Помимо особняка и упомянутых каменного и деревянного домов по Надеждинской, он включал в себя четырехэтажное угловое здание по Эртелеву переулку и Бассейной улице (№ 17/9) и примыкавший к нему дровяной двор, арендуемый купцом Прокофьевым. Значительную часть участка занимал старинный сад, разведенный еще в начале XIX века. В 1917 году все это принадлежало вдове действительного статского советника Ольге Петровне Кушелевой. Теперь обратимся к более отдаленной истории.
Первоначально участок был гораздо меньше, и стоял на нем лишь одноэтажный каменный дом с мезонином, о котором и пойдет речь в нашем рассказе. Построил его около 1804 года полковник Карл Лешерт, приобретший землю при распродаже гвардии Преображенским полком своих владений на исходе XVIII века. Прежде чем Бассейная улица стала так называться, она именовалась просто Девятой ротой.
Первое упоминание о доме мы находим в одном из декабрьских номеров «Санкт-Петербургских ведомостей» за 1804 год: «В бывшем Преображенском полку Литейной части в 3-м квартале по Бассейной улице, неподалеку от шести лавочек, продается каменной об одном этаже дом под № 258 со всеми принадлежащими мебелями и службами, с садом и оранжереями».
Из объявления следует, во-первых, что при доме уже в ту пору был разбит сад и устроены оранжереи, а во-вторых, что владелец желал со всем этим расстаться; оставалось лишь найти покупателя. И он нашелся в лице подполковника русской службы (но итальянского подданного) графа Морелли.
Анекдотическую историю появления этого авантюриста в России приводит Пушкин в своих Table-talk: «Потемкину доложили однажды, что некто граф Мор… (елли), житель Флоренции, превосходно играет на скрипке. Потемкину захотелось его послушать; он приказал его выписать. Один из адъютантов отправился курьером в Италию. Явился к графу М… объявил ему приказ светлейшего и предложил тот же час садиться в его тележку и скакать в Россию. Благородный виртуоз взбесился и послал к черту Потемкина и курьера с его тележкою. Делать было нечего. Но как явиться к князю, не исполнив его приказания! Догадливый адъютант отыскал какого-то скрипача, бедняка не без таланта, и легко уговорил его назваться М… и ехать в Россию. Его привезли и представили Потемкину, который остался доволен его игрою. Он принят был потом в службу под именем графа М… и дослужился до полковничьего чина».
Граф-самозванец не только дослужился до штаб-офицерского чина, но вдобавок женился на внебрачной дочери екатерининского вельможи И. П. Елагина и приобрел собственную недвижимость в столице. Начиная с 1812 года Морелли предпринимал неоднократные попытки продать ее, но ему это долго не удавалось.
Лишь через шесть лет участок купил действительный статский советник Василий Романович Марченко (1782–1841) – восходящая звезда на бюрократическом небосклоне, в то время правитель дел Комитета министров, а впоследствии государственный секретарь, злейший враг Аракчеева. Своим неслыханным упорством и трудолюбием этот, по отзыву Н. И. Греча, «почтенный и достойный» человек выбился из канцелярских служителей в государственные деятели; он оставил интересные записки о своей службе.
В 1833–1834 годах Марченко возвел трехэтажную каменную пристройку со стороны сада, который он тогда же привел в порядок, поставил перед домом чугунную решетку и устроил палисадник. Установка решетки и устройство палисадника (с соответствующим переносом красной линии
[20]) связаны были с проводимым в ту пору урегулированием Бассейной улицы.
После смерти В. Р. Марченко домом несколько лет владела его вдова, а в начале 1850-х годов он перешел к коммерции советнику Василию Александровичу Кокореву.
Интересна судьба этого самородка. Родился он в 1817 году в семье солигаличского мещанина, служившего сидельцем в кабаке, или, как тогда говорили, «целовальником». С детских лет Вася начал помогать отцу и приобрел большую опытность и необходимые навыки к винному делу. В сороковых годах он приезжает в столицу и поступает простым продавцом в винную лавку, но благодаря исключительному уму и энергии вскоре становится откупщиком и наживает громадное состояние. Имя Кокорева делается известным всей России: он основывает банки и страховые общества, первым начинает добывать нефть на Кавказе, строит Уральскую горнозаводскую дорогу.
В 1860-х годах Кокорев – уже крупный промышленник и обладатель многомиллионного капитала, но, кроме того, он еще и либеральный деятель, отстаивавший свои взгляды в речах и статьях, за что даже угодил в черный список «подозрительных лиц» московского генерал-губернатора А. А. Закревского, приписавшего против его фамилии: «Западник, демократ и возмутитель, желающий беспорядков». В письме же к графу А. Ф. Орлову он развил свою мысль относительно Кокорева: «Давно бы пора унять этого вредного честолюбца, который, при стечении счастливых обстоятельств, выскочив из целовальников и приобретя своим кабацким богатством значение в обществе, особливо в народе, и связи между литераторами, не в первый раз уже смеет печатать свои уроки правительству».
Писалось это в январе 1859 года, в эпоху подготовки к крестьянской реформе, и касалось печатных выступлений В. А. Кокорева по данному вопросу.
В 1869 году Кокорев продал участок на Бассейной, значительно расширенный покупкой двух смежных, по Эртелеву переулку, другому промышленнику – Петру Федоровичу Семянникову (1821–1874), совладельцу Невского литейного и механического завода. Выпускник Корпуса горных инженеров, Семянников долгое время управлял казенными золотыми приисками на Алтае, где его приятель и однокашник В. А. Полетика исполнял должность приискового пристава.
Надо полагать, оба друга охулки на руку не клали и вернулись в Петербург богатыми людьми. В 1857 году они купили у англичанина Томсона чугунолитейный заводик за Невской заставой и развернули его в большое производство. Широко пользуясь своими связями и деньгами, Семянников и Полетика сумели получить крупные заказы на изготовление паровых военных судов, а затем и паровозов. Впрочем, движущей силой и мозгом всего дела считался Полетика, предоставивший своему напарнику пассивную роль денежного мешка.
Приумножив и без того немалые капиталы, Петр Федорович решил перестроить со всей возможной роскошью приобретенный им особняк на Бассейной, где он предполагал поселиться с женой и дочерью. Для этой цели пригласили модного архитектора, академика В. Е. Стуккея, незадолго до того перестроившего для другого столичного крёза – фабриканта Э. П. Казалета – дом на Английской набережной, 6.
При сравнении двух проектов заметно их несомненное сходство: оба решены в стиле так называемого «третьего барокко», особенно любимого нуворишами, с обильными лепными украшениями, картушами с претенциозными гербами и т. д. В результате перестройки скромный доселе одноэтажный дом с двумя мезонинами в три и пять окон превратился в «палаццо» новоиспеченного генерал-майора. Одновременно Семянников расширил границы своих владений, прикупив смежный угловой участок по Бассейной и Надеждинской, сделавшись таким образом хозяином целого квартала.
