Один из корреспондентов графа С. Р. Воронцова, почти безвыездно жившего в Лондоне, сообщая ему о петербургских новостях, писал по сему поводу: «Как кажется, со стороны барона это был брак по расчету, а любовь была только со стороны невесты. Когда я знавал молодого барона, он пользовался большим успехом в обществе по своему уму, порядочности и многим другим качествам; но видно, чтоб быть хорошим мужем, нужно еще что-нибудь другое».
В дальнейшем, в подтверждение пословицы «стерпится – слюбится», отношения супругов не выходили из границ светской благопристойности, и до шумных скандалов с рукоприкладством дело не доходило. Большего и не требовалось. Шли годы, рождались и подрастали дети; своим чередом подвигалась и служебная карьера Александра Григорьевича. В 1826 году, в день коронации Николая I, он вместе с отцом возводится в графское достоинство (его брат Сергей получил этот титул еще в 1817 году, после женитьбы на графине Наталье Павловне Строгановой).
Спустя пять лет А. Г. Строганов получил генеральский чин и назначение в императорскую свиту, а с января 1834 года занял пост товарища министра внутренних дел. К. Я. Булгаков в письме к брату, очевидно, выразил общее мнение по этому поводу: «Александр Строганов сделан товарищем министра внутренних дел по представлению самого Блудова (тогдашнего министра. – А. И.). Выбор очень хорош: человек умный, благородный и расположенный к добру».
Снова почти те же слова – умный, благородный, порядочный. Таково мнение света, не поколебленное прошлыми семейными дебошами и подозрениями в женитьбе по расчету. Но иногда портрет человека говорит о нем убедительнее всяких слов. Когда смотришь на лицо графа с искривленными от какой-то беспричинной злобы губами и остановившимся, ненавидящим взглядом, кажется, что он вот-вот закричит и разразится грубой бранью. И как-то больше веришь историку С. М. Соловьеву, писавшему, что А. Г. Строганов «служил страшным примером, какие люди в России в царствование Николая I могли достигать высших степеней служебной лестницы».
Поразительна многолетняя, неугасающая ненависть Строганова к памяти Пушкина, сравнимая лишь с ненавистью его сестры Идалии Полетики. В ноябре 1836 года А. Г. Строганов получает новое назначение, требующее его отъезда из Петербурга, и решает продать дом на Литейной.
Новым владельцем становится граф Федор Васильевич Орлов-Денисов (1802–1865), сын известного В. В. Орлова-Денисова, прославившегося в Отечественную войну 1812 года, во время которой он командовал лейб-гвардии Казачьим полком. Род графов Орловых-Денисовых славен если не древностью, то подвигами на поле брани. Прадед Федора Васильевича (в чью честь он и был назван) – донской казак Федор Петрович Денисов, считавшийся одним из храбрейших воинов времен Екатерины, – дослужился до чина генерал-поручика и звания наказного атамана Войска Донского.
Павел произвел его в генералы от кавалерии и дал титул графа (4 апреля 1799 года). От брака с простой казачкой он имел дочь Дарью, вышедшую замуж также за наказного атамана и генерала от кавалерии Василия Петровича Орлова. Их сыну, Василию Васильевичу, царским указом от 26 апреля 1801 года были переданы фамилия и титул графа Денисова.
В. В. Орлов-Денисов женился на дочери министра финансов графа А. И. Васильева, а в 1832 году купил у вдовы покойного министра два деревянных дома на Кирочной улице (ныне участки 3 и 5), некогда принадлежавшие его тестю, по фамилии которого эта улица на планах конца XVIII – начала XIX века именовалась Васильевской. Граф В. В. Орлов-Денисов сделался отцом шести сыновей и трех дочерей. Чтобы уделять больше времени воспитанию младших детей, Василий Васильевич после смерти горячо любимой им жены (она скончалась в 1829 году) вышел в отставку и посвятил себя этому занятию.
