И что теперь делать? Что?! Запустил пальцы в волосы, пытаясь найти выход из тупиковой ситуации, но, к сожалению, чем больше думал, тем сильнее впадал в глухое отчаяние. В душе чёрной кляксой расползалась пустыня, в которой не было места разумным доводам. Неужели это конец? Сможет ли меня простить Анестэйша хоть когда-нибудь?
Провибрировал коммуникатор. Я привычным жестом активировал входящее сообщение, адресатом которого значился сам генерал. Расшифровка заняла считанные секунды, но ещё только бросив взгляд на руны, меня кольнула игла тревожного предчувствия.
«Силы Межгалактической Полиции до сих пор так и не справились с поимкой опасного преступника Игнара Радосского, а потому передали это дело в наше ведомство. Поручаю задание Вам лично, так как его дочь учится на техническом направлении, и Вы как никто другой сможете использовать Анестэйшу Радосскую в качестве подсадной утки, не вызвав подозрений. Если быстро справитесь с задачей, то станете самым молодым адмиралом за историю космофлота. Согласитесь, адмирал Киар Леру, хорошо звучит, не правда ли? Желаю успешного завершения дела в наикратчайшие сроки».
– Она никогда меня не простит, – прошептал в абсолютной тишине.
/кадет Анестэйша Радосская/
– Отвратительно, коэффициент полезного действия Вашего механизма составляет менее тридцати процентов! Садитесь, два, кадет Кент!
– Но командор Крэн! Вы ничего не говорили о КПД, когда давали задание! Мой робот работает и прекрасно справляется с ремонтом обшивки ядерного реактора, – слабо запротестовал Керри, садясь на своё место.
Мохнатые уши ларка расстроенно обвисли.
– Вы действительно считаете, что о таких вещах я должен говорить отдельно?! Может, мне ещё рассказать Вам, чем универсальный магнитный ключ отличается от гайковёрта? Кент, ещё одно «неудовлетворительно». Вы меня очень расстроили!
– Вообще-то, даже у двигателей внутреннего сгорания КПД составляет всего пятнадцать процентов, и это не мешало им получить распространение на консервативных планетах… – пробурчал таноржец Климт Котико.
Удивительное дело, но новый командор Герман Крэн оказался настолько невыносимо придирчивым преподавателем по робототехнике, что вся наша группа как-то заметно сплотилась, и теперь технически подкованные таноржцы вовсю поддерживали отстающих ларков.
– Я всё слышал, кадет Котико! – резко обернулся прихрамывающий на левую ногу мужчина и окинул аудиторию хмурым взглядом. – Мне прискорбно видеть, что кадеты элитной Академии Космического Флота ориентируются на отсталые миры и ставят в пример изобретения многовековой давности. Видимо, Вы ещё более ленивы и глупы, чем я о Вас думал.
– Но это не то, что я имел в виду…
– Молчать! Время! – командор поднял палец высоко вверх. – Итак, домашнее задание.
Группа затихла, ожидая, что скажет командор. Он никогда не повторял свои слова дважды и, если кадет что-то не расслышал, то это была его вина.
– Задание на ближайшие две недели. Рассчитать, сколько потребуется лазерных установок и зарядов, чтобы очистить орбиту планеты с синдромом Кесслера радиусом в шесть тысяч километров. Работу сдать не позднее, чем через две недели.
По классу пробежал робкий гул недовольных шепотков из разных уголков аудитории, но все кадеты встали и резво засобирались. Тратить короткий перерыв на препинания с преподавателем и рискнуть навлечь на себя его гнев никто не хотел. При словосочетании «синдром Кесслера» я вздрогнула всем телом и встретилась с шальным взглядом ассиметричных глаз Германа Крэна. Одногруппники стремительно покинули бокс, а я оставалась сидеть на своём месте, словно пригвождённая к нему.
– Что-то не так, кадет Радосская? – спросил пикси, выразительно подняв уродливую бровь с застарелым шрамом.
– Почему… такое задание? – спросила я, сглотнув вязкую слюну.
В Федерацию Объединённых Миров входила лишь одна планета с синдромом Кесслера. Захран. И радиус планеты составлял пять тысяч девятьсот восемьдесят семь километров. Абсолютно любой человек, родившийся на Захране, хотя бы раз в жизни задумывался о том, какого это, видеть над собой чистое небо и свет далёких звёзд. Задание преподавателя выглядело как форменное издевательство.
– А почему бы и нет? – вопросом на вопрос ответил ветеран войны, беря в руки личный планшет и намереваясь покинуть аудиторию.
Не знаю почему, но это отношение, в котором сквозило откровенное пренебрежение, внезапно разозлило меня.
– Командор Крэн! Вы прекрасно знаете, что если прожигать лазерами туннели, то они будут затягиваться космическим мусором вновь и вновь. А если оцепить планету по сфере и применить все залпы разом, то это приведёт к перегреву атмосферы и вымиранию всего живого, что есть на поверхности. Так зачем Вы дали нашей группе задание, которое априори не имеет правильного решения? – выкрикнула я в спину командора.
Пикси остановился, медленно обернулся и приподнял рассечённую бровь.
– Что ж, хорошо, что Вы это понимаете, – произнёс он таким тоном, будто ему пришлось поставить «отлично» кадету Керри Кенту. – А то я уже подумал, что внезапно упавшее на вас наследство заставило выключиться то ценное серое вещество, что у большинства разумных рас именуется мозгом. Или мне и вовсе показалось, что оно у Вас когда-то имелось?
– Что?! – я, точно рыба, выброшенная на берег, немо хватала ртом воздух.
Командор в принципе отличался весьма желчным характером, но это уже переходило любые границы.
– Бросьте, кадет Радосская, – тем временем язвительно продолжил командор. – Уже во всех новостных порталах инфосети опубликовано, что сам Эрик Вейсс от Вашего имени запросил через таноржский суд права на основную часть финансовой империи, ранее принадлежащей Игнару Радосскому. Также не могу не отметить, что Вы с завидной регулярностью стали пропускать мои лекции, где-то развлекаясь, а Ваши нелепые отмазки годятся скорее для детского сада, чем для престижной Академии Космического Флота. Если в свете изменившегося материального состояния учёба Вам стала неинтересной, то настоятельно рекомендую добровольно покинуть стены Академии. В конце концов, возможно, у Вас ещё не атрофировалась совесть, и Вы поймёте, что занимаете чужое место.
Жар опалил мои щёки, так как действительно последние занятия по робототехнике я пропустила, проведя время с Киаром. С ним было слишком хорошо, а время летело непозволительно быстро. Лишь в одном старший офицер заблуждался: он думал, моё изменившееся поведение как-то связано с тем, что я вот-вот стану невероятно богатой. Теперь причина откровенного пренебрежения, граничащего с неуважением, стала мне кристально ясна.
Пожалуй, в моём положении мне это было даже на руку, разубеждать его я, разумеется, не стала. Гораздо хуже обстояли бы дела, если он предположил о моей связи с Киаром Леру.
– Железо ржавеет, когда им не пользуются, – тем временем продолжил свою тираду командор Крэн, – стоячая вода гниёт, а разум чахнет, если ему нет применения. Кадет Радосская, я говорю это Вам в первый и последний раз. У Вас огромный потенциал, Вы можете стать блестящим механиком и войти в историю Федерации Объединённых Миров. А можете, как глупая рыбёшка, плыть по течению, наслаждаться неожиданно упавшими на голову благами и ничего не пытаться сделать самостоятельно.
