Ночью приснилось, что он снова на дне озера. Черный столб с дуплом-пастью втягивает его в себя. Сил сопротивляться нет. Воздуха нет. Сознание мутнеет. Его голова все ближе к дуплу, ближе и ближе… И вот он может уже заглянуть внутрь. А там светло. И видит он, будто в мутное окно, большой дом двухэтажный, машину дорогую у входа и себя, выходящего из той машины. Вдруг нечеткая картинка подернулась рябью, как лужа от ветра, и вместо нее другая возникла. Стоит он, Гарик, на круизном лайнере, в дорогом костюме, смотрит в море. А вокруг – роскошь, богатые люди, вышколенная прислуга в фирменной униформе. На лацканах – вышивка «Морская звезда», название лайнера. Один лакей к нему подходит, на хромированном подносе – запотевший бокал холодного шампанского, вазочка с черной икрой, фрукты какие-то. Улыбается. Гарик берет и пробует напиток, чувствует вкус. Отличный! Вдруг исчезает эта картинка, а вместо нее он видит деньги – много денег, крупные купюры пачками, весь пол ими усыпан в каком-то неизвестном ему офисе, а он, Гарик, ходит по ним, радостный, поднимает и вверх подбрасывает, а те рассыпаются густым листопадом, оседают на плечах, хрустят под ногами. Столько денег одновременно он никогда еще в жизни своей не видел. Проснулся и пожалел, что закончился сон.
Однако сон растаял вместе с ночью, и первые мысли, пришедшие в голову, были о Лии. Подскочил, небрежно оделся во что-то сухое и чистое, не выбирая. Завтракать отказался. Помчался в ашрам. Оказывается, всю ночь лил дождь. Улицы были мокрые, грязные. Мелкая морось висела в воздухе. Серое небо нагоняло тоску. Деревня сразу стала неуютной и чужой.
У ашрама его уже ждали. Друзья Лии, те, с которыми она познакомила его в лагере на холме, толпились неподалеку. Мокрые куртки, капюшоны, опущенные на лица, видны лишь небритые подбородки. Увидев, преградили путь.
– Куда летишь, голубь сизокрылый? – спросил один, толкая его в плечо. – Не твоя это голубка, не твоя. Помиловались, и хватит. Не желает больше тебя видеть.
– А вы кто? Сутенеры, что ли, местные? – огрызнулся Гарик, чувствуя, как с обеих сторон его берут под руки.
– Иди и не дергайся, – процедил один из «друзей» в ухо.
Его повели куда-то по улице. Со стороны, наверное, он выглядел частью компании. Орать и сопротивляться смысла не было. «Друзей» было человек десять. Даже если кто-то из жителей выбежит узнать, что случилось, ему ответят, что пьяный товарищ разбуянился, ведут домой. Такое здесь, наверное, часто бывает.
Вышли за околицу. Там ждал «уазик», в нем мужик незнакомый за рулем. Постояли у машины минут пятнадцать. Гарик нервничал, не понимая, чего или кого они ждут. Вдруг увидел, как старые «Жигули» с улицы выворачивают. Подъехали, и он обомлел, узнав свою «шестерку». Гарика на заднее сиденье усадили, с обеих сторон сели те, кто его под руки вел. Остальные в «уазик» залезли. Поехали. «Шестерка» впереди, «уазик» следом. Дождь припустил сильнее.
– Куда везете, скажите хоть! – взмолился Гарик, мысленно прощаясь с жизнью.
– Не боись. Мы не изверги же, – ответил тот, что справа. – Поймешь с первого раза – значит, все хорошо у тебя будет.
«Ясно, бить везут», – решил он, и все внутри сжалось.
– Говоришь дуре, говоришь, чтоб вначале насчет финансов выясняла, чтоб с нищими не путалась, а она… – проворчал тот, что слева, и Гарик понял, что он говорит о Лии.
– Пусть мать с ней сама разбирается, – ответил ему «правый». – Не нашего ума дело. Нам главное – присматривать, чтоб девка не сбежала. И чтоб не обидел никто. В остальном ей воля вольная. Может, и правда, голодранец ей понравился? Пойми этих баб!
Один за другим автомобили вырулили на дорогу, ведущую на Муромцево. Едва подсохшая после стаявшего снега, она вновь превратилась в скользкую вязкую «размазню». Они медленно плыли по ней волнообразными движениями. Гарик понимал, что скоро машина встанет. После дождя, лившего всю ночь, добраться до Муромцево у его «шестерки» нет никаких шансов. Так и вышло. Примерно на половине пути машину стянуло в глубокую колею, наполненную водой. Водитель поддал «газу», еще больше усугубив ситуацию. Распахнул дверь, выглянул и крикнул:
– По самые пороги!
– То, что надо, – ответил парень слева. – Долго еще не вылезет. Пока кто-то мимо не поедет, так и будет в грязи сидеть.
