Делать на борту было решительно нечего. Первые дни Игорь честно пытался ознакомиться с культурным наследием птичьей расы, просматривая фильмы, которых оказалось на удивление много в корабельных банках памяти.
Увы, но это испытание оказалось ему не по плечу, несмотря на все старания Ролаши, сумевшей организовать синхронный и даже многоголосый перевод. Игорь, несмотря на все свои старания проникнуться чуждой культурой, медленно зверел, наблюдая как на экране, горделиво распушившиеся птицы сокрушали то орды ящеров, то людей, неизменно превосходя своих противников как силой, так и интеллектом.
Последним гвоздём, вбитом уюсами в гроб культурной программы, стал фильм, где главный герой – особенно крупный птиц, в оперении которого преобладал мужественно-чёрный цвет, преследовал трусливых людишек, по своей глупости решивших выкрасть из его гнезда яйцо. Куда делась самка, произведшая его на свет в фильме не говорилось, равно как и о причинах, заставивших главгероя свить гнёздышко в отдалении обитаемых мест. Не было ясно и то, зачем людям, однообразно и открыто именуемые в фильме врагами, это яйцо понадобилось. Но, по законам жанра, зрителю задумываться о мотивах плохишей не полагалось.
Трусливые, тупые и… И никакие.
Совсем никакие – бледные, тощие, хилые и невыразительные фигуры, мелькавшие на экране, были какими-то одинаковыми, словно их печатали одним штампом. Даже главный плохиш и тот не избежал общей участи. Гигант, самую малость не дотягивавший до трёх метров, с гипертрофированной мускулатурой, был глуп как пробка, раз за разом посылая своих доходяг прямо в расставленные уюсом ловушки. Финальная сцена тоже не блистала оригинальностью, полностью укладываясь в привычные рамки.
Человек, загнанный израненной птицей на вершину голой каменной вершины, затравленно озирался, прижимая к груди крупное пятнистое яйцо. Так и не найдя путей к бегству, он, уложив его на край скалы, развернулся к герою, готовясь вступить в финальную драку, запугивая зрителя игрой своих мышц. Режиссёр был, бесспорно талантлив – великан, надвигавшийся на птицу был воплощением зла – горящие глаза, пена на губах, казалось, что герой, едва стоящий на ногах, был обречён.
Представляя, что последует дальше, Игорь смотрел на экран вполглаза, вертя в руках металлическую трубку из Энфовского контейнера. Вот человек, широко размахнувшись, отправляет героя в короткий полёт до ближайшей каменной стены. А вот уюс, который должен был при таком ударе переломать себе все кости, как ни в чём ни бывало, вскакивает и прыгает на врага. Драка была поставлена зрелищно – оба противника осыпали друг друга градом смертельных ударов, подпрыгивали, менялись местами, но оставались живыми и удивительно бодрыми. Их схватка, на взгляд Игоря, была затянута – шла уже третья минута боя, а всё, чего они смогли достичь, так это сломанного и безжизненно обвисшего крыла у птицы, да нескольких глубоких царапин на груди человека.
– Скука, – вздохнул зритель и направив на сцепившихся в очередном клинче врагов трубку, выдохнул: – Пуфф! Оба убиты. Картечью. Конец фильма. – Внезапно он замер и продолжая выцеливать фигуры на экране, повторил: – Пуфф? Убиты… Хм. Ролаш? – Не обращая внимания на кульминацию схватки – уюс, несмотря на перебитое крыло сумел взлететь и вцепиться когтями в лицо человека, Игорь повернулся к висевшему на вешалке костюму: – А ты порох сделать сможешь? Сера, селитра и уголь у нас есть?
– Зачем тебе?
– Пистолет сделаю! – Перехватив трубку, он постучал по закрытому концу: – Тут дырочку просверлить, внутрь порох, потом шарик из свинца – поджечь – ба-бах! Выстрел!
