Михаил Кондратьевич Макаров (1747–1813), воспитанник Морского шляхетного корпуса, совершил свое первое, учебное, плавание в 1763 году, а первый бой принял спустя семь лет под Чесмой, во время русско-турецкой войны. Вскоре он уже командовал корветом «Страшный», заслужив в ходе военных действий чин капитан-лейтенанта. В 1783 году Макаров производится в капитаны 1-го ранга, а пятью годами позже за отличие в Гогландском сражении удостаивается ордена Святого Георгия 4-й степени; императрица лично подписывает указ о его награждении. За этим следуют другие войны и другие награды. В 1795 году вместе с английским флотом его корабль блокирует берега Голландии, где в ту пору разразилась революция, а через год спешит на выручку английскому адмиралу Дункану, находившемуся в критическом положении из-за вспыхнувшего в его эскадре матросского бунта. За это Макаров получил от короля Георга IV золотую шпагу, осыпанную бриллиантами.
Сразу же после вступления на трон Александр I производит его в адмиралы, а в 1802 году назначает членом Адмиралтейств-коллегии. После бурь и треволнений нелегкой воинской службы в жизни Михаила Кондратьевича наступает затишье; приходит пора подумать о собственной крыше над головой. Как и многие моряки, проводившие всю жизнь на корабле, немолодой уже адмирал так и не успел обзавестись семьей. Холостяцкий досуг Макаров коротал с приятелями – ближайшим соседом Никифором Изотовичем Пушкиным и его зятем контр-адмиралом Матвеем Михайловичем Муравьевым. С последним, за чаркой «пун-шика», любил он вспоминать шведскую кампанию, где им обоим довелось участвовать…
Последние шесть лет своей жизни М. К. Макаров занимал должность начальника над морскими командами Петербурга. На этом посту и настигла его смерть. Своими душеприказчиками Михаил Кондратьевич назначил обоих друзей, они выполнили последнюю волю покойного и распорядились его имуществом.
В 1813 году в «Ведомостях» появилось объявление о продаже дома адмирала Макарова в Литейной части. Покупатель отыскался в лице некоего Щулепникова, тот несколькими годами позже пожелал с ним расстаться, о чем не замедлил оповестить «желающих»: «Продается угловой каменный двухэтажный дом, находящийся на лучшем месте Литейной улицы, во 2-ом квартале, под № 133, приносящий в год доходу 10 500 рублей. Желающие купить могут оный осмотреть и о цене узнать от дворника».
Из объявления видно, что дом использовался владельцем как доходная статья и сдавался внаем «под жильцов». В июне 1821 года его приобрела супруга гвардии-поручика Елизавета Сергеевна Тютчева, поселившаяся там вместе с матерью, Е. И. Ланской, довольно известной некогда детской писательницей и, по отзывам современников, добрейшей женщиной.
Елизавета Ивановна Ланская (1744–1847) – дочь инспектора классов при Петершуле, немецкого поэта Иоганна Готлиба Вилламова и сестра статс-секретаря императрицы Марии Федоровны – окончила Смольный институт, а вскоре по выходе из него была взята ко двору в качестве наставницы великой княжны Александры Павловны. В 1797 году, уже в довольно зрелом возрасте, она вышла замуж за Сергея Сергеевича Ланского, причем император Павел пожаловал ей шестьсот душ и сделал ее мужа камергером; он же стал восприемником ее детей – сына Павла и дочери Елизаветы.
От отца Елизавета Ивановна унаследовала любовь к литературе, сама писала (правда, на французском языке) и дружила с писателями. Она опубликовала три тома своих произведений и даже собиралась издавать журнал, но ее намерение не осуществилось. Потеряв в 1814 году мужа, Е. И. Ланская одна воспитала детей, а затем, пристроив их и продав два принадлежавших ей деревянных дома в Озерном переулке и Бассейной улице П. Ф. Малиновскому (брату директора Царскосельского лицея), переехала жить к дочери. Елизавета Сергеевна была замужем за поручиком лейб-гвардии Гусарского полка В. М. Тютчевым, однополчанином ее брата Павла; Василий Михайлович (не родственник поэта Тютчева), возможно, знавал Пушкина в его лицейские годы, когда полк стоял в Царском Селе.
В ноябре 1824 года Тютчевы продали дом на Литейной генерал-майору П. А. Клейнмихелю, верному соратнику графа Аракчеева. Петр Андреевич Клейнмихель (1793–1869) – примечательная фигура александровского и в особенности николаевского царствования. Родившись в семье директора 2-го Кадетского корпуса, он числился в Дворянском полку, но воспитывался дома. На действительную службу юный Клейнмихель поступил в 1808 году, сразу в чине подпоручика лейб-гренадерского полка, а в 1812-м переведен в Преображенский и назначен адъютантом к Аракчееву. С той поры началось быстрое возвышение Петра Андреевича, пришедшегося «змею» по душе. Уже спустя два года он становится флигель-адъютантом, в 1816-м, двадцати трех лет от роду, производится в полковники. В скором времени его назначают начальником штаба Управления военными поселениями и производят в первый генеральский чин.
Покупка Клейнмихелем дома на Литейном несомненно объяснялась желанием иметь жилище поближе к месту службы, а оно находилось совсем рядом – на углу Кирочной, в желтом казенном здании, сохранившемся до наших дней. На другом углу той же улицы стоял деревянный одноэтажный дом, тоже желтого цвета, где обитал начальник и благодетель Клейнмихеля – граф Аракчеев.
Между ними существовало некое родство душ, взаимная симпатия и несомненное сходство: оба готовы были беспрекословно выполнить любой приказ своего господина, не считаясь ни с какими жертвами и затратами, нередко доводя свою исполнительность до абсурда. Говорят, что Аракчеев взялся за устройство военных поселений против собственной воли, повинуясь лишь желанию Александра I, но исполнил его по-своему, по-аракчеевски. К чему это привело, мы знаем из истории.
П. А. Клейнмихель
Клейнмихель позднее руководил постройкой железной дороги и, также повинуясь высочайшей воле, провел рельсовый путь между Петербургом и Москвой, буквально следуя прямой линии, прочерченной на карте ногтем Николая I, завершив работы точно в назначенный срок. То, что при этом были разворованы миллионы казенных денег, просто не принималось в расчет. Приказ отдан – приказ исполнен; это главное. О таких слугах всегда мечтали самодержавные владыки.
Но если между Александром I и Аракчеевым существовало что-то вроде «дружбы», то между Николаем I и Клейнмихелем ничего подобного не было и в помине, а был лишь тошнотворный страх раба перед господином: Клейнмихель испытывал дурноту от одного взгляда своего повелителя, что, кстати говоря, тому очень нравилось… Зато уж подчиненным Петр Андреевич спуску не давал – о его дерзости и хамстве ходило множество рассказов.
Так и шла служба П. А. Клейнмихеля; награды и повышения следовали одно за другим. В 1832 году он получил новое назначение – дежурного генерала Главного штаба, а вместе с ним и прекрасную казенную квартиру. Надобность в собственном доме отпала, и в феврале 1834-го он был продан жене действительного статского советника Наталье Васильевне Муравьевой, урожденной Разумовской (дальней родственнице графов Разумовских), та, не имея детей, завещала его племяннику, генералу от инфантерии М. Е. Храповицкому.