Парень справа повернулся и хлопнул Гарика по плечу:
– Ну, бывай! Худое не вспоминай! Обратно не суйся. Шмотье твое в багажнике, а деньги, что в номере нашли, мы забрали – в уплату за удовольствие. Хотя, конечно, это ни о чем. Копейки. С тебя и взять-то нечего.
С этими словами все они вылезли из салона и пошли к «уазику». Гарик наблюдал в зеркало заднего вида, как они ковыляли, утопая в грязи. Сели в машину. «Уазик» совершил смелый разворот и медленно покатил в обратном направлении, разбрасывая в стороны фонтаны черных брызг. С такой конструкцией подвески эта грязь была ему нипочем. Вскоре он скрылся из виду. Гарик открыл дверь и вылез, провалившись в густую жижу, которая тут же потекла в обувь. Дождь моросил крупными каплями. Нужно было найти какие-нибудь ветки, чтобы подложить под колеса, иначе он может торчать тут бесконечно. Вряд ли кто-то осмелится поехать по такой дороге в дождь. Помощи ждать неоткуда. Решил пойти к лесу, но вытащив одну ногу из вязкой чавкающей массы, потерял равновесие и растянулся во весь рост, впечатавшись в мягкое черное месиво. Выругался зло. «Дерьмо, дерьмо, дерьмо! Вся жизнь – дерьмо! Не было в ней ничего хорошего, нет, и не будет!» – думал Гарик, молотя кулаками по грязи и чувствуя себя беспомощным ничтожеством.
Вдруг откуда-то послышалась приглушенная мелодия. Гарик сосредоточился на звуке и понял, что тот идет из багажника его автомобиля. Телефон! Но откуда? Свой он выбросил на болоте. Тогда чей же сейчас звонит? Он с трудом отлепился от тестообразной липкой массы и заковылял к багажнику. Открыл. Тот был битком набит его вещами, представлявшими собой огромный пестрый ворох, внутри которого пиликала музыка. Поспешно растормошил клубок тряпок, и маленький черный аппарат с глухим стуком упал на резиновый коврик багажника. Чужой. Но это шанс попросить помощь! Гарик нажал кнопку входящего вызова и сказал в трубку: «Слушаю!». «Это гостиный дом Окунево?» – спросил тихий и какой-то бесцветный мужской голос. «Нет. Точнее, да. А что вы хотели?» – Гарик соврал, побоявшись, что звонящий нажмет «отбой», решив, что ошибся номером. Выходит, собирая его вещи, «друзья» Лии сгребли случайно телефон администратора Ирины. Наверное, она присутствовала при этом. Может, машинально положила телефон на столик или тумбочку, и те его прихватили, решив, что это его вещь. Вот спасибо им! По крайней мере, можно позвонить кому-то, попросить о помощи. Хотя он еще не знал, кому позвонить. В службу спасения? В милицию? В «скорую помощь»?
Голос в трубке спросил:
– А нет ли у вас постояльца по имени Георгий?
Гарик даже не понял вначале, что это его собственное имя, привык к сокращенной форме. Потом сообразил, ответил: «А кто его спрашивает?» Подумал, что, наверное, Оля попросила кого-то поинтересоваться, жив он еще или нет. «Я его старый друг. Так живет у вас Георгий?» «Да, проживает», – ответил Гарик, пытаясь вспомнить, кому принадлежит голос, показавшийся вдруг знакомым. «Так вы будьте добры, передайте ему трубочку», – попросил собеседник. «А как вас представить ему? Назовите имя, пожалуйста». «Скажите, Саня звонит. Просто Саня. Он поймет». Гарик оторвал телефон от уха и посмотрел на него с недоумением. Эффект от услышанного был, пожалуй, сильнее, чем если бы выяснилось, что ему звонит президент Соединенных Штатов. Саня… Он ничего не слышал о нем с тех пор, как в квартире его появился следователь из прокуратуры. Гарик решил, что Саня спрятался, зная, что ему грозит срок. А потом была эта глупая попытка перейти границу, после которой он с Андреем загремели в СИЗО на несколько месяцев. Ну, а вернувшись домой, Гарик о Сане и вовсе забыл, потому что в его жизни появилась Оля. А если и вспоминал о соседе, то думал, что тот осел где-то в другом месте. Это было не важно. Искать его Гарик не собирался, ведь друзьями они не были, лишь проворачивали вместе незаконные делишки. И вот теперь Саня звонил ему, представившись старым другом! Да еще куда – в гостиный дом! Как он узнал, что Гарик там? Мистика какая-то! Хотя нет, если подумать, то все реально. Саня зачем-то вспомнил о Гарике, позвонил ему на домашний телефон, а мать сказала, что он уехал отдыхать в Окунево. Да, а откуда Саня узнал, что Гарик в гостином доме? Тоже просто. Он этого и не знал. Посмотрел на сайте в интернете, узнал номер телефона единственного в деревне гостиного дома и позвонил. А еще ему могла подсказать Оля, которая уже дня три как вернулась домой. Что ж, интересно, зачем он ему понадобился спустя столько лет?
