Были курсанты, прошедшие фронт?
Нет, все были призваны с гражданки.
Сколько вы проучились в школе?
Десять месяцев.
Как происходила отправка на фронт?
Было построение. Был нам зачитан приказ за подписью наркома Вооруженных сил, в котором было сказано, что завтра нас отправляют на фронт.
Отправляли сразу всю школу?
Нет по этапам. Всех сразу нельзя было. Поехал наш взвод.
Сержант командир взвода с вами поехал?
Нет, он остался в школе. Нам на смену должны были прислать молодежь, и он должен был их обучить.
Сколько с вами было отправлено курсантов?
Несколько вагонов.
Как добирались до фронта?
Я точно не могу сказать. Приехали в Минск, его летом освободили, а мы поехали дальше добивать врага. Помню, как нас яблоками угощали. Поезд остановился и мы выскакивали. У всех были деньги, и мы у местных покупали продукты. Ехали мы не везде, бывало, приходилось идти пешком. Немцы уничтожали дороги или мосты и приходилось идти пешкодралом.
Что произошло в пункте прибытия?
Помню фамилию командира подполковник Хомура (украинец). Он с нами занимался. Вот речка или переправа, он говорил надо преодолеть, переправиться. Противник отступает, а мы должны следовать за ним. Когда пришли к линии фронта, там были блиндажи. К нам в блиндаж пришли командиры и стали объяснять какие действия мы будем делать, что будет происходить. Это была уже территория Восточной Пруссии. Там были очень жестокие сражения. Наши войска прижали противника к морю, и им было некуда отступать. У нас были «катюши», танки, пушки, а я попал в разведку. В полковую разведку.
Сколько ваших однокашников попало в полк вместе с вами?
Да почти все. Мы долго общались. Ходили друг к другу в гости, я к ним, они ко мне. Служили мы в разных ротах.
Как была устроена группа полковой разведки?
Группа захвата, группа обеспечения, группа поддержки. В группу захвата меня не взяли, немцы крупные здоровые, а я был маленький, так что я попал в группу поддержки. В группе захвата были здоровые ребята, вот они немца возьмут и потащат, а противник как чувствует и начинает стрелять. Если мы побежим, они могут нас расстрелять. Наша группа начинает по ним стрелять, в это время группа захвата благополучно уходит. Через несколько минут, немцы понимают, что ничего с нами сделать нельзя и стрельба прекращается. Мы уходим в траншею и уже далеко.
Как вы охотились на немцев?
Я сидел один в траншее со снайперской винтовкой и наблюдал за немцами. При удобном случае стрелял. Перед этим надо долго наблюдать за противником, я записывал все интересное на бумагу. Противника надо было уничтожать, а он не дурак, он сам хочет тебя убить. Чаще всего за немцем уходили рано утром. В это время они расслаблялись, теряли бдительность, мы этим пользовались.
Каким оружием приходилось пользоваться в разведвзводе?
У меня была моя снайперская винтовка, но иногда брал автомат ППШ. Все определяла задача, которую надо было решить.
С каким оружием вы предпочитали работать?
С автоматом удобнее было работать. Укрыться было проще, незаметнее, боезапас больше.
Трофейное оружие использовали?
Я не помню. У нас было достаточно своего.
Был ли план по захвату языков? Сколько надо было захватить в месяц?
Зависит от того, сколько времени мы были в обороне. Мы не всегда брали языка, иногда приходилось докладывать начальнику разведки только то, что мы увидели у противника, кто перед нами есть, какие силы, танки, сколько солдат. Эти данные докладывались нашему командованию.
Как происходила повседневная работа разведчиков на фронте?
Надо было брать языков, собирать данные о противнике. Языков надо было провожать в штаб дивизии, а это несколько километров в тыл. Ходили напрямик зачастую без дорог. По лесу или полям, а языка надо было привести в целости и сохранности и сдать в штаб дивизии. Противник отступал, его пехота отходила, оставляла свои позиции, траншеи. Там могла остаться засада. Мы шли впереди и проверяли. Однажды наш капитан сказал, что ему нужен человек. Кто со мной пойдет? Вызвался я. Он говорит, есть данные, что здесь немцы – надо проверить. Были у них разбросаны банки, зацепишь ее, она сильно гремит, и немцы сразу начинают стрелять. Мы прошли, а немцев уже не было, они ушли. Был у нас такой разведчик капитан Маякин. Смелый, бестрашный человек. Бывают люди, которые ничего не боятся. Никогда его не забуду. В это время немцы занимали новую линию обороны. Наш капитан говорит нашему командованию нужно знать, какие силы противника, где они расположены. Нам нужен язык. Он собирает нас в блиндаже и ставит задачу. Мы захватываем языка и отправляем его в штаб. Там он рассказывает, какие части против нас, сколько пушек и пулеметов.
Старались захватить офицера?
В траншее не узнаешь кто офицер, а кто рядовой. По форме не разберешь, форма была скрытая. У немцев были каски и телогрейки. У нас был очень хороший капитан. Он хорошо планировал все задания. У него было развито чувство интуиции.
Собирали у убитых немцев документы, солдатские книжки, для установления частей с которыми приходилось сражатся?
Нет, этим мы не занимались. Убитых не было. Они отступали, всех своих хоронили.
Какие были взаимоотношения в разведвзводе? Сколько было офицеров?
Разведка была сама по себе. Обособленно. Офицеров, я не помню, чтобы были. А потом, зачем офицеры…
Кроме капитана были командиры, сержанты например?
Да были. Несколько человек.
Обычно разведвзвод располагался недалеко от штаба полка, обособленно от других стрелковых подразделений. Как было у вас?
Да у нас также было. Располагались всегда рядом с штабом. И у нас была задача охранять знамя полка. Были случаи, когда возникала угроза захвата знамени. Но разведка всегда предусматривала. Знамя сворачивали и укрывали. Самое главное было сохранить знамя. Еще у нас была задача по охране штаба полка и командира полка.
Как был устроен быт на фронте?
Все было, банно-прачечные дни, кухня всегда приезжала, сто грамм выдавали. У нас все было общее, все выкладывали на стол. В разведке по-другому нельзя.
Пользовались тем, что оставлял противник? Продукты питания, скотина?
Вот этого я не могу подсказать, не помню.
Когда полк наступал, то часто тыл отрывался от наступающих подразделений, как осуществлялось снабжение?
