– Что? Я?
– Не ты. Тактика уюсов – подсадить желторотика. Пока ты гонялся за подставившем тебе корму кораблём, они зависли на шести и всё. Теперь не дёрнешься.
– Ну это мы ещё посмотри, – не собираясь сдаваться, Маслов лихорадочно перебирал варианты бегства, отбрасывая неподходящие один за одним: – Поле у нас как? Выдержит?
– Напролом решил? Не советую. Собьют. Сначала поле, потом выбьют маневровые, ну а когда ты зависнешь – сожгут и нас. Зависнут перед кабиной и прицельно, по креслу. Зачем корабль портить. Склюнут жука – так это называется.
– Я не жук!
– Да-да. Человек. Там ты ещё что-то о гордости говорил, да?
– Ну?
– Не нукай. Сейчас самое время свою гордость знаешь куда засунуть?
Обиженно засопев Игорь смолчал, не имея слов для ответа.
– И не сопи. Сам вляпался – я тебе предупреждала! Лети на Станцию.
– Зачем? – Маслов чуть качнул корабль в сторону и немедленно вспыхнувший вдоль борта трассер наглядно продемонстрировал неослабевающий контроль за его любым движением.
– Посадишь корабль, останешься жив. Изобьют, может глаза вырвут – но не до смерти.
– Глаза?!
– Может ещё что. Не переживай – протезы вставим. Будешь во всём спектре видеть! Класс! – Попыталась подбодрить его Ролаша, но эффект оказался обратным: – Меня? Человека? Будут какие-то птицы бить?
– Живым зато останешься.
– Лучше сдохнуть! У нас мин на борту нет? Бомб? Ещё оружие есть?
– Есть лёгкий лазер, но им только астероиды крошить.
– В трюме есть что? Выбросим, им отворачивать придётся, тогда и рванём.
– Не получится – уюсы пилоты с рождения. Им увернуться от сброшенного хлама ничего не стоит. Да и выбрасывать нечего – я всё что было в трюме на грузовик перенесла. Это же его, Феля, имущество.
С трудом сдержавшись, чтобы не выругаться, Маслов прикусил губу: – Что, совсем пусто?
– Ящик с монетами только.
– Так бросай его!
Выскочивший из-под брюха исследователя контейнер успел пару раз крутануться, прежде чем его створки распахнулись и он, продолжая вращаться, принялся засыпать пространство дождём золотых кругляшков.
Для уюсов, уже расслабленно предвкушавших развлечение со Странником и вяло переругивавшихся из-за очерёдности, подобное оказалось полной неожиданностью.
Завороженно приоткрыв клювы, они замерли, любуясь надвигавшимся на них сверкающим облаком.
Красивым, чарующим…и совершенно безопасным.
Силовые поля их кораблей вполне могли выйти победителями из столкновения со средним астероидом, что уж тут говорить о лёгком золотом дождике. Скорость, конечно, тоже играла роль, но бортовые компьютеры, уже просчитавшие последствия такой встрече, посчитали угрозу минимальной, не став тревожить хозяев всполохами тревожных огней. Чуть забегая вперёд можно сказать, что всё произошло именно так.
Почти.
За исключением одного маленького и не представлявшего никакой опасности кораблям, нюанса.
Одна вспышка, другая – врезаясь в силовые барьеры монеты вспыхивали, сгорая до пепла, но каждая их гибель порождала небольшое радужное пятно, быстро исчезавшее с поверхности скорлупы защитного поля.
Но это касалось только видимого спектра.
Если бы рядом оказался наблюдатель, способный различать переливы электромагнитных полей, то его зрению открылась бы совсем иная, наполненная не менее яркими цветами, картина.
Вокруг кораблей разворачивалась настоящая буря.
Невидимые глазу волны вздымались перед плотным строем уюсов и, пройдя сквозь защиту, проникали в модули машин, безуспешно пытаясь пробить брешь в их защите.
Помехозащищённость кораблей оказалась выше всяких похвал. Да и как могло быть иначе у расы, всегда ставившей на передний план сохранность своих жизней?
Пилоты, откровенно любовавшиеся вспышками сгоравших монет, не обращали внимания на пошедший рябью экран радара – единственное проявление бушевавшего вокруг шторма.
– Это наш шанс! – Ролаша, бывшая единственной свидетельницей, вскипевший вокруг их преследователей бури, дёрнула шариком: – Рывок! Куда угодно! И сразу форсаж! Как наберём скорость я прыгаю!
Не спрашивая её куда именно, она собирается прыгать, да и это было неважно на данный момент, Игорь дёрнул мышью, одновременно вжимая кнопку тяги.
Этот манёвр жертвы уюсы откровенно прозевали.
Успокоенные покорностью цели, ослеплённые вспышками и радужными пятнами они отреагировали слишком поздно, успев сделать всего пару выстрелов вслед ускользавшей добычи.
Но птицы не зря считались лучшими пилотами Кольца.
Быстро сбросив завладевшее ими оцепенение корабли рванулись следом. Но и человек теперь был наготове. Чутко реагируя на команды Ролаши, взявшей на себя отслеживание манёвров преследователей, он бросал машину из стороны в сторону, взмывал вверх, крутился и падал вниз, сбивая прицелы птичьих асов.
Пока ему везло – редкие попадания хоть и истощали щит, но пока он держался, даря беглецу секунды, необходимые для набора скорости прыжка.
Однако его преследователи не зря числились в рядах элиты.
Подстраиваясь под его манёвры, они вели частый огонь, и беглец вздрагивалвсё чаще, начиная быстро терять свою защиту.
Они успели.
От силового щита оставались считанные проценты, когда вокруг корабля заклубилась белёсая дымка перехода.
– Есть! – Оторвав подрагивавшие руки от консолей, Игорь уронил их на подлокотники, и глотнув приятно холодной воды, вымученно улыбнулся: – Я уж думал всё! Собьют нафиг.
– Угу. Я тоже так думала, – не стала кривить душой его напарница: – Действительно, успели, – она нервно хихикнула: – Ещё два, ну три попадания и всё. Да уж, приключеньеце.
– Кстати, а куда мы прыгаем? – Покосившись на дымку, в которой появлялись и пропадали размытые, дающие волю фантазии, фигуры, произнёс Маслов: – А, Ролаш? И это, за бортом, что?
– Куда прыгаем я не знаю. Не глядя, первую попавшуюся звезду, выбрала. Но ты не переживай, – она снова хихикнула: – Антиматерии у нас много – прыжка на четыре точно хватит. Уйдём, если что. Ну а до дымки этой… Мы сейчас вне пространства. Обычного, нашего родного – трёхмерного, скользим. Смотри.
Неприметная панель, до того расположившаяся слева от пилотского кресла, ушла вверх открывая небольшой овал иллюминатора. Кабина исследователя, хоть и не дотягивала до рубки грузовика, но всё же была раза в два крупнее той, что на челноке, и Игорь, выбравшись из кресла, шагнул к окошку.
Нежно розовые, пронизанные сине зелёными нитями, словно венами, плавники, выросшие из борта корабля, мерно покачивались, загребая под себя клочья тумана. Несколько долгих секунд Игорь просто смотрел на их ровные, успокаивающее движения, ощущая, как тревога, заполнявшая его с момента угона корабля, быстро исчезает, уступая место спокойствию и умиротворению.
