Книга Снайперы, страница 97. Автор книги Артем Драбкин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Снайперы»

Cтраница 97

После того, как закончился митинг, я бок о бок столкнулся с нашим почтальоном. О, как мы ждали писем от родных людей! Находясь на фронте, я постоянно вел переписку со своими родными (они приходили таким треугольничком; правда, ни одно из своих писем я, к сожалению, так и не сохранил). Ведь письма от любимых и родных являлись для нас высшей наградой. Мы больше желали их, а не каких-то медалей. Из объемистой сумки с почтой и отобрал несколько писем. Трое из них предназначались мне: от дедушки, который меня в письме спрашивал о том, как мои дела, и от сестры, которая писала, что дедушка умер. Также я не удержался и вскрыл два чужих письма. Первое было адресовано Миколе Галанжи. Этот Микола прибыл к нам с пополнением под Варшаву из Западной Украины, когда эти районы только что были освобождены от немцев. Запомнился же мне этот Микола следующим. Мы совершали изнурительные марши по 80 километров в сутки, с полным боевым обмундированием. Вечером мы валились на снег как убитые. Самым тяжелым для нас было подняться утром. Но когда добряк Микола Галанджи брал губную гармошку и начинал на ней играть, то своей игрой поднимал нас лучше всякого приказала. Мы вставали и шагали опять, до следующего привала. Когда же мы оказались на берегу Балтийского моря, мы должны были выйти и занять какой-то участочек. Рядом было слышно, как приземляются морские самолеты на немецкие корабли. И вот на этот участочек, который мы заняли, в окоп, в котором находился Микола, случилось прямое попадание мины. Мы его даже не стали оттуда доставать. Присыпали землей из бруствера и все. Светлая ему память. А письмо к нему было такое: «Микола, пишет тебе твоя жинка, пишут тебе твои дитки. Микола, чего ты молчишь?» А Микола к тому времени лежал в земле на побережье Балтики.

(Николай Ануфриевич Галанжи родился в 1902 году в селе Слободка Струсовского райвоенкомата Тернопольской области. В армию был призван 3 мая 1944 года. Убит 14 марта 1945 года. Похоронен в городе Гросманкель (Померания, Германия), могила № 663, 2 ряд, 4. По данным «ОБД Мемориал». – Примечание И.В.)

Второе прочитанное мной письмо предназначалось для Федора Сабурова. Он был старше меня всего лишь на год (родился в 1925-м году). К нам он прибыл под конец войны с пополнением. Кстати говоря, вместе с ним прибыли к нам молодые младшие лейтенанты. Это было уже в 1945-м году. Мне тогда, помню, поручили сформировать стрелковую роту с его участием. Я его расспросил про его военную специальность. Из разговора с ним я узнал, что он, оказывается, освобождал мою родину от немецко-фашистской оккупации. В боях на Орловско-Курской дуге попал в плен. Тогда на Орловщине проходили действительно очень серьезные бои. Положение у нас складывалось такое, что мы знали о том, что немцы пойдут в наступление. Было принято решение о том, что мы должны защищать Орел и уничтожить как можно больше немцев, а потом перейти в наступление. В этих боях он и получил ранение, а после угодил в плен. В итоге его загнали в Германию. Невольно я сравнивал свою судьбу с его судьбой. Ведь если я два года находился в немецкой оккупации, то он два года пребывал во вражеском плену. Его, кстати, в последнее время где-то даже держали в подвале. Сам он оказался родом из Удмуртии. Мать его жила где-то далеко, в восточных районах. Брат служил в армии. Во время того самого разговора я его спросил: «Матери письмо писал?» Он ответил: «Нет». – «А почему же, – говорил я ему, – ты маме не сообщил, что освобожден из плена?» – «А все равно бесполезно, – сказал он мне. – Она мне написать не может. Моего адреса у нее нет». Тогда я ему и говорю: «Давай записывай наш адрес: полевая почта 02228». Так как он прошел через такие испытания, я постоянно за ним следил. Короче говоря, как мог его берег. Не спускал с него глаз буквально в каждом бою. Сабуров всегда находился рядом со мной, вплоть до рейхстага. Но до конца его уберечь, к сожалению, мне его так и не удалось. Когда при штурме я побежал помогать начальнику штаба батальона Бушкову, он оставался в том месте, над которым этажом выше не хотели сдаваться немцы. Когда 2-го мая я вернулся в рейхстаг, то спросил своих ребят: «А где Сабуров?» Мне сказали: «Да вот, на ступеньках рейхстага лежит». И вот я прочитал письмо, отправленное на его имя. Там его мать с радостью писала: «Сыночек, какими судьбами ты остался живой!» Она, конечно, не могла поверить своему счастью: что сын ее жив. К сожалению, ей предстояло на него получать снова похоронку (ведь в 1943-м году она успела получить извещение, что он пропал без вести).

