Осознание последнего и позволило ухватиться за мысль, что дальше так продолжаться не может. Я схватилась за неё обеими руками как утопающий за соломинку.
Что же, тьма побери, со мной происходит?!
Когда думала, что сквозь мой щит из холода, вредности и ехидства Ралфи пробиться без шансов, и ночь, проведённая в одной постели, — самое красноречивое тому подтверждение, подлый ведьмак взял и выбил-таки почву у меня из-под ног! Вывел из себя. Спровоцировал. Натолкнувшись на отпор, выбрал, гад, другую тактику! Он же специально вёл себя как последний гад и сволочь во время экскурсии! Видел, что я ведусь! Потому что так оно и было… Сейчас. А потом что? Сама на него наброшусь?!
Нет уж… Рвать надо резко и сразу. Чтобы наверняка!
Калейдоскоп мыслей вертелся в голове, в то время как я продолжала прижиматься к Ралфи всем телом, отвечать на властные и бесцеремонные поцелуи с какой-то болезненной одержимостью и клясться себе, что всё это безумие, поглотившее меня с головой, в последний раз.
Клянусь, уже сегодня я буду у Златы! Надо будет — душу заложу за антидот! Пророчество не должно исполниться! Не должно! Это сейчас у меня крышу сорвало, в особенности оттого, что магический резерв не вполне ещё восстановился, но, если уступлю этому наглому, уверенному в себе гаду и цинику, уверенному, что его царственное внимание — подарок для любой ведьмы… если проиграю… да я же сама себя уважать не смогу! Никогда… Калейдоскоп этих мыслей адским вихрем крутанулся в голове, совершенно не влияя ни на мои руки, которые продолжали обнимать ведьмака за шею, скользить ладонями по широким мускулистым плечам и спине, тренированному торсу с отчётливо угадываемыми кубиками под футболкой. Не повлияли трезвые и разумные мысли на мои губы, которые беспомощно и совершенно предательски приоткрывались под его властным и бесцеремонным напором, целовали в ответ. С таким упоением, словно боялись пропустить хоть мгновение…
— Твои поцелуи, ведьма, как горькая вода, — хрипло прошептал Ралфи, чуть отстраняясь и царапая щёку щетиной. — Чем больше пьёшь, тем больше жаждешь…
Я открыла глаза и часто заморгала, когда столкнулась со взглядом ведьмака. Ореховые искры в его глазах за спектральными линзами тлели изумрудным пламенем. Встрёпанный, раскрасневшийся, он пожирал меня глазами, как голодный обжора коробку шоколадных конфет. Вид у всегда собранного, уверенного в себе и циничного визитатора был почти безумный, почти одержимый… И я поняла, что мне не померещилось. Я и в самом деле… То есть он в самом деле запал!
Открытие, что не только я теряю рядом с ним волю, придало сил.
Чудесным образом восстановленный магический резерв приятно щекотал дыхание, потрескивал едва ощутимыми ударами тока на кончиках пальцев.
Я понятия не имею, как произошло… то, что произошло.
Оттолкнув Ралфи от себя, я высвободилась одним рывком.
Захмелевший от странной магии поцелуя, ведьмак, похоже, не успел прийти в себя и не понял толком, что произошло. Отбежав на несколько шагов, я оглянулась. Он стоял, провожая меня взглядом, но с места не двигался. Стоял спиной к каналу.
И я не удержалась.
Выбросив вперёд руку и не отрывая взгляда от его глаз, щёлкнула пальцами, образуя между нами воздушную стену. А затем резким движением толкнула её ладонью.
Меня накрыло мощным дежавю — неловко взмахнув руками, ведьмак обрушился в канал, над которым тут же взметнулся рваный столп воды.
— Надеюсь, на этот раз ты напьёшься на всю оставшуюся жизнь! — прошипела я с берега.
Рядом с показавшейся над поверхностью головой Ралфи по воде плеснул розовый хвост.
Голубая головка Акваты показалась над водой следом за Андриной.
— Ритуль, ты чего?
— Этот ведьмак тебя обидел?
Не ответив русалкам и избегая встречаться взглядом с Ралфи, я бросилась по направлению к ангару.
Кажется, меня звали. Девчонки, парни… Мандрагор Кристер с Чудом-Юдом на руках-корешках…
— Не сейчас… Занята… Опаздываю, — отвечала я, не сбавляя шага.
У самого же ангара столкнулась нос к носу с Гориславом.
Глава 71
Колдун так и впился взглядом в моё лицо.
— Я с нетопырями закончил, — сказал он, и меня кольнула совесть. По нашему уговору, «закончить с нетопырями» полагалось мне. У Горислава своих дел выше крыши.
— Не надо было, — пробормотала я смущённо. — Я сейчас к Лерке, потом в лабораторию собиралась.
От долгого взгляда напарника я вдруг почувствовала себя неловко. Из зелёных глаз колдуна так и сквозили укор и осуждение. Это он из-за нетопырей, что ли?
— У тебя раздражение на коже, — наконец сказал Горислав. — И губы припухли.
А я думала, план по стыду вселенских масштабов уже на сегодня выполнила. И даже перевыполнила. Оказалось — нет.
Прежде чем я успела ответить что-то вразумительное, Горислав провёл пальцами в воздухе перед моим лицом, и губы обдало ментоловой свежестью.
Пожав плечами, мол, фиг знает, что это такое, я уже готова была пройти дальше, как Горислав вдруг сказал:
— Осторожно, Маргаритка. У него ж на роже написано — кобель.
Как будто я этого без него не вижу!
Вслух же ответила:
— Мне-то какое дело?
— Я просто не хочу, чтобы тебе было больно, Рит, — тихо сказал колдун. — Не хочу, чтобы ты удивилась. Неприятно удивилась.
— Горислав, не лезь, ладно? — начала заводиться я.
В конце концов, что я маленькая, что ли? Разберусь.
— Лучше бы Ралфи так сказала, — не остался в долгу напарник.
— Что — лучше бы Ралфи сказала? — с любопытством прощебетала Маришка, подходя к нам. Её нетопырь Олли, начертав ломаную линию над нашими головами, спикировал к подруге на плечо.
К счастью, Маришкин вопрос в ответе не нуждался. Судя по сияющей моське, подругу так и распирала какая-то новость! Расширив глаза, Маришка затараторила:
— Ритка, Славик, вы знали, что Ралфи, как псионику, цены нет! Нет, правда! Вы бы видели, что у Ксю с мухоловками вышло! Вы просто обязаны это увидеть!
Горислав от искренней Маришкиной радости скривился так, словно у него заболел зуб. Не говоря больше ни слова, он развернулся и устремился в ангар.
— Ри-ит, — протянула подруга. — А Ралфи, правда, такой гад? Мне он так-то довольно милым показался. И как препод… сама видела, он крутой!
В этом вся Маришка — умеет она видеть в людях только хорошее!
— Красота — в глазах смотрящего, — попыталась отшутиться я. — Это ты, Маришка, самый добрый ведьм из всех, кого я знаю.
— Ага, — Маришка смешно наморщила конопатый нос. — А чушь — в устах несущего. Я серьёзно, Рит. Я его о Террасуоте хочу расспросить. Ты не против?
