– Шмеерть! – Донеслось с экрана, но хор злых голосов был как минимум на треть слабее первоначального.
– Смерть, смерть, смерть, – Покачав головой человек потянулся было к бокалу, но передумав вернул руку на подлокотник.
– Голод. Он терзает вас изнутри. Долг – найти Богов, сжимает тисками ваше сознание туманя мысли. Так?
Лица молчали.
– Можете не отвечать, – небрежно повёл здоровой рукой Игорь: – Я знаю. Тяжкая у вас доля, такой и злейшему врагу не пожелаешь. Сочувствую.
По синей стене лиц прокатилась светлая волна.
– Но я не только сочувствую! Да! То есть нет! Я не сочувствую… эээ, – понимая, что сбился, Маслов рванул напрямую: – Короче. Я предлагаю вам службу. Кому? – Он, с деланным удивлением покрутил головой по сторонам, словно в рубке был кто-то еще: – Мне, конечно. От меня вы получите, – сжав блестящий кулак он выставил мизинец: – Еду! Кормить досыта не обещаю, но то, что хватит на всех! Слышите, вы – еды хватит на всех! Это я обещаю! Второе!
Стена заметно посветлела, принимая нейтрально белый цвет и Игорь, видя одобрение своих слов, продолжил.
– Второе! Я иду к Богам! Вы, – он повторил свой жест, вновь обведя экран: – Пойдёте со мной. Вместе мы выполним и ваш долг, и мою задачу. А там посмотрим, думаю Богам вернуть вам тела, будет несложно. Итак! – Бросив быстрый взгляд на сжатый кулак он чертыхнулся и поспешно отогнул безымянный и средний палец.
– Итак, разумные! Вы со мной? Или мне подорвать реактор? Что я умру – я не беспокоюсь. Вспышка – и меня нет. А вот вы – останетесь. С голодом и Долгом. Так что скажете?
– Едаааа… Есть… – В общем хоре были неслышны редкие голоса, призывавшие смерть на его голову.
– Рад, что мы договорились, – Игорь откинулся на спинку и подняв голову вверх, продолжил: – Два-Семь. Пересчитай и сформируй очередь. Еды, то есть энергии, должно хватить на всех. И про нас не забывай – движение начнём сразу после обеда. – Чуть подавшись вперёд он вытянул руку в сторону бокала: – А вы, – его взгляд вернулся на медленно наливавшейся дружеской краснотой экран: – Выберите себе старшего. А то от вашего хора у меня в ушах звенит. Всё. Конец связи.
Экран погас, а спустя доли секунды исчез и стол, резким контрастом своего отсутствия придавая рубке совсем уж аскетический вид.
– Ролаш? – Так и не дотянувшись до бокала, он пощёлкал пальцами на его месте: – Вот скажи – Я молодец?
– Безусловно! – Появившаяся рядом с ним напарница энергично кивнула: – Так ловко сыграть на низменных чувствах толпы, это… Это… Ты в политики пойти, когда всё это закончится, не собираешься?
– Я что, совсем уже по-твоему? – Сложив руки на груди нахмурился Игорь: – Ну ты скажешь тоже – в политики!
– Ну, прости. Я не хотела тебя обидеть.
– Не хотела, но… В общем – как обычно. И, кстати, я – молодец, но я обижен. Тобой. И снять мою обиду смогут только те раковины, ну те, что на столе были. Всю жизнь мечтал устрицы попробовать, так что, – закинув руки за голову, он посмотрел на приоткрывшую от удивления рот, Ролашу: – Вперёд. Чего стоим? Искупай давай.
– А ты часом не того? От перенапряжения? – Пристально посмотрела на него она и прищурилась: – Вроде нет… Температура – в норме, давление… Ну чуть повышено, но это норм.
– Ты нанесла мне травму! – Театрально схватившись за сердце, он обмяк в кресле закрыв глаза. Выждав с пол минуты Игорь приоткрыл один глаз: – Душевную, разумеется. Не физическую.
– Ну тогда и лечить тебя будем не-физически, – усмехнулась Ролаша: – На которое из блюд ты хочешь посмотреть? Я добрая – целых две проекции организую.
– Ролаш! Я есть хочу! – Резко ожив, выпрямился он в кресле: – Физически. Материальную пищу хочу.
– Могу предложить хлебец из проросших зёрен с мясом. Диетическим.
– Согласен! А запить? Я бы не отказался от, – начал было он развивать свою мысль, но наткнувшись на взгляд Ролаши поспешно смолк, опасаясь потерять и то малое, что было предложенно.
Следующие два с лишним десятка дней, пока маркер медленно полз к Центру, походили друг на друга, словно их штамповал один и тот же пресс.
Переход, остановка для кормёжки Кристаллоидов, восстановление энергии в накопителях и передача бывшим соотечественникам Два-Семь координат нового прыжка.
Повторить, и ни в коем случае, не перепутать.
Рисковать, понимая последствия, Игорь готов не был.
Так и шли, сбросив скорость от плановой раза в три.
Уныло, скучно, однообразно.
Все его попытки завязать отношения с Кристаллоидами терпели неудачу.
Дружески красневшие лица, хоть и демонстрировали своё расположение к нему, отнюдь не спешили переступать ту грань, что отделяет взаимовыгодное сотрудничество от дружеского расположения.
Строго соблюдая очерёдность, они подлетали к маркеру, в который Два-Семь перекачивал энергию, раскаляя этажерку докрасна, забирали свою порцию и, кратко поблагодарив, уступали место следующим.
Единственным, что хоть немного, но разгоняло тоску, был Центр.
Светлое пятно, росшее день ото дня, становилось всё ярче, а его форма, по мере приближения, всё более начинала походить не на природное скопление звёзд, а на некую многогранную фигуру, невесть как оказавшуюся здесь.
Последнее перемещение вынесло маркер на дистанцию в несколько световых минут от Центра. Или – от той границы, что разделяло его и остальное пространство. Ювелирно маневрируя этажеркой Два-Семь подвёл её почти к самой поверхности странного образования, где и замер, ожидая дальнейших указаний.
Игорь же, стоявший перед экраном, молчал.
Раскинувшаяся во все стороны гранёная стена отражала все лучи сканеров, не давая взамен ни капли информации, словно её и не было.
Кристаллоид, один из самых нетерпеливых, рванулся было напролом, но стоило только его телу коснуться слабо мерцавшей поверхности, как та отшвырнула его прочь, закрутив наглеца спиралью неуправляемого штопора.
И опять – полная тишина на сканерах.
Что было делать дальше, как проникнуть за ту неприступную грань, на которой сейчас виднелось отражение их маркера, окружённого светло красными, размытыми, тенями Игорь не знал.
– Может постучать? – Подошедшая к нему Ролаша кивнула на экран: – Осторожненько, разумеется.
– Да нечем, – развёл руками Игорь: – У нас, из оружия, только свёртка пространства есть, а ей не постучишь. Не маркер же бить?
– Если аккуратно, то можно и им. А, Два-Семь? – Вытянув тонкую руку она указала на замершую этажерку: – Ты ей о плёнку постучать можешь?
– Могу попробовать…
Стронувшись с места, она медленно поплыла в сторону преграды и когда до её поверхности оставались считанные метры, замерла, словно собираясь с духом.
