделить тебе эти хоромы? – спросила я с лёгкой полуулыбкой.
– Уболтал, – не без нотки гордости согласился Эрик Вейсс.
Я аккуратно отодвинула барный стул и села на него.
– Итак? Твои условия? – эльтониец вопросительно выгнул бровь.
Под пристальным взглядом мужчины я вновь растерялась. Я тщательно планировала этот разговор целых три дня и всё равно оказалась неготовой. Мне нужны были миллионы моего отца, чтобы реализовать идею очистки орбиты Захрана от космического мусора, но в то же время я не собиралась сообщать адвокату правду о детекторе лжи, не имея стопроцентных гарантий неразглашения информации.
Последний вопрос адвоката застал меня врасплох. Он вновь просчитал меня настолько, что заранее понял: дополнительные условия точно будут. Я мельком оглядела роскошный бокс ещё раз и мысленно дала себе пинка. Стася?! Ну, куда ты лезешь? Этот тип может запудрить мозги и уговорить кого угодно! Неужели ты думаешь, будто умнее и хитрее самого Эрика Вейсса?! Во рту резко пересохло.
– Держи, выпей воды, – неожиданно Эрик протянул мне стакан.
Я растерянно перевела взгляд на эльтонийца, а он подмигнул.
– Я же адвокат, малышка. Для моих клиентов я ближе, чем духовник, которому исповедуются в самых страшных грехах. А некоторые даже считают, – Эрик понизил голос до еле слышимого, почти интимного шёпота, – что адвокаты умеют читать мысли и потаённые желания. Вот, например, ты пришла поздно вечером в мой бокс. Одна. Сильно волнуешься. Ещё минута твоего молчания, и я буду думать, что твоим условием будет моё повышенное внимание.
На этих словах явно не страдающий заниженной самооценкой эльтониец отпил из моего стакана, не сводя с меня лукавого взгляда.
– Ну, знаешь! – я вспыхнула и жестом показала, что пить после него не буду. – Вообще-то, я пришла по делу! Я хочу составить договор, чтобы убедиться, что ты никому и ничего не расскажешь!
Только выпалив всё это на одном дыхании, я поняла, что Эрик нарочно назвал меня «малышкой», а последние слова произнёс специально настолько двусмысленно, чтобы волей-неволей мысли перенесли меня в другое место, и я перестала волноваться. У-у-ух, златокожий змей-искуситель! Интересно, есть ли у него хотя бы одна клиентка, которая не пала жертвой флюидов и врождённого обаяния эльтонийца? Мне повезло, что на языке крутились слова про договор в тот момент, когда он намекнул, что знает мои желания.
