И. В. Васильчиков
Говорят, что именно И. В. Васильчиков склонил Николая I ударить картечью по восставшим в тот памятный декабрьский день 1825 года. Что ж, так он понимал свой долг перед царем и отечеством. По отзывам современников, Илларион Васильевич являлся самой привлекательной личностью из ближайшего окружения императора. Рассудительный, правдолюбивый, бескорыстный, самостоятельный во мнениях, он пользовался всеобщим уважением и доверием.
Однако особо примечательно то, что сам себя он вовсе не считал человеком, способным занимать высшие государственные посты. Соллогуб приводит интересный эпизод, свидетелем которого он стал. Отвечая на поздравления по случаю назначения председателем Государственного совета, Васильчиков грустно заметил: «Боже мой! До чего мы дожили, что на такую должность лучше меня никого не нашли». По-видимому, эти слова Илларион Васильевич произнес совершенно искренне.
В 1831 году он возведен в графское достоинство, а в 1839-м – в княжеское. Князь Васильчиков единственный имел во всякое время и по всем делам свободный доступ к императору: тот не только любил его, но и чтил, как никого другого. Скончался он после нескольких дней жестоких страданий, и все это время множество народу приезжало справляться о состоянии больного. По Литейной почти нельзя было проехать: ряды экипажей непрерывно тянулись к подъезду его дома. В передней и приемной беспрестанно толпились люди, желавшие узнать о развязке; сам царь по два и по три раза в день заезжал наведаться к умирающему…
Отпевали И. В. Васильчикова в Преображенском соборе, а первую панихиду отслужили в домовой церкви, перенесенной за несколько лет перед тем из проданного им родительского особняка
[19].
В 1838 году, еще при жизни Иллариона Васильевича, дом на Литейной перестроили по проекту архитектора А. К. Кавоса. При этом его наружный облик изменился в духе времени: исчез колонный портик, а вместо него появился легкий металлический балкон; окна второго этажа и парадная дверь получили полукруглые завершения, стены двух нижних этажей были обработаны рустом, иным стал и рисунок оконных наличников третьего этажа. В итоге здание приобрело черты того переходного стиля между поздним классицизмом и неоренессансом, что господствовал в те годы в русской архитектуре.
В. И. Васильчиков
Сын покойного князя, Виктор Илларионович (1820–1878), был личностью не менее замечательной, чем отец. Являясь начальником штаба Севастопольского гарнизона во время Крымской войны, он проявил редкую силу духа и самоотверженность, делая все возможное для защиты города и облегчения участи раненых. Когда кто-то заметил Нахимову, что тот подвергает себя чрезмерной опасности, прибавив при этом, «что будет, если Севастополь Вас потеряет?», адмирал, нахмурившись, ответил: «Не то Вы говорите-с; убьют-с меня, убьют-с вас, это ничего-с, а вот если израсходуют князя Васильчикова – это беда-с; без него несдобровать Севастополю». Виктор Илларионович последним покинул пылающий город. За свой подвиг он награждается орденом Святого Георгия 3-й степени. Выйдя в 1867 году в отставку, князь занялся сельским хозяйством, опубликовав ряд статей и брошюр по этому вопросу.
Его мать Татьяна Васильевна, урожденная Пашкова (1793–1875), владела домом до самой смерти, после чего наследники продали его генерал-лейтенанту Илье Дмитриевичу Муханову. Новый владелец приобрел дом к свадьбе сына, Дмитрия Ильича, женившегося на фрейлине М. А. Ковальковой. Муханов-младший воспитывался в Пажеском корпусе, откуда вышел корнетом в Кавалергардский полк, а в 1876 году был назначен адъютантом к великому князю Николаю Николаевичу. За участие в русско-турецкой войне он удостоился награждения золотым оружием. В 1879-м у супругов родилась дочь Мария, а двумя годами позже – сын Илья.
Т. В. Васильчикова
В 1882 году Дмитрий Ильич скоропостижно скончался, оставив двоих сирот на попечении матери и деда, которые и вырастили их.
В 1903 году Мария Дмитриевна стала женой графа Федора Михайлова Нирода, представителя старинного дворянского рода шведского происхождения, обосновавшегося в начале XVIII века в Эстляндии. Графиня с мужем поселились в Конногвардейском переулке, неподалеку от места его службы, заказав гражданскому инженеру С. С. Козлову в том же году проект перестройки дома на Литейном. В результате капитально переделаны два нижних этажа лицевого корпуса, с увеличением оконных проемов и утолщением наружных стен всего здания, отделанных облицовочным кирпичом. Общая стилистика фасада указывает на появление нового архитектурного направления – модерна.
М. Д. Нирод стала целиком отдавать дом внаем. Нижние этажи использовались под торговые помещения. Здесь, в частности, размещался «Санкт-Петербургский кустарный склад», выпустивший целую серию рекламных открыток с изображениями своих товаров: кружев, берестяных изделий, народных костюмов и т. д.
В скором времени графиня овдовела, но в свой дом так и не вернулась, поселившись в Царском Селе, где и застала ее революция. Как сложилась дальнейшая судьба последней владелицы, неизвестно, но дом стоит на прежнем месте, у бывшего полкового двора (там и по сей день проживают военнослужащие с семьями), и даже не очень изменился.
Особняк из моего детства
(Дом № 11 по улице Некрасова)
В моих детских воспоминаниях сорокалетней давности этот дом предстает совсем иным: обнесенный чугунной оградой, уютный, приземистый, затененный высокими деревьями… Сквер был там же, где и сейчас, только скамьи другие, да и все другое. Когда-то на месте сквера стоял деревянный дом, снесенный еще до войны; исчезнув, он обнажил боковую стену небольшого каменного домика № 28 по улице Маяковского (бывшей Надеждинской) и разомкнул прямоугольник обширного участка, простиравшегося до Эртелева переулка (ныне улица Чехова).
Дом № 11 по улице Некрасова. Современное фото
