– И ты, Игорь? – Змеев досадливо поморщился и продолжил с явным сожалением в голосе: – Я подумаю. Зависит от того, как этот Примарх, сотрудничать будет. Начнёт в молчанку играть – он ваш. А сейчас всё. Заткнулись! Начинаю допрос. – Поправив гибкую ножку микрофона он подтянул к себе решётчатый шарик и приготовился уже было начать, как его взгляд упал на тяжелую пластину-основание, по центру которой весело горел зелёный огонёк: – Чёрт! Эта штука что? Была включена всё это время? Эй! Примарх! – Наклонился Змеев над шариком: – Ты меня слышишь?
– Слышу, – не поднимая головы, кивнул пленник: – Давно уже. И слушайте меня, вы…
– Техника, что готовил оборудование, – не обращая внимания на его слова, чуть отвёл голову от микрофона генерал: – Умертвить немедленно. Мне – его голову, ну, как обычно. Исполнять! – Он вновь придвинулся к шарику: – Заткнись. Говорить будешь, когда я разрешу. Будешь непокорным – последует боль! – Вытащив из-под стола небольшую коробочку с единственной кнопкой, он прижал её на пару секунд.
– Что? Не нравится? – Он довольно рассмеялся, глядя на задёргавшееся тело: – А это, дорогой мой, только начало. Дальше боль будет прогрессировать. Уж поверь, мы здесь эксперты по боли.
– Низкие! – Облизав губу, Примарх закрутил головой в поисках говорившего: – Вы только и можете, что с пленниками…
– У тебя учимся, – вновь перебил его генерал: – Ты – с безоружными гражданскими, мы – с тобой.
– Это были рабы! Потомки рабов, осмелившихся поднять мятеж против своих господ! Они заслужили смерть!
– Да ну?
– Таково право Хаваса! Вы все наши рабы, дышащие только по нашей милости!
– Слышь, ты, господинчик! – Привстав, Благоволин наклонился над микрофоном: – Запомни, мразь! Мы не рабы! Рабы немы! Это первое, что мы учимся писать! Накрепко это запомни! Накрепко!
– Рабы и есть! – Поёрзав, Примарх попытался гордо задрать подбородок: – Только рабы будут забивать в себя отрицание своей рабской сущности. Мы – ваши Боги, а вы – наши рабы. Разве в вашей религии не говорится об этом? Как и о том, что лучшее место для жизни – наш мир? Хавас? Куда попадают только самые достойные?
– Хавас… Хевен, – пробормотал себе под нос Игорь: – Что-то созвучное есть. Возможно, что мечта о лучшем, об идеальном мире так и осталась в нашей памяти – со времён прихода этих, – он мотнул головой в сторону окна: – В нашу галактику.
– Не возможно, а так оно и есть! – Примарх довольно оскалился: – Вы! Рабы мои! Немедленно освободите своего Бога и падите ниц перед ним!
– Да вот делать мне больше нечего, – протянув руку, Чум ткнул пальцем в кнопку: – Что? Недо-бог? Больно?
– Вы… Не посмеете… – Восстановив дыхание, прохрипел Примарх: – Причинить… Мне… Вред!
– А вот тут ты ошибаешься, – на всякий случай прикрыв коробочку ладонью, усмехнулся Змеев: – Посмеем. Ты, для нас, никто. Пленный, без имени и ранга. Чего с тобой возиться?
– Я Одиннадцатый Призванный! – Примах, насколько это было возможно, выпрямился в своём кресле: – Владелец шести миров! Господин миллиарда рабов! От моего слова зависит их жизнь! Трепе…Аааааааа!!! – Его полная гордости речь сменилась визгом, когда генерал прижал кнопку.
– А сейчас – ты наш раб! – Вновь прикрыв коробочку рукой, произнёс Змеев, когда тот пришёл в себя: – Одиннадцатый говоришь? И сколько вас всего?
– Первый… – левая рука пленника дёрнулась в своём браслете: – Первый, да будет его грудь всегда полна свежим воздухом, отобрал семнадцать достойнейших, положив начало новой эре! Сейчас нас осталось восемь, но у нас хватит сил, чтобы вернуть порядок мирам, созданным гением наших предков! Ваше сопротивление бессмысленно! Вы пыль, взбиваемая нашими ногами! Покоритесь и примите Старый Порядок Вещей!
– Было семнадцать, осталось восемь. – Маслов подтянул к себе микрофон, изогнув гибкую ножку: – Остальных девять – где потеряли, дядя? Да и воздух свежий – у вас дома что? Дышать нечем?
– Я не удостою тебя ответом, раб, – Примарх произнёс эту фразу твёрдым голосом, но, судя по тому, как напряглись его мышцы – он ждал очередного удара током.
– Да и не удостаивай, – фыркнул в ответ Игорь: – И так ясно. Вы у себя там, на Хавасе, войнушку устроили. Гражданскую. Новый пророк и всё такое. Там девять и прибили. А что до воздуха – это тоже просто. Планета ваша под полем защитным? Излучение-то идёт? И, походу, поле это – так себе, не полностью радиацию блокирует. Вот и сидите вы под землёй. Остерус рассказывал, помните, – повернулся он к остальным, выпустив ножку микрофона из пальцев: – Про туннельные бои. Походу, у них там, – Игорь кивнул в сторону окна: – Совсем задница. Экологии кирдык, воздух из воды, судя по всему получают, помните, как он воде радовался? Да и жрать нечего. Хевен… Небеса, – презрительным тоном произнёс Маслов: – Да у них там ад натуральный! Вот сюда и рванули.
– Тебе не понять величия Хаваса. Ты не бродил по великим залам, не видел, как рушатся пики Небесной Опоры, погребая собой шпили Хранилища Мудрости, знаменуя начало новой эпохи. Ты…
– А что я там забыл? В ваших, провонявших тухлым воздухом, туннелях? Шпили Хранилища Мудрости, говоришь? – Прищёлкнул пальцами Игорь: – То есть – ваша центральная библиотека, с архивами, того – накрылась? Смотрите, какая картина получается, – откинувшись на спинку кресла, он принялся загибать пальцы: – В их мире – задница полная. Защита не держит, ресурсы они исчерпали. Жрать, пить и даже дышать – уже сложно. Новых знаний нет. С момента отлёта экспедиции, что к нам, сюда прибыла, прошло уже ого-го сколько лет, а они, – он кивнул на Примарха: – Как под щитом сидели, так и сидят. Да ещё и хранилище, где все их знания копились, потеряли. И очень интересно потеряли – как раз, когда Первый свою идею в массы пропихивать стал.
– Думаешь – он и устроил? – Змеев, подпирая подбородок рукой, покрутил пальцами другой в воздухе: – Только зачем? Это же знания. Сила.
– А зачем у нас каждая новая власть предыдущую хает? Я уж про сжигание, или запрет книг, молчу. Чем безграмотнее народ, тем им проще управлять. Уверен – здесь тоже самое было. Плюсом – он мог, до обвала этой Небесной Опоры, нужное себе того, приватизировать. А потом – рванул. Итог – он единственный обладатель чего-то жизненно важного. Секундочку… – Скрутив пробку с бытылки минеральной воды, он торопливо набулькал себе пол стакана и жадно выпил, не обратив внимания не жест Чума. А показывал тот на Примарха, который, стоило только раздаться характерному звуку льющейся воды, едва не застонал, облизывая сухие губы.
– Пить хочешь? – Генерал покачал в руке бутылку с водой: – Могу угостить – за хорошее поведение. Холодненькая.
– Подай, – вновь облизав губы, выдавил из себя Примарх.
– Фу, как невежливо. Пожалуйста тебя мама в детстве говорить не учила?
– Дай воды!
– Ну… Так мы далеко не уедем, – поднеся бутылку к микрофону, Змеев свернул пробку и налил себе воды: – Ох…хорошо… холодненькая. С газиками…
