Зоя вздохнула и закрыла глаза. Было видно, что ей плохо, но сил плакать и жаловаться нет. Гарик решил посидеть еще минутку и идти дальше. Настоящее оно, это Потаенное озеро, или вымышленное, а сдаваться он не собирается. Лишь на мгновение прикрыл глаза, а когда открыл их снова, уже стемнело. И в тот же миг его охватил ужас, а вслед за ним оцепенение ледяной коркой сковало каждый сантиметр его кожи. Рюкзак, лежащий на коленях, был холодным и твердым, будто в нем камень. Гарик медленно опустил взгляд. В темноте лицо Зои было невозможно разглядеть, но это было и не нужно. Он уже все и так понял. Как и сказал голос из дупла, она не дожила и до вечера. Зоя была мертва. Проверять дыхание не имело смысла. Ее маленькое тельце остыло и окаменело, пока Гарик безмятежно спал под деревом. Он уткнулся лицом в свое скрючившееся бездыханное дитя и зарыдал. Ему казалось, что он сейчас тоже умрет от боли, рвущей его на части.
Но не умер. Выплакал скупые мужские слезы. Стиснув зубы, привык терпеть пронизывающую тело боль. Встал, бережно поднял мертвого ребенка и решительно зашагал обратно к озеру Шайтан. Нет, он не собирался отдавать ее черному идолу. К тому же, было уже поздно. Теперь, мертвая, она была ему не нужна. Ее светлая детская душа покинула тело и улетела в небеса, где никаким чертям и демонам ее не достать. Но сам он, Гарик, дальше продолжать жить не мог. Таких, как он, не должно быть в этом мире. Умножающих зло. Сеющих беды и печали. И смерть.
Гарик шел топиться в озеро Шайтан. Он помнил, где оно находится. Убежал недалеко. Хвойные ветки, невидимые в темноте, кололи лицо. Острые сучки цеплялись за одежду, рвали ее. Он спешил. Каждая прожитая после смерти Зои секунда причиняла ему невыносимую боль.
Вот и кончился лес. Озеро близко. Он прошел еще немного. Деревянного настила не видно. А зачем он ему? Не дойдет до воды, так утонет в болоте. Какая разница? Главное – поскорее перестать жить.
Показалась водная гладь. Он узнал это по колючим звездам, усыпавшим своими отражениями темный озерный круг. Поднял лицо к небу. Звездный свет был нестерпимо ярким. Гарик шел и смотрел вверх, думая о том, что никогда в жизни не видел такого красивого неба. Ноги ступили в воду. Странно. Дно ровное, песчаное, приятное. Не такое. Должно быть илистое, заросшее пучками жестких водорослей. Куда подевались водоросли, нещадно исцарапавшие все его тело в прошлый раз? Нет их! Чудо какое-то! Будто не Шайтан перед ним, а другое озеро. Другое? Неужели Потаенное?
Гарик опустил взгляд вниз и чуть не ослеп. Будто под водой кто-то зажег мощный прожектор. Поверхность озера перед ним сияла серебряным светом.
16. Боги, свет и музыка
«Место благодатное, волшебное,
Где Кристалл космический сокрыт,
Раны все – телесные, душевные –
Силою вселенной исцелит.
И утихнут все печали, горести,
То, что душу треплет, бередит.
Даже беспощадный голос совести
Сжалится – на время замолчит.
Истину познав, вдруг удивляешься,
До чего проста ошибки суть –
На дороге черной спотыкаешься,
Сам себя пытаясь обмануть.
Ты слезами жертв своих умоешься,
Новый смысл открыв в простых словах –
От расплаты за грехи не скроешься,
Счастье не построишь на костях».
А дальше все было, как во сне. Дно под ногами исчезло. Гарик погрузился в воду с головой. Стремительное течение подхватило его, закружило, понесло. Тело его вращалось и то шло ко дну, то взлетало к поверхности. Вскоре он потерял ориентир в этом круговороте, и уже не знал, где низ, а где верх. Кувыркался и летел куда-то, чувствуя себя мячиком, гонимым толпой разыгравшихся детей. Было совсем не страшно. Он приготовился умирать, но инстинктивно задержал дыхание. Дышать почему-то совсем не хотелось. Легкие не требовали воздуха. Странно. И любопытно. Чудо какое-то происходит. Неужели попал в то самое мистическое Потаенное озеро? Но почему так поздно? Теперь, когда Зоя мертва, оно ему совсем не нужно! Потаенное озеро исцеляет, а он смерти хочет!
Вдруг мощный поток в очередной раз швырнул его вверх, и Гарик почувствовал, что голова его оказалась над поверхностью. Открыл глаза и вновь зажмурился от яркого свечения, исходящего от воды. Обнаружил под собой песчаное дно и понял, что его вынесло на берег. Отполз от кромки подальше и только тогда разжал руки, крепко сжимавшие рюкзак, положив его рядом. Сквозь полуприкрытые ресницы изучающим взглядом окинул пространство перед собой. Увиденное поразило его. В центре светящегося озера возвышался над водой на многие метры розоватого цвета полупрозрачный камень, вокруг которого стеной вращались водные потоки, словно движимые какой-то центробежной силой. При этом светился и сам камень, и вода вокруг него, и все озеро, а над ними простиралось черное бархатное небо в блестках звезд. И еще была слышна музыка – тихая, едва уловимая, сливающаяся с шумом воды в единый ансамбль. Нежное звучание скрипки переплеталось с журчанием струй, бьющих вверх. От нее перехватило дыхание. Ничего прекраснее Гарик в жизни своей никогда не слышал. Музыка облегчила боль, рвущую душу и сердце, принесла некоторое успокоение. Будто ему сделали обезболивающий укол после тяжелой травмы. И еще воздух… Казалось, он пахнет просторами космоса, и хотя Гарик понятия не имел, как они должны пахнуть, но именно такие слова вдруг пришли ему на ум. Оттого почувствовал себя крошечной песчинкой, затерянной в бескрайнем океане мироздания. Наверное, каждый испытывает то же самое, глядя в ночное звездное небо.
Он неподвижно лежал на песке, нежнее и мягче которого не было ни на одном пляже из всех, на которых ему довелось побывать во время круиза. Песок был, как мука мельчайшего помола, пышный и рыхлый. Так уютно Гарику не было еще ни в одной постели, разве что в младенчестве на руках матери. Ему вдруг показалось, что он помнит ее руки – теплые, заботливые, оберегающие, хранящие его.
Позади него послышался хруст песка под чьими-то ногами. Гарик медленно приподнялся и повернулся, чувствуя, как замирает его сердце, готовясь к встрече с обитателями этого загадочного места. Увидел и обомлел. Они были почти как люди: голова, две руки, две ноги. Но в то же время не были людьми. От их тел исходило то же свечение, как от воды и от камня в центре озера, образуя ореол вокруг их силуэтов. «Боги», – мелькнуло в голове. «Боги, свет и музыка», – вспомнились слова Кирилла, пропавшего на целые сутки накануне смерти. Светящиеся существа приближались, и их было много. Вначале он видел лишь белые расплывчатые силуэты, отдаленно напомнившие ему негатив пленочного фотоаппарата. Но вскоре проступили черты лиц. Они подошли близко и встали полукругом перед ним.
– Вы кто, боги? – растерянно пробормотал Гарик, не будучи уверен, что получит ответ. Но услышал его в собственных мыслях:
– В твоем сознании неверное понятие бога, и сейчас ты не в состоянии его постичь.
