В Прибалтике тяжело приходилось – почва болотистая. Там меня первый раз ранило. Переживала сильно. Немецкий снайпер бронебойно-зажигательной пулей разорвал сапог и стопу на левой ноге. Второй раз получила в правую руку легкое касательное ранение трассирующей пулей. Опять же постарался немецкий снайпер. Они постоянно охотились за нами. У них только мужчины снайперами воевали. Но и мы не оставались в долгу: я лично убила четырех немецких снайперов. Обнаруживала их с помощью бинокля, и никогда не ждала их выстрела, всегда сама била. Когда видишь, что снайпер поражен, всегда чувствуешь внутреннее удовлетворение.
Третье ранение получила, когда мы стояли в обороне в Восточной Пруссии. Рядом с амбразурой, с которой я как раз вела наблюдение из бинокля, разорвался снаряд, осколок врезался мне в правую щеку. Зубы вылетели, все лицо скосило, в панике думаю: «Никто меня замуж не возьмет, такую косоротую!» В дивизионном санбате все восстановили безо всякого госпиталя. Рот встал на место. Знаете, война – это страсть Господня, там не то что воевать, там посидеть на пенечке страшно.
Мы дошли до Кенигсберга. Там были очень тяжелые бои. Трудно пришлось. И здесь остановились. Всего за войну я убила 28 немцев. Это подтвержденные в штабе данные. 9 мая 1945-го года, когда узнали о конце войны, была большая радость. В штабе провели митинг, сказали что-то перед строем. Только мы встали на отдых, как видим, что по большаку идут фрицы, сдавшиеся в плен. Целыми дивизиями топали. Кто-то гордо идет, кто-то хромает и неотрывно на землю смотрит. Господи, кому нужна эта война?! Что я почувствовала, когда узнала о Победе? Облегчение, что больше не нужно никого убивать.
Какой оптический прицел вы использовали?
ПУ с 3,5-кратным увеличением. Всегда стреляла с максимальным увеличением – так лучше можно прицелиться.
Видели немецкие снайперские винтовки?
Ни разу не видела. Да и не интересовалась ими.
Какова предельная дистанция стрельбы из СВТ-40 с оптическим прицелом?
Я старалась бить на расстояние до 500 метров, но бывало, и на 800 стреляла. Но такое случалось крайне редко, в наступлении. Вот в голову могла поразить противника до 50 метров, в другой раз на 100 стреляла, но не больше. Фигуру уже дальше можно разглядеть.
По амбразурам доводилось стрелять?
Нет, ни разу такого даже и не видела на передовой.
Сколько вторых выстрелов по цели было необходимо?
Обязательно стреляла во второй раз, благодаря СВТ-40 быстро делала второй выстрел.
Кто командовал снайперами на передовой?
Я как командир отделения распределяла посты для 10 снайперов-девушек. А вот уже командир стрелкового полка определял наши задачи.
В ночных атаках участвовали?
Нет, ни разу. Всегда днем воевали.
Зимой, особенно на снегу, было проще целиться или сложнее?
Конечно же, сложнее. Немцы ведь не дураки, одевали на голову и плечи белые тряпки, в окопе его не разглядишь. А уж когда снег или дождь идет, вообще трудно целиться, но все равно стреляли.
На вражеских офицеров охотились?
А как определить, кто из врагов офицер?! Это только в современных фильмах командиры в фуражках и погонах бегают, а на передовой офицера от рядового трудно отличить, потому что все стараются одеваться одинаково, в обычную полевую форму.
Как вы считаете, какое еще необходимо умение снайперу, кроме меткой стрельбы?
Маскировка – это первое дело. И нельзя засиживаться на позиции – ее нужно вовремя сменить.
Ваша любимая позиция в наступлении?
На дереве. Нас в снайперской школе учили прятаться под сгоревшей техникой, броневиками или танками, но я не любила там сидеть, потому что видимость плохая.
Использовался ли вами бинокль?
А как же, я использовала стандартный 6-кратный полевой бинокль, потом нашла трофейный хороший немецкий бинокль, также с шестикратным увеличением. А вот телескоп для наблюдения я никогда не использовала: слишком тяжелый и громоздкий, бинокль намного лучше.
В вашем отделении были большие потери среди снайперов-девушек?
Часто убивали девчат, особенно снайперов.
В какой форме вы воевали?
Обычная полевая форма: гимнастерка и брюки, в холодную погоду – шинель. В современных фильмах о войне показывают одну брехню, все не так было.
С разведчиками часто встречались?
А как же, мы же находились при штабе полка, и если ребята идут в разведку, то обязательно подходят к нам, и обнимают за плечи со словами: «Девочки, как жить-то хочется!» А замполит наблюдает со стороны: вдруг разведчик девушку поцелует. Если только подтянет и поцелует, то тут же следует приказ: «А ну, иди сюда, подпиши пожертвования своего оклада на танковую колонну, танки на фронт нужны». Сволочь. Ребята даже в щечку боялись поцеловать. Мы их с добрыми напутствиями отправляем. Но разведка дело опасное, часто случалось так, что идет трое ребят, а возвращается один. По 18–19 лет было мальчишкам…
Вы использовали трассирующие патроны?
Да. Но насчет их эффективности скажу одно – корректировать огонь они не помогали. А вот пристрелочные патроны мы вообще не использовали. Также не приходилось стрелять и зажигательными патронами.
При боковом ветре приходилось брать поправку?
Обязательно. На глаз все делали.
Были ли какие-то рекомендации по стрельбе по подвижным целям?
Ну что вы, все делалось на глаз.
Как подтверждали убитых врагов?
Когда мы идем с переднего края, до КП полка доходим, там на специальной доске написано: ориентир один, ориентир два, сектор наблюдения такой-то. И в этом секторе убито три фрица. А мы записываем себе в блокнот тех, кого мы убили. За нашей стрельбой всегда наблюдали штабисты со стереотрубы.
Больше всего уничтожали врага в наступлении?
А как же, тогда стреляешь часто.
Какое было отношение к партии, Сталину?
Мы всегда говорили, хотя бы он к нам приехал, верили в него.
Как поступали с пленными немцами?
Видела их много, всех отсылали в тыл. Не издевались над ними.
Как к вам относилось мирное население?
Мирное население относилось к девушкам-снайперам неплохо. Придешь на постой – и покормят тебя, и хлеба печеного дадут, и молочка от коровки. Все хорошо было, даже мирные немцы нас отлично встречали. Вообще же, с ними нормальные были взаимоотношения.
Трофеи собирали?
