– Кэтрин… – девушка тянется к моей руке, но я отстраняюсь.
– Перестань меня так называть! – Кричу я. – Я не Кэтрин. Я Натали! И моя семья… Они, должно быть, в больнице. Я… мне нужно их увидеть. – по моей щеке катится слеза. – Это все моя вина. Мама со мной спорила…
– Ваше Королевское Высочество, – говорит дама, – вам нужно…
– Туфли, мне нужны туфли. И, может быть, пятьдесят баксов. Ах да, ты не знаешь, где мой телефон? – Она протягивает мне пару блестящих туфель на высоком каблуке.
Я хмурюсь.
– Может лучше кроссовки?
Она таращится на меня, и на ее лице отражается полное замешательство. Вздохнув, я хватаю каблуки и надеваю их. Нельзя терять времени. Меня ждут мама и брат. Выбегая из комнаты, я слышу, как они кричат мне вслед.
– Черт возьми, – тяжело дыша, я бегу по коридору, – это место-настоящий лабиринт. Но в то же время довольно…симпатичное.
Мои каблуки стучат по сверкающему белому мраморному полу. Ослепительные люстры с кристаллами величиной с мой кулак и искусно вырезанные золотые статуи ангелов освещают залы.
– Ой, – взвизгиваю я, спотыкаясь на своих высоких каблуках. Я наклоняюсь, снимаю левую туфлю и растираю больные ноги. – Почему они просто не дали мне кроссовки? – Бормочу я себе под нос.
– А что такое кроссовки? – Мужской голос пугает меня.
– О боже мой! Ты меня напугал!
Я вскрикиваю, пытаясь встать, забыв, что у меня только один каблук. Прежде чем я успеваю среагировать, я падаю в пару твердых как камень рук.
Я поднимаю голову и таращусь на привлекательное лицо надо мной.
Голубые глаза. Золотистые кудри. Одна ямочка. Сексуальная ухмылка.
Он должен быть главной звездой в любом фильме, который они снимают.
Потеряв контроль над своими мыслями, я начинаю бормотать что-то невнятное:
– Эм… Привет. Как ты? Э-э… я имею в виду, как твои дела? Извини… Как поживаешь?
Мило. Очень мило, Натали. Не могла придумать, что нибудь получше.
Он прищуривается, но ничего не отвечает. Я замечаю его корону и протягиваю руку, чтобы потрогать ее.
– Ты, должно быть, тот самый король, о котором они говорили. Хорошая корона. И в самом деле это похоже на настоящее золото.
Не говоря ни слова, он отталкивает меня, одной рукой защищая свою корону. Я отшатываюсь назад, почти падая снова.
Я свирепо смотрю на него.
– Эй!
– Ты кто такая? – Спрашивает парень серьезным и немного… злым голосом?
– Послушай, – говорю я как можно спокойнее, – мне нужно в больницу, повидаться с семьей. Не мог бы ты одолжить мне свой телефон?
– Тебе нужен мой… т-телефон? – Он заикается на слове "телефон", как будто никогда раньше его не слышал.
Я закатываю глаза.
– Серьезно, что не так с людьми здесь?
Я щипаю себя за руку. Кажется это не сон?
– Ваше Королевское Высочество! – Группа дам в таких же белых платьях и фартуках, как и та женщина, которую я видел раньше, спешит ко мне. Они набрасывают мне на плечи мерцающую серебристую шаль и в ужасе смотрят на мою босую левую ногу.
– Принцесса! Прикройте свою ногу! – почти кричит одна из них.
Парень вдруг заливается смехом. Он поворачивается ко мне:
– Ты королевская принцесса, Екатерина Шотландская?
– Что? Нет!
– Принцесса Шотландии бежит по коридору в ночной рубашке и с ужасными волосами, – хихикает он.
Я провожу рукой по волосам, защищаясь:
– Мои волосы выглядят прекрасно! И я не принцесса. Я Натали Ридс. Ты когда-нибудь смотрел "Сумерки"?
Он выглядит смущенным. Хорошо… Может быть, он не увлекается подростковыми романами. – Может какие нибудь другие фильмы или сериалы? Я снималась в "Потусторонних".
– Хммм… – Он хмуро смотрит на меня, не отвечая. Наклонившись, парень хватает меня за волосы и накручивает их на палец. При этом его нос задевает мой.
Я резко вдыхаю, чувствуя, как мои щеки горят, когда я замечаю, что наши губы находятся всего в нескольких дюймах друг от друга.
Он ухмыляется, поглаживая меня по щеке.
– Такая красавица. Жаль, что ты не в своем уме…
Я таращусь на него. Он только что назвал меня сумасшедшей?
– Что ты ска…
– КЭТРИН СТЮАРТ! – Гремит громкий мужской голос. – ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ?
Мы с парнем резко оборачиваемся. Круглолицый мужчина, покрытый дорогим мехом, и дама в огромном красном платье идут к нам, оба они выглядят очень сердитыми.
– Мне очень жаль, король Эдуард, – извиняется мужчина, прежде чем впиться в меня взглядом. – Моя дочь в последнее время неважно себя чувствует. Если вы хотите познакомиться с другими моими дочерьми, то…
– Нет, – обрывает его парень, пристально глядя на меня, – это та девушка, на которой я хочу жениться.
3. Дневник
– Мне очень жаль, король Эдуард, извиняется мужчина, прежде чем посмотреть на меня. – Моя дочь в последнее время плохо себя чувствует. Если вы хотите познакомиться с кем-нибудь из моих других дочерей, это было бы замечательно.
– Нет, – обрывает его парень, пристально смотря меня, – это та девушка, на которой я хочу жениться.
– ЧТО? Подождите, подождите, – я поднимаю руки, – может быть, кто-нибудь объяснит мне, что, черт возьми, происходит?
– Молчи, Кэтрин! – Мужчина рычит, хватая меня за руку. – Мари, отведи нашу дочь в ее покои. Сейчас же.
Тяжело вздохнув, дама берет меня за руку и тащит прочь.
– Подождите! – Кричу я через плечо двум мужчинам: – Пожалуйста, одолжите мне телефон! Ну же! Мне просто нужно позвонить маме!
Мужчина смотрит на меня со смесью ужаса и замешательства на лице, в то время как парень просто ухмыляется.
– Кэтрин, что с тобой происходит? – Мягко спрашивает дама, беря мои руки в свои, когда мы сидим бок о бок на кровати, в которой я проснулась.
– А ты кто такая? – Шепчу я, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. Я так запуталась.
– Я твоя мать.
– Нет, – я крепко зажмуриваюсь, – я тебя не знаю…
Дама вздыхает, похлопывая меня по руке. – Элизабет, – зовет она, – Помоги мне с твоей сестрой!
– У меня нет сестры, – бормочу я.
Девушка в зеленом платье, которую я видела раньше, садится рядом со мной. Она бросает взгляд на мою "мать":
– Она ничего не помнит?
– Да, – шепчет моя "мать", – но ни слова об этом слугам. Мы не можем позволь этому выйти наружу. Она, наша наследница престола.
