– Говорят, ты удивила самого Вемира. – Шейн дотронулся до волос Вэл, мягко приглаживая растрепанные каштановые пряди. Она открыла глаза, поерзала головой по коленям волка и робко улыбнулась.
Они находились дома у Шейна, спрятавшись за надежными стенами от разыгравшейся на улице непогоды. Ветер завывал с такой силой, что Вэл уже в который раз задумывалась о том, как она вернется домой. О разбушевавшейся метели старожилы предупреждали давно, но Вэл не внимала долетавшим до нее слухам.
Как оказалось, очень даже зря.
С другой стороны, если бы не сильные порывы ветра, ломающие деревья и срывающие прохудившиеся крыши, она сейчас не была бы здесь – в этом уютном небольшом доме, не нежилась бы в объятиях волка, вальяжно развалившись на мягкой медвежьей шкуре.
– Да, представляешь? – Вэл нравилось ощущать его руки в своих волосах. И нравилось лежать головой на его коленях.
С Шейном она чувствовала себя спокойно и легко, не обременяя душу различными сомнениями и проблемами.
– Мы по три часа тренируемся. Вчера он так двинул мне по руке, что теперь там огромный кровоподтек.
– Бедняга, – негромко сказал Шейн, перебирая пальцами темные мягкие пряди. – А что баргест? Как он к этому относится?
– В смысле? – Вэл больше не обращала внимания на то, что Шейн никогда не называл Раза по имени, будто произнести это короткое слово значило осквернить свой язык. – У него в кабинете окно, и оно выходит прямо во внутренний двор. Думаю, он в курсе всего, что со мной происходит.
– Это же была его идея? – задумчиво проговорил Шейн.
Вэл, которой не понравилось что-то неуловимое в прозвучавшей интонации, приподняла голову с его колен, выпрямляя спину и усаживаясь рядом. Заглянув в ярко-синие глаза, с удивлением увидела в них тихую печаль и легкую досаду.
– Я не понимаю… – мягко начала она, но Шейн прервал ее поцелуем.
Вэл прикрыла веки, наслаждаясь пьянящим вкусом губ волка. Ей нравилось ощущать его влажный язык у себя во рту, нравилось, как его руки обнимали плечи, и особенно нравилось то, как тело отзывалось на ласковые, но требовательные прикосновения.
Вэл прижалась к Шейну, стискивая пальцами его рубаху, и уже в следующий миг волк, горячо выдохнув в рот, повалил ее на пол, накрывая своим телом.
Голова стремительно улетала. Вэл, осознавая, что еще немного – и назад пути не будет, уперлась ладонями в его грудь.
– Я же говорила, что я не могу, – запрокидывая голову и подставляя шею под горячие губы Шейна, прошептала она.
– И как он узнает? – отозвался волк, приподнимаясь на руках, и потемневшими, полными желания глазами рассматривая приоткрытые губы Вэл. – Он не поймет.
– Он узнает, – уверенно сказала Вэл, – от него ничего не скрыть.
Она даже не преувеличивала. От одной мысли, что Раза догадался бы о ее отношениях с Шейном, внутри скручивался болезненный тугой узел и привкус страха поселялся на языке.
Шейн тяжело вздохнул, недовольно дернул щекой и поднялся, потирая веки ладонью. Вэл закусила губу и села с ним рядом, чувствуя себя странно виноватой и отчаянно коря себя за это чувство.
Хотелось прижаться щекой к плечу волка и подобно кошке заласкать все причиненные раны.
– Как ты можешь принимать от него подачки? – понизив тон, глухо произнес Шейн, не смотря на Вэл. – Он устроил тебя в казенный дом. Моя знакомая пыталась попасть туда, но ее даже не стали слушать. А ты, простой человек, с легкостью пришлась им по вкусу.
Вэл обожгло изнутри, как кипятком. Жар прилил к щекам, она подняла ладони, мельком прикасаясь к собственному лицу.
– Шейн… – Вэл мягко дотронулась до его пальцев.
– Я не виню тебя. – Слабая улыбка мелькнула на печальном лице волка, когда он посмотрел в заискивающие голубые глаза. – Ты заслуживаешь этого. Мы оба знаем, какая ты. Но я все же не понимаю.
«Знаем, какая я? Да ни хрена ты не знаешь, волк».
Вэл стало немножко весело. Горько, но весело. Вот такое сочетание.
– Не понимаешь – чего? – осторожно спросила она, пальцами аккуратно касаясь ладони Шейна.
– Теперь тебя тренирует Вемир, к которому не подступиться с подобными просьбами. Может быть, тебе это нравится? – Синие глаза сузились, в этот момент до жути напоминая совсем другие, но такие же пристальные глаза. – То, что может дать тебе этот… баргест.
Вэл недовольно нахмурилась. Меньше всего она сейчас хотела говорить о Раза.
– Да, нравится, Шейн. Конечно, нравится! – твердо сказала Вэл. – И не нужно так смотреть. А как, по-твоему, я должна себя вести? Отказаться от всего, что само идет в руки? Это глупо, ты не думаешь?
Язвительный тон явно не пришелся Шейну по вкусу. Волк, будто невзначай, убрал свою руку из-под пальцев Вэл и раздраженно сказал:
– Ты говорила, что ненавидишь его.
Вэл громко фыркнула.
– Но это не значит, что я должна гордо отталкивать то, что он может мне дать. – Она изогнула губы, голубые глаза сверкнули. – Когда я ему надоем и он вышвырнет меня на улицу, у меня ничего не останется. Поэтому сейчас я должна пользоваться моментом.
– У тебя останусь я, – ровно сказал Шейн.
Вэл, несмотря на то что сердце с трепетом отозвалось на сказанные слова, постаралась придать своему лицу как можно более невозмутимое выражение.
– Это просто слова, Шейн. Прости, но я не хочу быть переходящим знаменем. Я устала зависеть от настроения своего покровителя.
«Все верно, Валлери. Ведь сейчас ты совершенно искренна. Не только перед доверившимся тебе волком, но и перед собой».
Вэл не верила никому. Ни Раза, который говорил, что любит ее. Ни Шейну, который убеждал в том же самом, разве что другими словами.
Как это странно.
Никогда и никому не нужная, теперь она могла выбирать.
Это иллюзия выбора, верно?
Потому что Раза всегда остается собой. И его невидимое присутствие ощущалось даже сейчас там, где ему нет и не будет места.
– Когда… его не станет, ты будешь со мной? – спросил Шейн, обрушивая что-то внутри Вэл. Сердце прыгнуло до горла, не давая сделать вдох.
Она вздрогнула, приоткрыла рот, глубоко и шумно вдохнула, наконец обретая дар речи:
– Что? Что ты сказал?
Шейн молчал, внимательно изучая побледневшее лицо, утратившее все краски.
– Его… не станет? – Вэл подняла руку и дернула его за ворот рубахи, заставляя наклониться к себе. – Шейн, не молчи! Что это значит? Кто так решил?
Слишком много вопросов без ответов. Вэл почувствовала, как еще мгновение – и внутри вспыхнет самое настоящее пламя, переметнется на руки, и она сгорит на месте, оставив вместо себя лишь сухой пепел.
