Скончался он 11 марта 1862 года. Траурная церемония проходила 15 марта в английской церкви на одноименной набережной. Тогдашний министр внутренних дел П. А. Валуев в тот же день записал в своем дневнике: «Он родился от германских родителей, в Лиссабонском порту, на английском корабле, крещен по англиканскому обряду и был того же вероисповедания». Остается добавить, что последнее пристанище «тишайший канцлер» обрел на Смоленском лютеранском кладбище в Петербурге…
С гербом Мусиных-Пушкиных
(Дом № 19 по Литейному проспекту)
Среди многоэтажной застройки Литейного проспекта резким пятном выделяется этот приземистый голубой особнячок. Фасад его по второму этажу украшен коринфскими пилястрами, а полукруглые боковые окна – двумя парами наивных ангелочков. Примостившись под разорванными лучковыми фронтонами, они, свесив ножки, безучастно поглядывают вниз на прохожих, придерживая ныне голые картуши.
Сравнительно недавно развернутые свитки демонстрировали советскую символику – серпы и молоты со звездой чуть повыше, что придавало скульптурным группам курьезный оттенок с легким налетом кощунства. А несколькими десятками лет ранее картуши, как и подобает им, несли на себе родовой герб графов Мусиных-Пушкиных, около шестидесяти лет владевших домом. Он почти полностью сохранил наружный облик, приобретенный после перестройки в 1810-х годах, и отчасти – богатые интерьеры, дающие представление о художественных вкусах середины XIX столетия, когда в моду вошли неоренессанс и необарокко.
Дом № 19 по Литейному проспекту. Современное фото
Теперь обратимся к истории. В конце XVIII века обширный участок на Литейной улице принадлежал управляющему Колыванскими рудниками, генерал-лейтенанту Б. И. Меллеру, славившемуся своей щепетильностью и неподкупностью, что отнюдь не являлось общим правилом для людей, занимавших подобные должности.
Владения генерала простирались до самой Моховой улицы, куда выходил небольшой деревянный домик со службами; часть же, обращенная к Литейной, оставалась незастроенной. Осенью 1799 года «Санкт-Петербургские ведомости» напечатали объявление о продаже: «Желающим купить на большой Литейной улице порозжее место, в коем длиннику по улице 25, а в глубине 35 сажен, осведомиться о дальнейшем могут в Моховой, в доме Генерал-Лейтенанта Меллера, под № 43, у дворника».
Как-то всегда получалось так, что у немца покупал непременно немец. Так же вышло и на этот раз. Покупателем оказался инженер-полковник Христиан Иванович Трузсон (1746–1813), чей портрет можно видеть в Военной галерее Зимнего дворца. Родом из Пруссии, он в 1782 году, при постройке каменной набережной Фонтанки, поступил на русскую службу и в качестве инженера заменил умершего генерал-поручика Баура. Трузсон был автором различных инженерных «прожектов», вроде соединения Черного и Белого морей, но по-настоящему проявил себя на военном поприще: за постройку брешь-батареи при штурме Очакова он получил орден Святого Георгия 4-й степени.
Предание гласит, что Екатерина II, подписывая грамоту на этот орден, заметила, что такого храброго офицера нельзя называть Трусон (так писалась прежде его фамилия. – А. И.), а потому и вставила букву «з». За участие во взятии Дербента в 1796 году Трузсон удостоился новой награды – Георгия 3-й степени, затем воевал в Отечественную войну 1812 года в должности начальника инженеров в армии Барклая-де-Толли, а после Бородинского сражения по болезни был уволен в отпуск и годом позже скончался.
Купив участок, Трузсон к 1804 году выстроил на нем каменный дом, оцененный согласно «Табели полупроцентного сбора в доход городу» в 13 тысяч рублей. Такова была в то время обычная стоимость небольшого двухэтажного дома. Из документа, о котором речь пойдет ниже, известно, что первоначально лицевой фасад был более узким, и позднее к нему с обеих сторон сделаны пристройки. В общем, он не выделялся на фоне окружающей застройки, не отличавшейся в начале XIX столетия особой представительностью.
Так, почти напротив, на одном углу Кирочной улицы стоял невзрачный домишко, где помещался кабак, прозванный, вероятно по причине своего цвета, а не пригожести, «Красным», а на другом, где теперь Дом офицеров, – деревянное желтое строение в один этаж, служившее резиденцией графу Аракчееву. Впрочем, по обеим сторонам участка Трузсона уже стояли к тому времени трехэтажные дома князя Волконского и генеральши Борисовой.
После смерти Х. И. Трузсона домом лет десять владели его наследники, затем он перешел к вдове военного министра П. И. Меллера-Закомельского, а к началу 1840-х годов его приобрел князь А. К. Любомирский, потомок древнего польского рода, женатый на Юлии Николаевне Радзивилл. В архиве хранится прошение «жены камер-юнкера, княгини Юлии Любомирской», датированное июлем 1846 года, «о дозволении пристроить к существующему лицевому дому каменный двухэтажный флигель со стороны двора и застроить по обеим сторонам его два имеющихся пустопорожних места двухэтажными каменными постройками». «А вместе с тем, – говорится далее в документе, – произвести и общую переделку всего фасада, как и означено на прилагаемых при сем чертежах». К сожалению, дела, в котором должны храниться подписные проектные чертежи, в архиве не оказалось, поэтому для определения авторства пришлось обратиться к другим источникам.
По неизвестной причине супруги Любомирские отказались от задуманного ими предприятия и продали дом князю Петру Александровичу Урусову. Именно он и осуществил его перестройку по проекту, как выяснилось, академика архитектуры Льва Францевича Вендрамини. К 1848 году работы были закончены, и новые хозяева поселились в своем особняке.
Имя архитектора Вендрамини, в свое время довольно популярного среди петербургской знати, ныне почти забыто. Из его работ можно назвать еще перестройку домов князя Лобанова-Ростовского на Большой Морской, 31, и на Миллионной, 30. Оба они капитально перестроены в советское время и полностью утратили первоначальную отделку; тем ценнее сохранившееся произведение зодчего на Литейном.
Особняк Урусовых был отделан по последней моде, в стиле рококо, и производил заметное впечатление на гостей, среди которых преобладали представители высшего света. По этому поводу имеется любопытная запись в дневнике генерала П. Х. Граббе от 20 февраля 1848 года: «В час ездил с сыном… к князю Урусову, женатому на дочери покойного Сипягина. Застал герцога Лейхтенбергского (супруг великой княгини Марии Николаевны. – А. И.) почти одного. Вышедши из кареты, герцог спросил швейцара: приехал ли кто-нибудь? Швейцар, не узнав его, отвечал, что нет никого, но чтоб вошел: надо же кому-нибудь быть первым. И хозяин, узнав, что приехал какой-то генерал молодой из новых, не спешил встречей. Съехалось много из высшего общества… Кокетливо убранный дом в стиле Людовика XV. Гамбс отличился. Прекрасен маленький теплый двор со светом наверху».
