– Рэй?
– Да, пацан?
– Ты говорил, что мой наставник был твоим заданием. Что это значит? Почему ты прилетел? – задал я давно волнующий меня вопрос, а сам пошёл к шкафу с одеждой.
Рэй убедил меня, что моя текущая одежда оставляет желать лучшего, и в шкафу Шантара я наверняка найду что-нибудь менее дырявое и более презентабельное из вещей, которые в молодости носил сам наставник. Уповая на скаредность характера моего наставника, цварг был уверен, что старик бережно хранил даже то, что ему теперь уж точно никогда не пригодится. И он оказался прав. Поначалу мне было неловко шарить в вещах Шантара, но Рэй вновь без колебаний заявил, что покойнику они всё равно ни к чему, а если я буду ходить и дальше в обносках, то это рано или поздно отразится на моей репутации. Я совершенно не понял, о чём толкует цварг, но согласно пожал плечами. К слову сказать, сам Рэй был одет в обтягивающую футболку, подчёркивающую мускулистые ноги, кожаные штаны и какое-то пижонское чёрное пальто, чуть поблескивающее на свету. Так мерцает гектосплав нитей натурального дорогостоящего хлопка и синтетических волокон, улучшающих свойства ткани, как горделиво пояснил мне сам хозяин одежды.
– Ох, какой же ты почемучка! – покачал головой цварг. – Шантар некогда был офицером Космического Флота, но его с позором понизили в ранге и сослали на Захран в качестве наказания за некоторые проступки. Сейчас это не имеет значения. Он должен был просидеть на этой планете десять лет, чтобы прочувствовать, так сказать, всю свою вину и раскаяться. Но за это время на орбите планеты мусора ещё немного увеличилось, посадка и высадка с Захрана стала ещё более дорогой, а сам Шантар… в общем, в Космическом Флоте появилось множество других более молодых и сильных ККФОМ-цев. Так и получилось, что из временного изгнания твой наставник ушёл на пенсию.
– Что же он такое сделал? – искренне удивился я, перебив Рэя и даже отложив понравившиеся тёмно-синие штаны в сторону. – Что его сослали на Захран на десять лет?
– Поставил себе аппарат искусственного кровообращения.
– Чего?
– Проще говоря, искусственное сердце.
– А зачем? И как это связано со ссылкой на Захран? Неужели в Космическом Флоте запрещено ставить себе искусственное сердце? Ты тоже считаешь, что десять лет жизни в изоляции на мусорной планете – это адекватное наказание?! – тут же засыпал я Рэя вопросами.
– Ивар! Я не успеваю ответить на один вопрос, как ты меня засыпаешь новыми! Ну, так же нельзя! – возмутился цварг. – Давай ты их будешь копить, а затем задавать одним скопом?
Я, следуя интуиции, промолчал. За этот день от Рэя я узнал информации больше, чем за весь последний год от Шантара и планетарной инфосети вмести взятых. Наверно, действительно, надо постараться вести себя тише, не перебивая. Рэй посверлил меня некоторое время взглядом, а затем с лёгкими нотами недовольства продолжил:
– Шантар никому не сообщил об операции. Он всегда сильно отставал по физическим показателям, ещё даже будучи ККФОМ-цем. Всё-таки Вы, люди, слабая раса. Космофлот совершенно не против улучшающих здоровье имплантов или вживлённых симбионтов, одно условие – обязательно сообщать об этом начальству. Шантар не сказал. Он сделал операцию тайком на одной из планет, где на наличие медицинских лицензий Межгалактическая Полицая смотрит сквозь пальцы, после чего его физические показатели заметно выросли, он даже получил пару медалей, – Рэй потряс серебристыми кругляшками на ленточках в воздухе. – Я, в целом, понимаю его мотивы. Операция незначительная, шрамов на теле не осталось, а с новым аппаратом кровообращения его тут же зауважали коллеги, поднялся авторитет в глазах начальства, опять же, на горизонте замаячило повышение… Возможно, он собирался рано или поздно сообщить об импланте, но оттягивал этот неприятный момент. Однако правила в Космическом Флоте придуманы не просто так. В один несчастливый для Шантара день его вытащили с обычного дежурного патрулирования какой-то захудалой системы и экстренно бросили в качестве поддержки в соседнюю, так как его корабль был ближе всех к нужной планете. На Тракете среди заключённых вспыхнул организованный массовый бунт. В то время правительство системы отправляло осуждённых каторжников на Тракет ради добычи топлива для экспериментальных пушек, работающих на ядерном магнитном резонансе.
Я поморщился, так как если до сих пор мне в целом рассказ Рэя был понятен, то теперь я уже начинал терять нить повествования.
– Не важно, – Рэй махнул рукой, увидев мою гримасу. – Суть в том, что у Шантара было совсем несложное задание. Надо было пройти по коридору и запереть ворота, чтобы бунтовщики не вырвались в поселение. И он этого не сделал.
– Почему? – я всё ещё глупо хлопал глазами.
– Почему-почему! Да потому же, почему на него сработала электромагнитная нанобомба! Шантар как всегда сэкономил, и вместо того, чтобы поставить себе нормальный аппарат из медицинских биополимеров, поставил тот, что дешевле – с металлом. И пройти через тот коридор, напичканный ядерным магнитом, означало для него смерть.
– А-а-а, – я сделал умный вид, поняв, что ещё немного, и доведу цварга своими вопросами до точки кипения.
– А возвращаясь к твоему вопросу, почему я прилетел, отвечу коротко. Шантар уже много лет не пользовался своим служебным каналом, позволяющим передавать информацию за орбиту Захрана, ну за исключением разве что всяких журнальчиков…
– Журнальчиков?
– Не важно, – мне показалось, что Рэй почему-то смутился. – А в последние месяцы объём информации, передаваемой по каналу, заметно вырос. Вот меня начальство и отправило проведать старого знакомого и разузнать, что да как.
– Ясно, – кивнул я, рассматривая несколько рубашек.
Мне понравилась ярко-оранжевая с зелёным горошком, но она явно была мне великовата в плечах. Большую часть своей осмысленной жизни я мастерил одежду себе сам из пластиковых полимеров, найденных на свалке. Такая одежда плохо грела, что, в целом, было не таким уж большим недостатком, учитывая климат Захрана, зато хорошо защищала от ветра и прямого дождя.
Когда Шантар нашёл и приютил меня, он выдал мне комплект вещей из настоящей вискозы и нейлона, сшитый роботами на фабрике, как гласила этикетка. Однако, к моему глубокому разочарованию, все выданные мне вещи были однотонные, скучных болотного и тёмно-смоляного цветов. И вот сейчас, когда Рэй сказал, что мне следует переодеться, мои глаза разбегались от разнообразных пёстрых тканей в шкафу бывшего наставника. Сразу вспомнилось, что мультимиллиардера Игнара Радосского, члена аппарата управления планетой, по инфосети всегда показывали в чём-то позитивном и ярком: жёлтом, золотом или даже красном.
Более спокойный светло-бежевый свитер с незатейливым голубым рисунком на груди выглядел, на мой вкус, существенно проще, зато подходил мне в плечах и подходил к джинсам.
– Надевай свитер, – скомандовал Рэй, бросив короткий взгляд на вещи в моих руках.
– Но почему-у-у?! – разочарованно взвыл я, так как уже хотел надеть оранжевую в зелёный горох рубашку.