– И зачем тебе это? У тебя же нормальный пистолет есть?!
– Ну… – Признаваться, что идея родилась чисто от скуки ему не хотелось: – Вот смотри, – показал он на экран, где плохиш, слепо шаря в воздухе руками – один его глаз был вырван, а второй заливало кровью из разодранной брови, должен был вот-вот сорваться в пропасть: – Был бы у него такой пистолет – бах! И от птички только б пух с перьями!
– Глупость! Пошли лучше Стражей проверим – с прошлого раза уже более суток прошло, вполне может, что таймер скинулся.
– Да ничего там не скинулось – чего зря ноги ломать, – начал ныть Игорь, прекрасно понимая бесполезность своих жалоб – в части прогулок Ролаша была неумолима.
На экране промелькнули последние кадры, где разом выздоровевший от всех увечий главгерой, зажав в лапах яйцо и расправив крылья – тут Игорь криво улыбнулся чудесному исцелению, под такты писклявой мелодии планировал со скалы вниз и Маслов, понимая, что прогулка неизбежна, со вздохом принялся натягивать на себя костюм.
Вылазка, предсказуемо, закончилась ничем. Полюбовавшись несколько минут на сновавших над расселиной Стражей, Игорь направился к стене, где под надписью: «Здесь был Игорь М», принялся выцарапывать очередную, уже четвёртую по счёту палочку. Закончив с этим делом, он пнул один из камней и, когда тот, врезавшись в дальнюю стену разлетелся на части, удовлетворённо кивнул – ритуал ежедневного выхода был отработан почти в полном объёме.
– Что на ужин? – Приступил он к последней его части.
– А тебе-то не всё равно? – Привычно ответила его напарница: – Что дам, то и будешь есть. Вкусно, питательно и сбалансировано под твой лежачий образ жизни.
– Ну, Ролаша??? Пожалуйста? Скажи, а? Мне же настроиться надо?
– И так съешь.
– Вот так всегда, – потоптавшись на месте, он двинулся к кораблю: – Стараешься, жизни не жалеешь, а тебе – жри что дают!
– Тебе не надоело? – Продолжила игру Ролаша: – Каждый раз одно и тоже! Придумал бы уже что-то новое.
– Новое – легко! – Подойдя к кораблю, переднее стекло которого начало приподниматься, прищёлкнул он пальцами: – Ты мне про порох не ответила. Сделать сможешь?
– Опять ты за своё! Ну вот объясни мне – зачем тебе это, – она замялась, подбирая верное слово: – Такое приспособление?! Точность – ноль. Грохот, дым!
– Так круто же! – Отвернувшись от гостеприимно раскрытого проёма, Игорь положил руку на пояс: – Вот прикинь – лезет на меня уюс, а я, из-за пояса, вытаскиваю пистоль, взвожу курок, он щёлкает и ка-а-а-к жахну! Два мэ-мэ калибр! Да его распылит! Разорвёт так, что и перьев не останется!
– Дым, копоть и кровища. Фи. Варварство.
– Ага! Оно самое. Или ты забыла – кто я?
– Пытаюсь об это забыть. – Вздох напарницы прозвучал очень натурально: – Да видно не судьба. Ладно, пошли на корабль – я на ужин рыбу синтезировать хотела. Она в базе кхарков есть, а у тебя с ними метаболизм близкий.
– Не отравлюсь? – Забрался в кабину Маслов и дождавшись, когда воздух в кабине стал пригодным для дыхания, снял шлем: – А то рыба, она разная бывает.
– Унитаз и фановые системы полностью исправны.
– Так что по пороху? Сделаешь?
– Сера есть, уголь – тот же углерод, не проблема, сделаю, – принялась прикидывать она: – С селитрой сложнее, но тут синтезатор мощный, не чета нашим прежним возможностям – думаю особых проблем не будет. Свинец тоже есть, шариков наделаю – играйся сколько душа влезет.