Тем временем старший его сын Федор с молодой женой вселился в купленный им у Строганова особняк, сообщавшийся через небольшой сад с участком отца. Супруга графа Елизавета Алексеевна (1817–1898) на правах взрослой дамы объезжает с визитами светских знакомых, а не застав кого-либо дома, оставляет визитную карточку. Одна из таких карточек оказалась и в доме Пушкина, чьей почитательницей, надо полагать, была юная графиня.
Федор Васильевич начал службу в лейб-гвардии Казачьем полку, куда юношу приняли в знак особого благоволения Александра I к его отцу. В 1821 году он получил первый офицерский чин корнета, а спустя несколько лет принял участие в русско-турецкой войне и удостоился боевых наград. В 1834-м Ф. В. Орлов-Денисов был назначен флигель-адъютантом и вскоре женился на дочери боевого генерала Алексея Петровича Никитина, позднее возведенного в графское достоинство.
Фигура А. П. Никитина весьма примечательна: он являл собою воплощенный тип старого, грубоватого вояки – малообразованного, не терпящего никаких «фиглей-миглей», в особенности же презирающего все французское, включая, разумеется, язык. По этому поводу Фет в своих воспоминаниях рассказывает забавный случай.
Как-то во время подготовки к царскому смотру Никитин в качестве инспектора посетил дом, предназначенный для временной императорской квартиры, и велел перевесить портрет государя на другое место. Однако назначенный распорядителем гусарский корнет Цеге фон Мантейфель позволил себе не выполнить генеральский приказ, а на вопрос графа, он ли тот самый ослушник, начал приводить свои резоны. «О, вот ты какой! – изумленно воскликнул граф. – Уж ты не из бонжуров ли?» – «Из гутенморгенов, ваше высокопревосходительство», – тут же отозвался находчивый корнет. «Ну, ну, пускай уж будет по-твоему», – согласился генерал.
Иногда наивность старика доходила до смешного. Когда ему довелось впервые в жизни прибыть на железную дорогу, возвращаясь из Петербурга в Чугуев, он, сидя в ожидании звонка в общей пассажирской комнате, спросил у сопровождавшего его зятя: «Федор, когда же мы двинемся с места?» Граф полагал, что он так и поедет вместе с комнатой. Но, невзирая на это, Алексей Петрович был отличным артиллерийский офицером и прославился как отменной храбростью, так и умением с толком распоряжаться вверенными ему людьми на поле сражения. Кроме того, он считался знатоком и хорошим практиком в сельском хозяйстве и заботился о своих солдатах.
А. П. Никитин был женат на внучке известного богача Саввы Яковлева, Елене Сергеевне, и через нее сделался обладателем земельного участка в Коломягах. Прикупив к нему владения своих родственников со стороны жены, Авдулиных, он устроил большое майоратное имение с сохранившимся до сих пор господским домом, возведенным, вероятнее всего, по проекту А. И. Мельникова. Впоследствии имение перешло к дочери и зятю Никитина, а позднее – к их детям.
В 1846 году Ф. В. Орлов-Денисов получает генеральский чин и назначается в царскую свиту. Тем временем его супруга успевает снискать себе славу великосветской львицы, а затем и попасть в скандальную историю, которую городские сплетники раздувают до масштабов «оргии», так что в конце концов графине приходится просить у царя защиты от клеветников. Вскоре после этого Федора Васильевича отправляют в отставку «по болезни», но уже в 1853-м он занимает должность походного атамана казачьих полков.
В последний раз ему суждено было сыграть активную роль в Крымской войне, командуя казачьими войсками и участвуя в обороне Севастополя. Очевидно, его действия в той неудачной войне также сочли неудачными, и он лишился должности атамана, хотя и получил орден Святой Анны 1-й степени. С 1856 года, после производства в генерал-лейтенанты, Ф. В. Орлов-Денисов уже не занимал никаких постов, выполняя лишь обязанности генерал-адъютанта.
