– Нууу… Летают, птицы всё же, но низко и недалеко.
– Понял. Прямо как ежи, да?
– Ежи? Это вид птиц с твоей планеты?
– Ага. Жутко гордые птички. Пока не пнёшь – не полетит, – обходя здание принялся рассказывать Игорь: – Да и пнуть их не так-то просто. У них знаешь какие иглы… Охренеть…
– Охренеть что? Иглы – охренеть какие? – Рассматривавший верх здания шарик не следил за поверхностью, и резкая остановка человека не вызвала у него какой-либо особой реакции. Ну мало ли по какой причине его напарник решил остановиться? В конце концов он же биологическое, изначально несовершенное создание.
– Охренеть, – каким-то придушенным тоном повторил человек и шарик, мысленно сожалея о слабой природе своего напарника, развернул свой глаз вниз.
– Ох ты ж… – Только и смог вымолвить Нап, разглядывая открывшуюся им обоим картину.
Широкий и длинный пустырь одним концом упиравшийся в лес, а другим в здание, был изрыт, перепахан и обезображен некогда произошедшей здесь трагедией. Его изломанная поверхность была завалена ржавыми обломками, угадать первоначальное назначение которых не было никакой возможности. Досталось и самой обсерватории – на её стене зияли выщерблины, следы копоти и глубокие, как от когтей огромной кошки, царапины.
Больше всего досталось низу.
Плиты, принявшие на себя основной удар, были вмяты внутрь, скомканы и местами разорваны, позволяя всем желающим заглянуть в тускло освещенное нутро сооружения.
– Как там в задании? Тонкое оборудование? – Не убирая пистолета Игорь подошёл к пролому и осторожно заглянул внутрь: – М-да…
Тусклое, работавшее едва ли на треть, освещение, заливало округлый зал тревожным синим цветом. В этих мутных сумерках глаза человека выхватывали то разломанную консоль, то искорёженную мебель, а то и вовсе нечто непознаваемое, сходное своей мешаниной с горой хлама, собранного рачительным хозяином для отправки на свалку.
– Там сказано, что здесь особо чувствительное к тряске оборудование, просунулся в пролом шарик.
– Думаю, что этот пункт можно вычеркнуть, – отодвинулся от дыры Игорь и шагнул прочь, намереваясь вернуться ко входу: – Этому хламу уже никакая тряска не важна, – хмыкнул он, но напарник имел совсем иное мнение.
– Сказано не стрелять – значит не стрелять, – заявил он, появившись перед забралом шлема: – Разворачивайся! Я просканировал дыры и там есть одна, сквозь которую ты пролезешь.
– Так проще же дверь выломать? Стражи здесь так себе, сам же говорил? Выжгу замок как на заводе и всё!
– Нам сказали не стрелять, значит на то, у заказчика, были свои причины! Лезь тебе говорят!
– Так не пролезу же! – Подойдя к самой крупной дыре, присел на корточки, а затем и вовсе опустился на колени человек, разглядывая отверстие: – Только костюм порву, – кивнул он на хоть и загнутые внутрь, но острые края разлохмаченного ударом листа.
– Не порвёшь, я сейчас давление скину и силовой каркас сожму – пролезешь, ещё и место останется!
– Может не на… – Начал было протестовать Игорь, но тут костюм, до того такой мягкий и уютно-свободный вдруг резко облепил его тело, сжимая так, что человек едва на вскрикнул.
– Ползи! – Выдвинувшийся вперёд на своей ножке шарик проскочил в дыру: – Я тебе говорить буду. Подсказывать.
– Да. я… – Попытался ещё раз опротестовать такое решение Маслов, но воздуха не хватало даже и на такие простые слова. Сжатая неожиданно сильными пальцами грудь не позволяла сделать нормальный вдох, и он с трудом проталкивал в лёгкие редкие глотки животворного газа, работая только диафрагмой.
– Ды. шать… Нечем… – Просипел Игорь заглатывая воздух.
– Пролезешь – дам отдышаться. Ну, чего ждёшь? – Нетерпеливо качнулся Нап: – Голову ниже… Вот так! Всё. Проходишь! Пошёл вперёд! Так… Хорошо… Хорошо… Левое плечо чуть ниже… Левое! Ты, где у тебя лево не забыл?!
– Да… По. шёл ты… – Словно рыба на берегу хватающая ртом воздух, Маслов медленно двигался вперёд.
– Хорошо… Хорошо… Задницу ниже… Так… Отлично… Ещё немного…ещё… Всё!
Жёсткие объятья ослабли, и повалившись на пол Игорь принялся жадными глотками вгонять в лёгкие восхитительно прохладный воздух.
– Сволочь… – Приподнявшись он сел, привалясь спиной к обломку консоли: – Вот отдышусь… Вырву тебя… Бубенчик сделаю!
– За своими лучше следи! – Невозмутимо парировал напарник: – Порвёшь костюм и всё, отзвенелся. И никакой пластырь не поможет. Или хочешь, чтобы я ослабил там защиту? Ну чтобы сразу – раз, и живёшь дальше, без лишних мыслей?
– Я тебе ослаблю! Тоже мне, – поднялся он на ноги: – Шутник выискался!
– Так ты первый начал?!
А кто меня в эту дыру загнал? Сейчас бы – выбили бы дверь, спокойно, по-человечески зашли, осмотрелись…
– О да! Выбить дверь – это очень по-человечески! Сразу видно – представитель высокоразвитой расы идёт, прячься кто может!
– А что плохого? Кто не спрятался – я не виноват. И вообще, знаешь, как у нас говорят? – Остановившись, он подбоченился и заложил руку за спину: – Человек – венец творения! Человек – это звучит…
– Глупо! – Фыркнул шарик: – Венец, надо же… А остальные-то разумные и не в курсе! Надо немедленно рассказать! Я вот прямо сейчас… Ложись! – Закричал он и Игорь, не рассуждая, рухнул на пол.
– А хорошо я тебя выдрессировал, – послышался голос Напа, в котором не было и тени насмешки, он говорил спокойно, констатируя совершивший факт: – Теперь осторожно ползи.
– Куда ползи? – Распластавшийся среди куч мусора человек чуть приподнялся, поводя пистолетом перед собой.
– Лежи, я тебе говорю! Не приподнимайся! Вперёд ползи.
– Уже. – вжимаясь в пол Игорь медленно потёк вперёд отталкиваясь ногами и замирая, когда под ним начинал скрипеть материал костюма, встречавший на своём пути острые осколки.
– Ещё немного… Ещё… Все! Вышли из зоны поражения. Можешь встать. Наверх глянь.
На потолке, метрах в трёх от его нынешнего места, виднелась тёмная масса, своими очертаниями напоминавшая создание, виденное им в пещере на кислотной планете. Выпустив вниз толстый хобот существо крутило им над полом, засевая мусор градом матово поблескивавших остроконечных зёрен. Падая на пол, они лопались, выдавливая из себя капельку тёмной жидкости и замирали, исполнив свой долг.
– Не вздумай подходить, – предостерёг человека шарик: – Редкостная гадость. Я просканил и наверху, и семена. То, что они выделяют – сильнейшая кислота, смотри как металл ест!
Высветившееся внутри шлема окошко наглядно подтвердило слова Напа – металл, в тех местах где его коснулись капельки походил на весенний снег, ноздреватый и во всю таявший прямо на глазах.
– Пристрелим? – Вскинув пистолет, Игорь нацелился на существо: – Сделаем мир чище!
