Камера сделала горку – всё видимое пространство заняла огромная белая плита тщательно отполированного камня и начала подниматься вверх, давая крупный план. На плите, рядом с ней знаменитый баальбекский блок выглядел детской игрушкой, стояла, простерев руки над городом, Ролаша. Мастер, создавший этот шедевр, несомненно был отмечен печатью таланта – Богиня смотрела на свои создания как мать смотрит на своё дитя, тревожась о его будущем. Любовь, забота и тревога – вырастет ли он достойным, всё ли дано юному созданию? Все эти чувства ясно читались на её лице.
Чуть отдалившись, камера показала горизонт – вдали, за спиной статуи, почти сливаясь с горизонтом, розовела полоса Эдемского сада – место обитания Богини, прекрасного и недоступного простым смертным.
– Что-то они на негров непохожи, – разрушая очарования картинки покачал головой Чум: – И лица другие и…
– Тебя пробомби термоядом, да после вирусами посыпь, – вздохнула аватар: – Посмотрим, на кого похож станешь. Чудо, что они вообще выжили – этот материк бомбили особо беспощадно, знали, что я люблю своих первых детей самой сильной любовью. Ну а дальше – болезни, мутации и прочие сбои генофонда.
Город отдалился, унося с собой прекрасную сказку, втоптанную в пыль орбитальными ударами и Африка приобрела современный, щедро покрытый пустынями, вид.
– А это не плато Тассили? – Дося, копавшаяся в своём смартфоне посмотрела поверх него на Сахару: – Вот. Нашла – там какие-то руины вроде как есть. Некоторые считают, что там и вправду и города были, и рек множество.
– Реки там точно есть, – Чум обвёл пальцем территорию современной Ливии: – Я вот слыхал, что Каддафи именно из-за этих рек и того, – он провёл пальцем по горлу: – Ну, понимаете. Мол он хотел подземные воды на орошение пустить и на продажу, благо воды там много, только достать сложно. А это б обрушило весь рынок питьевой воды – поэтому его и пробомбили.
– Воды там много, да, – кивнув, Ролаша пошевелила пальцами и над песками взметнулись призрачные стены города прошлого, а сквозь дюны и барханы проступили синие жилы подземных рек.
– У вас вообще всего много – такую богатую планету мы искали долго.
– Богатую? – Чум с удивлением посмотрел на неё: – У нас же вот-вот нефть кончится – про это по всем утюгам талдычат! Ещё лет восемь, ну – десять и всё! Конец цивилизации!
– Так ищите! – Ролаша весело усмехнулась: – То, что на поверхности – это только для развития. Для первых шагов. Опускайтесь на морское дно, бурите скважины – не как сейчас, а по нормальному, на десятки километров. Не хотите – космос. Там ресурсов полно, только руку протяни.
– Дорого, да и не умеем мы.
– Развивайтесь. Что вам мешает? Мы заложили в вас очень много, но вести за ручку? – Фыркнула она: – Нет. Сами. Я дала вам жизнь – а дальше вы уж сами.
– Ага. Держитесь и будьте здоровы. Так, значит?
– Как-то так, наверное, – невпопад, чуть склонив голову, Ролаша замолчала, а ещё через несколько секунд пропала карта и она сама, свернувшись в жемчужину, проплыла по воздуху к артефакту.
– Ты чего? Обиделась? – Проводил её взглядом Чум: – Так я это… Ну, научимся мы. Обязательно – вот увидишь!
– Мы подлетаем, – над артефактом появилась женская головка: – Минут через пять будем.
Она пропала, а через секунду на них навалился рёв моторов, возвестив о возврате их органов чувств к привычному режиму.
Глава 20
Небольшое ущелье, куда совершил посадку их вертолёт, ничем особым не отличалась от множества других, точно таких же, промелькнувших под брюхом машины, когда та пошла на снижение. Узкая, засыпанная мелким щебнем долина, была зажата между пары невысоких отрогов, тянущих своей высотой скорее на холмы, нежели на полноценные горы. Лес, прежде покрывавший всё пространство, здесь практически отсутствовал, ограничившись небольшой рощицей, покрывавшей вершину одного из холмов и выплеснувшей свой зелёный язык почти до берега небольшой речушки, весело журчавшей посреди небольшой равнины.
В общем – ничего особенного. Живописно – с точки зрения горожанина и привычно для местного жителя.
– Хорошо-то как! – Выпрыгнувший из салона Чум в два прыжка оказался на берегу реки, где, присев на корточки, зачерпнул воду ладонью.
– Добрая вода, – обернувшись улыбнулся он Досе: – Ты мне скажи, женщина, ты хозяйка или как?
– Сухпая пожрёшь, – в корне пресекла его поползновения девушка, хорошо представлявшая куда он клонит: – Уху варить не буду! И не проси! Мы по делу, забыл?
– Так природа же? Капитан? – Поднявшись на ноги он посмотрел на Благоволина, ища в нём потенциального союзника: – Пол часа и у нас ведро рыбы будет. Гарантирую! Летуны почистят, – кивнул он на пилотов, обходящих с осмотром свою машину: – Дрова там соберёшь, – кивнул он на рощицу: – А? Замутим? Ушицу? Натуральную, с дымком?
– А задание? – Подойдя к реке, капитан зачерпнул прозрачную воду и плеснул себе на лицо: – Дося права – мы не на отдыхе.
– Да куда она от нас денется? Лежала тыщь семь в своём гробу, полежит ещё день! Ну, командир! Ушица же! А если добро дашь, – Чум хлопнул себя по кобуре: – Я и зверя добуду. Зайцев здесь должна быть тьма! Как? Не первое – уха по-таёжному, – принялся загибать он пальцы: – На второе – заяц тушеный. Устроим пир, а? Когда ещё такой шанс будет? А завтра – как рассветёт, двинемся!
– Эх… – Встав, Благоволин огляделся по сторонам – ему очень хотелось поддаться искушению, да и сама природа этого уголка, словно созданная для отдыха, манила его отдать приказ о начале операции завтра.
– Устали мы, однако, – продолжил гнуть свою линию Чум: – С утра на ногах! Растрясло всего – сил нет. Прошу, нет – требую отдыха!
– Отдохнём, – вытерев ладонь о штанину, капитан повернулся к Досе: – Активируй артефакт – пусть говорит куда идти. Чум?
– Ну? – Засопел тот, поняв, что отдых не светит.
– Не «ну», а так точно! В вертолёт, носилки готовь к переносу. Я – к пилотам, дам им инструкции.
Разговор с пилотами вышел коротким. То ли парни получили особые инструкции, то ли просто чувствовали себя скованно перед ним, но на все свои вопросы капитан получал краткие, даже по военным меркам, слишком краткие ответы.
– Да.
– Так точно.
– В соответствии с приказом.
Добиться от них хоть какой-то нормальной реакции было сложно, и Благоволин мысленно махнул рукой, списав поведение на молодость – оба пилота были лейтенантами и робость перед ветераном, которым он, разумеется с его точки зрения, выглядел в их глазах, была вполне понятна.
– Делать-то что будете? – Привалившись к теплому боку вертушки он сунул руки в карманы камуфлированных брюк.
– Учить мат часть, – стоявший ближе к кабине сунул руку куда-то внутрь и продемонстрировал Благоволину толстую пачку схем и чертежей, несомненно относившихся к их винтокрылой машине.
