— Благодарю вас за заботу о моем благополучии, — серьезно ответила мисс Стоукс забираясь в коляску.
Они немного покатались по городу, любуясь вечерними огнями, потом действительно остановились у модной кондитерской, и купили большую коробку засахаренной вишни. Напомаженный приказчик, заметив молчаливые взгляды, которые лорд Лайвернес бросал на свою спутницу, активно рекомендовал им еще вишню в шоколаде, миндаль в сахарной глазури и желе с фиалками. Его проникновенную речь о сладостях, размягчающих женские сердечки, с удовольствием слушала только миссис Дженскинсон. Она же преизящно прикрыла парочку своими широкими юбками и чепцом, когда в модное заведение заглянул кто-то из знакомых лорда Грегори. Решив больше не испытывать судьбу, сын герцога проводил дам до их особняка, а сам, не теряя времени помчался в клуб – настало время вызвать тяжелую артиллерию!
Глава 20
Увидев кольцо в руках стоящего на колене Махоуни, Кэндис залилась слезами. Огневик смутился, перепугался и наверное, сбежал бы из собственного особняка, если бы не Ал, скромно стоящий у двери.
— Утешай, — подтолкнул он друга в спину.
Кентавр неловко сгреб свою «конфетку», усадил на колени, выудил из кармана огромный свежий платок, и примерно через полчаса бурных рыданий выяснил, что это были слез счастья! Девушка из предместий не ожидала, что столь благополучный и уверенный в себе мужчина предложит брак, а не простое сожительство.
На лице Килкени появилась дурацкая улыбка. Он убедился, что его женщина готова навсегда стать его, и все проблемы отступили. Кэндис успокоилась, умылась, и снова щебетала, как птичка, не выпуская ладонь Махоуни.
— Ну все, приятель, ты попал, — по-доброму подколол его Аллиаль.
В ответ Кентавр прищурился, но ответить на шутку не успел – новость о помолвке узнала матушка Кэндис и друзей снесло водоворотом ее заботы.
Поздним вечером, когда на небе уже появились звезды, а фонарщики с унылой песней топали по улицам, проверяя и зажигая фонари, друзья наконец вырвались из цепких объятий миссис Доусон и вышли на улицу, собираясь нанять кэб. Экипаж, словно поджидал их, вынырнул из переулка, и Ал с удивлением узнал Тайлера, сидящего на месте кучера! Увидев условный знак, друзья без разговоров забрались в неприметную карету без гербов.
Остановился экипаж на знакомой улице. Салонная в этот час кишела жизнью – ездили экипажи, передвигались прохожие, мелькали высокие цилиндры, дамские шляпки, в воздухе пахло дорогим табаком, бренди и духами. Однако Тай высадил друзей не у дверей официального клуба, а на углу, чтобы удобнее было зайти с черного хода. Что Махоун и дер Журбье и сделали. Внутри их встретил лакей с невозмутимым лицом:
— Господа, прошу вас, милорд ждет! – коротко сказал слуга, принимая шляпы и трости.
Друзья удивились такому официозу – Аллиаль ведь продолжал жить на втором этаже, и являлся в свои комнаты без церемоний. Однако через минуту стало ясно, отчего Грегори счел нужным «создать атмосферу». В клубной гостиной за столом расположились старики! Кентавру хватило одного взгляда, чтобы оценить магический потенциал, сидящих в уютных креслах мужчин. Алу на оценку внезапных гостей понадобилось больше времени, но актер умел притвориться воздухом, раствориться среди драпировок и книжных полок. Тем не менее его заметили и громко спросили:
— Грегори, мальчик мой, представишь нам своих друзей?
— Конечно, дядюшка! – лорд Лайвернес был строг и серьезен, как банковский клерк. – Огненный маг, Махоун Килкени. Герой Пограничья.
— Наслышаны. – седой лорд с выразительным носом с интересом взглянул на Кентавра, и от этого взгляда волосы на голове огневика затрещали от мелких искр. – Не стоит нервничать, молодой человек! – тут же заверил его старый маг, — я слышал о вас только хорошее.
— Аллиаль дер Журбье, — продолжил церемонию Грегори, — актер, гример и костюмер. С его помощью нам удалось так быстро добыть бумаги мисс Стоукс.
Сразу дюжина глаз выловила Ала из воздуха, заставляя ежиться.
— Что-то припоминаю, — вдруг сказал полный старик в роскошном седом парике с завитыми буклями. Такие никто не носил уже полвека, кроме…Ал вздрогнул! Кроме Верховных судей!
— Скандал в театре? – строгий взор пригвоздил менталиста к месту.
— Насколько я знаю, он не вышел за пределы театра, — удивился дер Журбье.
— Не вышел, — кивнул судья, — потому что директор нужен был на своем месте. Но крылышки ему пооборвали.
Аллиаль дернул углом рта, старательно показывая, что пять лет собственной жизни для него мало что значат.
— Что ж, — тот лорд, которого Грегори назвал «дядюшкой» развернулся к столу и взял в руку бокал, — предлагаю продолжить обсуждение. Грег, объясни мальчикам, зачем ты собрал нас тут, только коротко!
— В Лондиниуме появилась графиня Кастильони. То есть теперь она герцогиня Гогенлоэ, но я с ней познакомился, когда эта дама была еще графиней. Неофициально она носит прозвище «Черная мамба» и берется за дела государственного масштаба. Вчера я видел ее во дворце, и с трудом избежал ее сетей. А сегодня она поймала меня в «Клетке». Она видела мисс Стоукс еще на балу дебютанток, и у меня есть основания полагать, что эта дама попытается выкрасть профессора или ее разработки в самое ближайшее время. Охрану особняка я усилил, но нам необходимо принять все возможные меры, чтобы выдворить «Мамбу» из страны!
— Слишком громкие заявления! – проворчал другой старик – худой и желчный. Его потертый серый сюртук намекал на бедность, но на правой стороне груди ледянисто сверкал бриллиантами один из высших орденов королевства.
— Я уверен, что графиня прибыла в Бриванию по другим делам, никак не связанным с мисс Стоукс, — продолжил настаивать на своем Грег. – Однако эта дама давно мечтает поквитаться со мной.
— С тобой? – удивленно вскинул брови еще один лорд. Его лицо могло служить картинкой к пьесе «старый холостяк, не лишенный чувства юмора».
— По ее вине погиб «Дансер», а я вышел в отставку по ранению. Выжил…с трудом, — неохотно признал лорд Лайвернес.
— Дансер, это серьезно, — не удержался еще один представитель «старой гвардии», - мальчик был талантливым и умелым. Несколько раз выручал дипкорпус информацией буквально в последний момент.
— А почему молодые люди молчат? – снова вставил реплику желчный тип.
— Я незнаком с графиней лично, — отозвался Кентавр, невольно вытягиваясь в струнку, как перед вышестоящим офицером. — Но даже я понимаю важность открытия мисс Стоукс. Я знаком с этой девушкой с детских лет и могу сказать, что ее талант к алхимии гораздо шире, чем считают ее наставники в Академии.
Тут Махоун кое-что припомнил, прищурился и уточнил:
— Милорды, вы все имеете допуск к военным секретам Бривании?
Чопорные старики переглянулись, усмехнулись и желчный поторопил:
