После боя 23 марта Гендерсон согласился направить в Боливию двух офицеров сил специального назначения армии США, чтобы они на месте оценили обстановку и дали совет по поводу боливийского списка пожеланий, который казался послу запредельным. Госсекретарь Дин Раск дал Гендерсону указание не допускать появления американцев в зоне боевых операций — ведь их могли захватить в плен. Американцы ни в коем случае не хотели появления «второго Вьетнама» — им вполне хватало первого. В апреле 1967 года во Вьетнаме находились уже более 400 тысяч военнослужащих США, 10 тысяч американцев на тот момент уже были убиты, в том числе шесть тысяч — в 1966 году. И потери только росли.
9 апреля 1967 года на заседании СНБ США председатель ОКНШ генерал Джонсон изъявил готовность отправить американские войска в Боливию, но госсекретарь Раск был непреклонен — «второго Вьетнама» допустить нельзя.
Пока на поле боя партизанам досаждали лишь американские самолеты АТ-6, которые, как отмечал Че, в начале апреля стали бомбить позиции отряда довольно точно. Видимо, приступило к работе присланное из США радиолокационное оборудование.
Пока же армия наступала с разных сторон тремя усиленными ротами по 245 человек — тактику мелких групп признали ошибочной. Баррьентос прочно захватил инициативу, что при таком соотношении сил было делом очевидным.
Но опыт партизан все же продолжал сказываться. 10 апреля в засаду попала передовая группа одной из рот. За несколько минут были убиты 10 солдат противника (в том числе два офицера), однако и у партизан дело без потерь не обошлось. Пуля попала в голову Рубио — ветерану колонны Че Гевары со времен Санта-Клары Хесусу Суаресу Гуайолю. Его могилу украсили скромным венком из полевых цветов — больше никаких украшений у партизан не было.
Пленных, как обычно, отпустили, из их допросов Че впервые узнал, что на его отряд стали охотиться рейнджеры.
После очередного позорного поражения армии командующий боливийскими вооруженными силами генерал Альфредо Овандо отдал приказ прекратить прочесывание бассейна реки Ньянкауасу ротами, которым предписывалось перейти к обороне. Согласно новому оперативному приказу номер 4/67 «…четыре роты [4-й дивизии] должны организовать оборонительные позиции, высылая патрули на небольшое расстояние… при условии, что это помешает группам партизан получать жизненно необходимое им снабжение»492.
Таким образом, признав свое поражение в бою, боливийская армия перешла к тактике измора. Баррьентос Ортуньо опять начал усиленно обхаживать американцев.
На сей раз американцы не заставили себя долго ждать — они уже почуяли в Боливии кубинский след. Южное командование армии США (располагалось в зоне Панамского канала и отвечало за Латинскую Америку) решило направить в Боливию «Мобильную тренировочную команду» (МТТ) спецназа во главе с майором Ральфом Шелтоном (по кличке Папочка). Папочка был ветераном боевых действий в Корее и уже в частях спецназа воевал в Лаосе. Он был одним из немногих американских офицеров, сносно говоривших по-испански. Приказ Шелтону состоял в том, чтобы максимум за 19 недель подготовить боеспособный батальон боливийских рейнджеров в составе 650 бойцов. Папочке сообщили, что, возможно, в Боливии находится сам Че.
Американцы прибыли в начале апреля и расположились в местечке Ла-Эсперанса («Надежда»). Совсем недавно там на американские деньги в рамках программы «Союз ради прогресса» построили завод по производству сахара (отсюда и оптимистическое название поселка). Но завод разорился и теперь очень подходил для миссии Шелтона (16 офицеров и сержантов) — его легко было охранять от посторонних глаз. Папочке придали двух лучших специалистов спецназа Южного командования по радиолокации.
Помимо группы Шелтона, Южное командование направило в Боливию бригадного генерала ВВС Уильяма Тоупа, чтобы тот следил за общей ситуацией в стране и принимал при необходимости оперативные решения военного характера.
18 апреля Тоуп прибыл в Боливию и 22 апреля встретился с Баррьентосом. Тот потребовал срочной присылки большого количества автоматического оружия, чтобы «наполнить воздух свинцом». А то у боливийской армии до сих пор на вооружении винтовки «маузер» времен Первой мировой войны. Тоуп обидел президента, весьма нелестно отозвавшись о боевых качествах боливийских солдат: мол, плохо обученный призывник бросит современный автомат с такой же легкостью, как и допотопный «маузер»493. Американцы, убеждал собеседника Тоуп, уже столкнулись с этим во Вьетнаме: тамошние партизаны обеспечивают себя самым современным американским оружием, отбирая его у плохо мотивированных солдат правительственной армии. Тоуп поинтересовался у президента, сколько примерно партизан воюют против его армии. Баррьентос этого точно не знал, но начал запугивать Тоупа сотнями прекрасно вооруженных кубинцев. А посол США Гендерсон-де почему-то постоянно занижает их количество в своих депешах в Вашингтон. Но Тоуп поддержал посла — как США могут рассчитать необходимую помощь Боливии, если не понятно, против кого, собственно, она требуется?494
28 апреля 1967 года главком боливийской армии генерал Овандо и начальник военной миссии США в Боливии полковник Мацек подписали формальное соглашение о подготовке второго батальона рейнджеров начиная с 8 мая по 26 сентября 1967 года.
На базу в Ла-Эсперансе стали прибывать боливийские солдаты, один вид которых наполнил Папочку Шелтона отчаянием. Тощие, как скелеты, боливийцы питались в армии «чем бог послал». Иногда, например, в рис им крошили куски только что пойманной анаконды. За счет и так ужасного солдатского рациона обогащались офицеры. Врачей многие будущие рейнджеры не видели никогда в жизни, и американские военные медики, осматривающие боливийцев, были поражены букетом самых разных хронических заболеваний. Начали американцы с того, что приказали своим «товарищам по оружию» не ходить в туалет ближе чем на 20 метров от казарм — иначе инструкторы из США не смогли бы вынести дикий смрад.
Стрелять большинство рекрутов не умели, а многие, находясь на службе в армии, никогда не держали в руках винтовку, не то что пулемет. На каждый «маузер» в боливийской армии полагалось всего 10 патронов — Шелтон немедленно распорядился выдать на стрелковую подготовку будущих рейнджеров по пять тысяч штук.
13 апреля 1967 года Че записал в дневнике о появлении в Боливии американских советников, которые, по официальной версии, должны были прибыть в страну давно, и все это, мол, никак не связано с партизанами. С надеждой он отметил: «Может быть, мы присутствуем при первом эпизоде нового Вьетнама»495.
Таким образом, кольцо окружения вокруг отряда постоянно стягивалось. Че решил пробиваться на север, в более густонаселенные районы Боливии. Но сперва надо было как-то отправить на Большую землю Бустоса и Дебре (последний постоянно проявлял нетерпение, все время рассказывая о своей полезности для революции за границами Боливии). Таня была раскрыта, и Че был вынужден оставить ее в отряде.
Че решил двинуться с основной частью отряда на юг, к городку Муйяпампа, где предполагалось расстаться с Бустосом и Дебре. Арьергард во главе с Акуньей остался на месте с приказом ждать возвращения основных сил через два дня. Это вынужденное решение (Че писал, что принял его после долгих колебаний) и предопределило конечное военное поражение партизан. Че почему-то не наметил запасного пункта встречи обеих частей отряда на случай непредвиденных обстоятельств. Видимо, он рассчитывал, что без проблем вернется через пару дней. При этом он понимал, что в условиях постоянного наблюдения противника с воздуха возвращение тем же путем опасно — армия может устроить засаду.
