Через пару минут у него зазвонил телефон. Он бросил взгляд на экран и протянул мобильный мне. Звонила Зоя.
- Все хорошо. Я дала ей успокаивающего и впустила кота. Посижу ещё внизу, подожду, пока уснет.
- Я уже еду.
- Да зачем? - возмутилась Зоя. - Что я, дилетант, что ли?
- Мне так спокойнее, не бери в голову.
Я сбросила вызов и протянула мобильный владельцу.
- Все хорошо. Маргарита Васильевна просто переволновалась и... Михаил?
Он качнул головой. Слишком резко и низко, чтобы это движение выглядело естественно. А потом машина ушла с дороги.
- Миша! - закричала я, хватая руль и каким-то чудом уворачиваясь от столкновения с припаркованным на обочине авто. - Михаил?!
Я толкнула его плечом. Он вздрогнул, вскинул голову и, сжав руль, вывернул в сторону, к карману. Затормозил, но все же ткнулся бампером в бордюр. Удар был не слабый - под сидениями что-то затрещало, нас дернуло вперед. Михаил качнулся, скрипя зубами, ладонью накрыл глаза.
- Да что за хрень...
- Миша, - я отцепила ремень безопасности. - Что случилось?
- Не знаю, - держа правую руку на глазах, он полез во внутренний карман пальто, достал оттуда синий блистер и протянул мне.
- Две таблетки.
Это было сильное обезболивающее. Я выдавила таблетки на ладонь и отдала их Михаилу. Он схватил, не глядя, и, бросив в рот, чуть откинул голову. Мгновение смотрел в потолок, а потом дернул ремень и открыл дверь. Я молча наблюдала за тем, как боксер выбрался из салона и, пошатываясь, прислонился спиной к машине. Подождав, пока проедет встречка, я вышла следом.
- Что случилось?
Михаил, сглотнув, посмотрел на меня.
- В глазах потемнело. Вот и все.
- А раньше такое было?
- Какая разница, - он отвернулся.
Я подошла ближе.
- Я ни слова не скажу Маргарите Васильевне. Обещаю.
Михаил вздохнул и, наконец, посмотрел на меня.
- Да, со мной это уже было. Три недели назад, после операции.
- Операции?!
- У меня был травмирован правый глаз. Образовалось скопление жидкости. Короче, ее откачали, - он пожал плечами. - Теперь месяц мне надо жрать таблетки и следить за этими вот... - Михаил постучал пальцем по виску. - Потемнениями.
- Могут быть осложнения? - по-деловому спросила я.
Михаил отвел взгляд, снова потер висок.
- Возможно повторное кровоизлияние и развитие глаукомы.
Все это было очень нехорошо.
- А зрение? Что со зрением?
- Вижу хуже, чем раньше, но вполне сносно. Только иногда все темнеет, и резко начинает болеть где-то за глазом.
Михаил отвернулся к машине, склонил голову, словно рассматривал что-то у своих ног, а потом шумно выдохнул и в сердцах стукнул ладонью по крыше.
- Твою мать... Ты пила сегодня?
- Да. Не сможешь вести машину?
Он покачал головой, ничего не ответив. Потом достал мобильный из кармана и протянул мне.
- Позвони этой Зое, и, если все в норме, вызовем такси.
Зоя доложила, что Маргарита Васильевна уснула. А уже через пять минут к нам подъехал Убер. За это время Михаил успел перепарковать свой автомобиль, пару раз крепко ругнувшись. Я молча наблюдала за ним. Ограничения, которые накладывали на его действия последствия травмы, выводили боксера из себя, но он неплохо держался. Матерился только, да один раз стукнул по рулю - не сильно, но душу отвел.
Когда мы сели в такси, Михаил, помолчав с минуту, обернулся ко мне.
- Извини. За испорченный вечер, за мою бесцеремонность и за всю эту ерунду.
- Ничего страшного, - я зачем-то накрыла его ладонь своей. - Проблемы со зрением - временное явление, я уверена. Скоро придете в норму.
Он кивнул, оглядывая мою руку. Потом перевернул ладонь и, легонько сжав мои пальцы, тихо заметил:
- Замерзла.
- Да, совсем немного.
Я смотрела на его профиль и кусала губы. Это ощущение было для меня в новинку. В жизни своей никого и никогда не хотела поцеловать так, как его сейчас. А ведь он просто держал меня за руку.
- Не проболтайся, пожалуйста, бабушке.
- Честное партизанское.
Он погладил большим пальцем тыльную сторону моей ладони и отвернулся к окну. До поселка мы добирались в тишине. Охранник поднял шлагбаум и пропустил машину в жилую зону. Таксист подъехал прямо к воротам. Михаил вышел первым и направился открывать передо мною дверцу, но я справилась сама и встала в сугроб.
- Хм, - боксер опустил голову. - Ты в туфлях?
- Ну да, - стуча зубами, ответила я.
- Зимой?
- Так на машинах же...
Сказать, что мои ботинки не подходили к выбранному платью, я, конечно, не могла. Ни один мужчина не оценил бы такого идиотизма.
- Достань ключи.
- Что? - не поняла я.
- Ключи достань. От ворот и дома, - пояснил Михаил, делая шаг ко мне. - У меня руки будут заняты.
- Ай! - вскрикнула я, когда он схватил меня под колени и, откинув назад, рывком поднял. Обхватив его за шею, я на мгновение вся сжалась, испугавшись, что боксер уронит меня в сугроб, но Михаил только чуть подкинул меня, перехватывая поудобнее и, повернув голову ко мне, очень довольный собой, спросил:
- Нормально?
- Да, - шепотом ответила я, оглядывая его лицо. Он был так близко, что я чувствовала его дыхание на своей щеке.
- Открывай, - весело ответил Михаил, снова тряхнув меня.
Землю под ногами я почувствовала только на крыльце, у дверей дома. Михаил со мной на руках пересек подъездную аллею и поднялся по лестнице, а я все это время, едва не пища от счастья, смотрела на его скулу, подбородок, губы... О морозе я забыла совершенно - мне было тепло, почти жарко. Поэтому, когда меня спустили на землю, стало вдруг так холодно, что руки затряслись. Я не с первого раза попала в замочную скважину, а когда зашла в прихожую, налетела на сани и едва не упала. Михаил схватил меня за руку и потянул назад.
- Это ещё что за херня?
Я нашарила на стене шнурок от бра и, дернув его, шепотом ответила:
- Сани. Вчера весь день собирала.
Михаил, увидев плод моих трудов, закрыл рот ладонью, чтобы не захохотать во весь голос.
- Да что такого? Нормальные сани, - возмутилась я, чувствуя себя совершенно пьяной.
- А где олени?
- В коробках. Соня меня кинула. Заставила купить всю эту... - я взмахнула руками.
