В августе 1966 года Папи стало ясно, что городская сеть поддержки существует пока в основном на бумаге. Молодые боливийские коммунисты были слишком неопытны в конспиративной работе, и их пока спасало лишь благодушное настроение боливийской полиции. Но все могло измениться, как только в горах Боливии прозвучали бы первые партизанские выстрелы. Пришлось, вопреки указаниям Че, подключить к конспиративной работе Таню. Она участвовала в аренде квартир, где должны были находиться запасы оружия и продовольствия для партизан. Ей также предстояло встречать прибывавших в Боливию бойцов и сопровождать их на место сбора отряда475. В частности, на Таню возложили миссию подбора временного жилья в ЛаПасе для Рамона, хотя точной даты его приезда она до последнего не знала (Че строго соблюдал конспирацию).
Летом 1966 года Че уже окончательно определился с Боливией как центром латиноамериканского партизанского очага. Правда, воевать в самой Боливии, по крайней мере на первых порах, он не хотел. Следовало лишь создать в отдаленных труднодоступных районах этой страны своего рода школу подготовки и базу партизанских отрядов для соседних стран — «материнский» очаг. Че предполагал, что слабая боливийская армия не станет связываться с хорошо подготовленными партизанами. Но если паче чаяния она решится на конфронтацию, то он не сомневался в победе.
Именно исходя из этой стратегии, он приказал начать закладку базы в юго-восточной Боливии, вдали от городов, но близко к аргентинской и парагвайской границам, в бассейне реки Рио-Гранде. Это была совершенно дикая, труднодоступная местность (Анды переходили там в тропические джунгли), где практически не было даже местного крестьянского населения. В последние годы правительство Баррьентоса проводило политику колонизации этого пустынного района, расселяя там с помощью армии бывших ветеранов вооруженных сил и всех желающих. Последних было немного — слишком плохой была каменистая почва. Дороги тоже практически отсутствовали.
Однако Че не был намерен все время находиться в этом районе. Как только партизанская колонна окрепнет и вышлет подготовленные ею отряды в Аргентину (и возможно, в Перу и Парагвай), она должна была перебазироваться на север Боливии в район Альто-Бени (к северо-востоку от Ла-Паса) поблизости от оловянных шахт. Этот район был идеальным для развертывания партизанской войны в самой Боливии — рядом были крупные города и рудники, где предполагалось набирать партизанские кадры. Выбор Альто-Бени говорил о большой политической гибкости Че. Он, вопреки своей же собственной теории партизанской войны, был готов в Боливии опираться не на крестьян, а на рабочих.
В Боливию прибыл «модный» тогда среди леворадикальной молодежи французский философ Режи Дебре. По приглашению Фиделя и Че Дебре приехал на Кубу, где написал нашумевшую книгу «Революция в революции». В ней с «философских» позиций абсолютизировался опыт кубинской революции как новой модели революции современности. Мол, советская революция уже устарела и «обросла жирком» и ориентироваться надо на вооруженную борьбу, авангардом которой выступит молодежь. Мао использовал «авангардные» идеи Дебре, когда с помощью неопытной и обманутой молодежи развязал в Китае «культурную революцию» и начал «огонь по штабам», то есть избиение опытных партийных кадров.
Дебре под крышей журналиста побывал в Боливии и рекомендовал в качестве главного партизанского очага Альто-Бени. Он подробно описал Красной Бороде географические и политические преимущества этого района476.
Однако Помбо и Тума при содействии молодых боливийских коммунистов братьев Передо (Роберто — Коко и Гуидо — Инти) все же купили ранчо на юго-востоке Боливии в районе города Камири у реки Ньянкауасу (департамент Санта-Крус). Оттуда, избегая столкновений с армией, пополненный местными жителями отряд должен был двинуться на север к оловянным рудникам. Правда, в Камири дислоцировалась 4-я дивизия боливийской армии, но она была дивизией только по названию и насчитывала 1103 плохо обученных солдат и офицеров. Призванные на девять месяцев солдаты из крестьян занимались в основном сельскохозяйственными работами в пользу армии и строили дороги. Многие из них вообще не умели нормально стрелять.
Че, памятуя уроки Конго, решил отобрать для Боливии немного бойцов, но зато таких, на которых можно было бы положиться в любой ситуации (по ленинскому принципу «лучше меньше, да лучше»). Из шестнадцати отобранных им кубинцев трое были членами ЦК компартии Кубы. Все ранее участвовали в партизанской войне против Батисты, причем десять человек служили непосредственно под командованием Че. Трое имели высшее воинское звание команданте, пятеро были лейтенантами и шестеро — капитанами. Двое бойцов ранее были заместителями министра — промышленности и сахарной промышленности
[291]. Это были лучшие люди, как с военной, так и с политической точек зрения, и на каждого из них Че мог положиться, как на самого себя. Все офицеры в будущем должны были возглавить самостоятельные партизанские колонны и перейти с ними в соседние страны.
Свою политическую стратегию Че изложил в написанном ранней осенью 1966 года послании очередной конференции солидарности трех континентов. Его опубликовали в Гаване в январе 1967 года, когда Че уже был в Боливии.
Че писал, что «максимальной остроты» конфронтация между империализмом и силами революции достигла во Вьетнаме, который якобы «трагически одинок» в своей борьбе477. Опять незаслуженно досталось СССР (хотя Советский Союз и не был прямо упомянут): «Но виновны и те, кто в определенный момент допустил колебания и не решился провозгласить Вьетнам неприкосновенной территорией социализма, что было бы чревато риском войны мирового масштаба, с которым вынужден был бы считаться и американский империализм».
«Империализм, — писал Че, — завяз во Вьетнаме, он не может найти выхода из создавшегося положения». Что же он предлагал? «Народы трех континентов следят за событиями во Вьетнаме и извлекают уроки из этих событий. Раз угрозой войны империалисты шантажируют человечество, его верный ответ состоит в том, чтобы перестать бояться войны. Атаковать постоянно и решительно на каждом участке конфронтации — такова должна быть общая тактика народов».
Дальше он переходил к анализу Латинской Америки как одного из театров всемирной революционной войны. Здесь американцы перешли к обороне, «поэтому политика США нацелена на удержание уже завоеванного». В то же время Че абсолютно верно говорил о том, что «войска янки готовы к интервенции в любой точке Латинской Америки, где будет поколеблен существующий порядок и поставлены под угрозу североамериканские интересы». Тем не менее регион, согласно Че, готов к социалистической революции, так как местная буржуазия слаба и уже утратила любую прогрессивную роль, а значит, и нечего (как предлагали в Москве) искать с ней союза.
«В Латинской Америке вооруженная борьба ведется сегодня в Гватемале, Колумбии, Венесуэле и Боливии
[292]; первые ростки такой борьбы пробились в Бразилии. Вспыхивают и гаснут другие очаги сопротивления. Но почти все страны континента созрели для борьбы, победа в которой должна привести как минимум к установлению власти, нацеленной на социализм…