(Речь идет о Федоре Гавриловиче Сабурове, о котором известна следующая информация. Он родился в 1925 году в деревне Калинята Кулигинского района Удмуртской ССР. Отец – Гавриил Григорьевич. В Красную Армию был призван 1 января 1942 года (или 19.1.1943) Воткинским райвоенкоматом Удмуртской области. Воевал в составе 1132-го стрелкового полка 54-й стрелковой дивизии. Попал в плен 23 ноября 1944 года в Житомирской области. После освобождения из плена, состоявшегося 6 марта 1945 года, был назначен командиром отделения 380-го полка 171-й стрелковой дивизии. В боях за Берлин успел отличиться, за что был представлен к ордену Славы 3-й степени. Представление было написано 4 мая. Но к тому времени он погиб. Числится второй раз пропавшим без вести с 20 апреля 1945 года. Скорее всего, после этого на него пришла официальная похоронка. По данным «ОБД Мемориал» и «Подвиг народа». – Примечание И.В.)


10-го или 11-го мая мы пошли дальше на Запад. Через какое-то время вышли на реку Эльбу. Но если американцы находились на западном берегу, то мы – на восточном. Никаких контактов у нас с союзниками не было. Нам еще не разрешали выходить на берег. На этом месте мы простояли долгое время. Обстановка там складывалась непростая. Как только наступало утро, прямо над Эльбой на низкой высоте и на малой скорости пролетал американский самолет и покачивал крыльями. Потом скрывался. Нам тогда уже нужно было быть ко всему готовым.

А потом, кажется, это случилось 1 августа, мы переправились на лодке через приток Эльбы. Этот приток был довольно широкий и глубокий и шел нам параллельно. Там же был луг, площадь которого, наверное, составляла где-то 300–400 метров. Там мы несли свою службу и выставляли секреты.

Так получилось, что за участие в штурме рейхстага меня не отметили никакой наградой. Дело в том, что за это дело у нас стали награждать только через год. Так, мой комбат Самсонов получил «героя» лишь только в мае 1946 года. А я уже в октябре 1945 года демобилизовался как трижды раненый. И поэтому, когда проходило награждение, я находился уже у себя дома. А пока я служил, никаких героев у нас в части не было. Только помню, что Самсонова очень часто вызывали в Москву. Там шли разборки между нашей дивизией и 756-м полком 150-й стрелковой дивизии. 9 октября я демобилизовался. Прошло какое-то время, и на следующий 1946-й год, аккурат ко Дню Победы, присвоили звания Героев Советского Союза нескольким участникам штурма рейхстага. Потом я слышал разговор о том, что был приказ наградить всех, кто участвовал в штурме. И если бы я на тот момент находился в армии, свою награду я, безусловно, получил бы. Потому что у нас, например, были посмертно награждены те, кто погиб за его взятие.

Но тут случилось еще одно обстоятельство. Когда должны были всех награждать за штурм рейхстага и все к этому шло, на меня очень сильно разобиделся начальник штаба полка капитан Бушков. Ведь я вскоре после этого демобилизовался. А они не хотели, чтобы я уходил из армии и посылали перед этим на краткосрочные курсы офицеров административной службы. Но ничего не получилось.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация