Книга Отбор для Слепого, страница 14. Автор книги Ксюша Иванова

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Отбор для Слепого»

Cтраница 14

— Ренат, я обещаю, что на военном совете замолвлю словечко. И мы обязательно усилим вас. Но размеры помощи определять будет Жук, сам понимаешь.

Он обрадовался:

— О-о, это уже немало значит! Ты сумеешь убедить любого, я знаю! Ну, а дочка моя? Как она тебе? Я слышал, ЧТО она говорила тебе! Я уверяю, если она тебе приглянулась, я сумею ее убедить. Она согласится.

— Как? Побьешь ее?

— Будет нужно, побью! Ты не думай, я люблю ее. Но… чувствую, Пророк, чувствую, что скоро начнется. Скоро попрут москвичи! А если начнется, мы будем первыми, кто встанет на их пути. И первыми, кого сотрут в порошок. А ты сумеешь ее защитить! Она — все, что у меня осталось. Подумай, прошу тебя! Я знаю, ты — хороший человек, благородный. Ты не обидишь, не бросишь. Я был бы спокоен, если бы ты увез ее.

Я задумался. В принципе, этот вопрос можно решить.

— Ренат, я могу взять ее в качестве учителя для наших детей. И, если так тебе будет спокойнее, найти для нее нормального мужика. Будет жить у нас, но сможет приглядеться — ты знаешь, что холостых бойцов у нас гораздо больше, чем в любом другом клане в городе. Может, эта проблема сама собой решиться — кто-то ей понравится. А я пригляжу за ней.

— О-о, я не знаю, как и благодарить тебя! Только знаешь, Пророк, было бы лучше, если бы у нас думали, что ты Аню берешь, как невесту, хотя бы пока вы здесь. Если мои узнают, что я дочку спасаю — паника может начаться, каждый своих будет прятать, дезертирство может случиться….

Он был абсолютно прав. Я кивнул, соглашаясь:

— Только с дочкой сам договорись — истерики мне не нужны.

— Об этом можешь не беспокоиться. Она — девочка умная, поймёт.

… Во время ужина мы старательно играли роль будущей пары. Она сидела со мной рядом, плотно прижатая бедром к моей ноге — в беседке было много народу и старательно скрывала слезы.

— Аня, не бойся, я не обижу тебя. И другим не позволю. Считай, что я тебя нанял, как учительницу.

— Все, что у меня сейчас есть, это ваше слово.

— Мое слово — это уже немало. Поверь мне, некоторые мечтают им заручиться.

— Я верю.

Мне выделили отдельные апартаменты, неподалеку от комнаты, в которой разместились мои бойцы. По своему обыкновению, усилив посты пограничников своими людьми, я отправился в отведенную комнату, отказавшись от предложения Рената помочь в ней устроиться. Я сам! Я не беспомощный. Я вижу.

На столе кто-то зачем-то (забыли, что я — Слепой?) оставил зажженную керосиновую лампу. Яркий свет правый глаз пока еще видит, отметил я с горькой радостью. И только для того, чтобы убедиться в этом, сразу не погасил ее. Разделся по пояс, сделал весь комплекс своих вечерних упражнений и только потом шагнул к столу, чтобы погасить огонь.

А нужно было сначала все здесь исследовать! Неожиданно зацепился ногой за что-то мягкое и широкое на полу (оторван кусок линолеума?), успел ухватиться за стол, по инерции дернул его на себя. Лампа упала на пол, что-то, сложенное на стуле у стены мгновенно загорелось.

— Сука… Давид!

Он должен быть где-то поблизости! Пока я пытался нащупать что-то, чем можно было бы потушить огонь, в комнату ворвался кто-то, кого я просто не успел «рассмотреть», и ринулся тушить огонь.

Я спокойно уселся на кровать, наблюдая своим внутренним зрением, как огонь утихает и понимая, кто именно его тушит.

Когда огонь погас окончательно, он почему-то не ушел сразу, а приблизился к кровати, опустился на колени передо мной и спросил испуганно:

— Женя, ты не пострадал?

14. Невеста № 4?

Как же я испугалась за него! Шла по коридору, когда услышала из комнаты Пророка грохот, его сдавленный вскрик и ругань. Сердце упало куда-то вниз, заставляя меня рвануть дверь изо всех сил. За столом у стены горел стул с какими-то тряпками, набросанными на спинку.

Сам Пророк, на первый взгляд — целый и невредимый, стоял в центре комнаты, чуть склонив голову и повернув лицо в сторону огня. Я сорвала с кровати одеяло и набросила его на горящий стул. Буквально десятка ударов было достаточно для того, чтобы огонь погас.

Когда все закончилось, я обернулась к мужчине. В темноте было не разглядеть, пострадал Пророк или нет. Лунный свет, пробивающийся из окна, лишь слегка высвечивал его силуэт. Он спокойно и молча сидел на кровати. Я не могла уйти, не удостоверившись, что с ним все в порядке. Поэтому шагнула ближе и, подчиняясь какому-то безумному порыву, опустилась перед ним на колени.

— Женя, ты не пострадал? — мой собственный голос показался незнакомым — непривычно испуганным и дрожащим. От волнения я даже не заметила, что впервые называю его по имени.

Он почему-то вздрогнул и медленно, будто раздумывая, говорить или нет, протянул:

— Са-аша, скажи мне, почему ты такой?

— Какой?

— Жаркий. Ты, как этот пожар, теплом меня обдаешь. Я прямо физически чувствую это твоё сияние. И это — сумасшествие, бред, и это — противоестественно и мерзко, но меня к тебе тянет безумно, как если бы ты был…

Он замолчал, а я замерла оглушенная. Против воли мое сердце затопило безудержное счастье! Я пыталась! Я, действительно, пыталась промолчать. Смотрела в его лицо в полутьме воняющей гарью комнаты и не могла сдержаться.

— Женщиной? — подсказала, проклиная себя за слабость.

— Да-а…

Я, как в замедленной съёмке, видела его руку, осторожно тянувшуюся ко мне. Я боялась и желала больше всего на свете этого прикосновения. И когда пальцы коснулись моей щеки, мы синхронно дернулись и испуганно отшатнулись друг от друга. Мне почудилось, что все мои нервные окончания, все рецепторы, вдруг необъяснимым образом сползлись со всего тела в эту конкретную точку. И это было до боли приятно — чувствовать его так ярко, так близко.

Я не знала, как выразить словами свои эмоции. Я не могла понять, нужно ли что-то говорить сейчас или лучше уйти, пока ещё моя тайна не открыта. Но уйти я не могла — все во мне восставало против этой мысли. А тут еще он склонился, приблизил лицо ко мне так, что я могла чувствовать его теплое дыхание.

В серебристом свете луны он казался мне сказочно красивым. Особенно губы… Такие манящие, такие чувственные, такие… Словно под гипнозом, я положила руку на его затылок и, не встретив сопротивления, притянула голову к себе, осторожно коснувшись этих губ своими.

И руки мои дрожали, и дыхания не хватало, и я совершенно не знала, что делать дальше. Знала только, что не хочу отстраняться, хочу еще и еще пить его дыхание, ощущать этот его жар, и бешеное биение сердца, и руку на своем лице, которая, чуть касаясь подушечками пальцев, побежала по скулам, щекам, скользнула по подбородку и, на секунду оторвавшись, оказалась выше, провела огненные полосы по лбу, бровям.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация