Я развернулась, собираясь уйти, потому что, не дура, понимала… Но Влада шла за мной следом.
— А знаешь, я, кажется, поняла… ты, похоже, не только прибираешься здесь, но и помогаешь моему жениху в другом деле… Так?…По восстановлению, так сказать, его мужских функций! Ха! Раньше у Ромочки вкус был получше!
Я молчала. Ну, что я могла возразить ей? Ах, как хотелось послать ее, но ведь ясно же, она кругом права! Неужели все так и есть, как говорит она? Может быть, я, действительно, только для снятия напряжения? Ведь он ничего не обещал, ни в чем не признавался? Но было ли время у него, чтобы признаваться?
Когда я обулась и взялась за ручку входной двери, Влада сказала:
— Послушай, девочка! Если он тебе дорог, не устраивай сейчас сцен. Ему нужна эта операция. Если он сейчас не уедет, останется инвалидом навсегда — время-то тикает! Чем дальше, тем меньше шансов. Так что думай!
Я шагнула из квартиры, забыв про вещи.
16. Роман
Полночи общались с Алей с помощью сообщений. С ней было легко. Весело. Не нужно было подбирать слова. Все как-то само собой происходило. Она мне была интересна — чем увлекается, какую слушает музыку, о чем мечтает… Удивился, когда узнал, что моя девочка никогда не была на море и мечтает его увидеть. Вот если бы не эта коляска! Ведь можно было бы слетать куда-нибудь с ней. Правильно сделал, что Владе позвонил…
С утра связался с мамой, рассказал о своих планах. Она плакала от счастья, и говорила, что уже собирает вещи, чтобы ехать со мной — ухаживать после операции. Вызвал Матвея, чтобы ехать к лечащему врачу — нужны же там какие-то документы для операции! На пороге столкнулся с Владой. Она щебетала, что рада меня видеть, целовала-обнимала, но ехать с нами в больницу отказалась. Аля бы, наверное, поехала… Пришлось впустить ее в квартиру, чтобы дождалась меня — нужно же обсудить поездку.
В больнице все оформил достаточно быстро, потому что деньги, как известно, вещь незаменимая, когда нужно быстро и без хождений по кабинетам. Ну, конечно, пару анализов все-таки сделали, скорее для отмазки. Хотя доктор и сказал, что в Германии все это будут переделывать, так как нашим, российским анализам и снимкам там не доверяют. Врач через пару часов сам принес целый пакет с какими-то бумажками, снимками, картами…
… Влада лежала на моей кровати. Еще полгода назад я спал с этой женщиной. Пусть не в этой, маминой, квартире, в своей. Но ведь, по сути, я собирался на ней жениться, значит, она мне не чужая. Почему же сейчас хочется вытащить ее оттуда? Как будто она враг занявший мою территорию, а я долбанный лев, пометивший ее.
Матвей свалил сразу, как только доставил меня в квартиру — не нравится ему, видите ли, Владка. Конечно, то ли дело, Аля! Спасибо, хоть о ней ничего не спрашивал, иначе не знаю, что бы я делал. Отмазался, что маму нужно забирать.
— Ромка, билеты на самолет я заказала. И тебе и маме твоей. Пожить до операции сможете у меня.
— Влада, спасибо тебе! Деньги за билеты я тебе на счет переведу, давай мой комп сюда.
— Мой хороший, какие деньги? Ты меня обижаешь!
Она красиво потянувшись, встала с кровати, подошла ко мне, обвила шею руками, поцеловала.
— Ромочка, я так скучала по тебе…
Вот что ей сказать? Блядь, я — подлец! Я же о Владке-то совсем не думал! Выгнал тогда, и вычеркнул из своей жизни! А она ждала?
Она усилила натиск — залезла руками под рубашку, вытащив ее из-под пояса. Стала целовать за ухом, вниз по шее. Не останавливал. Чувствовал себя подлецом вдвойне. Ждал реакцию своего организма. А ее не было. Совсем. Нет, ну, как. Приятно. Но член не встал. На Альку одну, что ли, теперь реагировать будет? Мистика какая-то!
Нет, наверное, нужно сразу все точки расставить. А-то ведь некрасиво получается. С ними обеими.
— Влада, нам нужно поговорить.
Попытался ее отстранить, вытащить руки, но не тут-то было. Она уселась на колени, обняла за шею.
— Ой, ладно, знаю, что ты хочешь сказать. Давай уже кайся!
— Не понял.
— Ну, ты просишь прощения за свое поведение. Был не в себе! И так далее…
— Это само собой. Прости, виноват. Правда, какое-то помешательство было.
— Ромочка, я все понимаю. Ты был в шоке. Я так рада, что все наладилось. Что ты мне позвонил, наконец. Ты даже не представляешь, как я ждала этого. Я вот, когда на свадьбу сюда летела, думала перед отъездом обязательно к тебе заскочить, а ты, вдруг, сам…
Вот я — гад! Ведь она — хорошая! Ведь переживала за меня! Внутренний голос где-то внутри нашептывал, что, может, и переживала, но не любила. Если бы любила, разве уехала бы? Переждала бы мои психи и осталась. Но ведь ради меня и не обязана была рушить свою успешную карьеру, все бросать? Я бы бросил ради нее? Не знаю. Но и обнадеживать Владу не хотелось. Что если она все еще рассчитывает, что я на ней женюсь? Ведь иначе, она бы, наверное, не стала мне помогать. И не даю ли я ей ложную надежду тем, что прошу о помощи? Вообще, о таком не подумал… А как потом, после операции я буду эту ситуацию разруливать? Блин, зачем только Владке звонил. Сам бы договорился, без ее помощи.
— Влада, послушай, чтобы ты понимала, хочу все объяснить. Я не готов на тебе жениться.
— А что так? — с коленей сразу поднялась, отстранилась и физически и холодком в голосе повеяло. — Иль я не мила тебе больше? Ты-то, мил мне, царевич, до сих пор! Только давай, не юли. Говори, как есть.
— У меня другая женщина.
— Уборщица эта, что ли?
Задело. Как будто, меня обозвала. Как на свой счет принял.
— Влада, не надо так.
— А как? Как надо? Почему со мной так можно? Чем я плоха? Обо мне кто-нибудь подумал? Ты знаешь, каково мне было, когда ты…
Она заплакала.
— Влада, пожалуйста, не надо. Прошу тебя!
— Чем она лучше меня?
Что на это сказать? Объективно, ничем не лучше. Но если бы сердце умело разговаривать, кричало бы: «Всем!»
— Если тебе будет от этого легче — ничем! Ты — замечательная, но…
— Вот это «но» говорит о многом. Я все поняла. Я пойду. Но мое предложение остается в силе. И насчет квартиры и клиника — само собой.
— Нет, Влада, так не пойдет. Жилье я себе сам найду. За клинику — спасибо, я твой должник. За билеты деньги я переведу на твой счет. И прости меня за все!
Она грустно улыбнулась, обула босоножки и открыла дверь.
— Ничего, Ромочка! Наши места в самолете все равно рядом! Так что не прощаюсь!
Набрал Алю. Не доступна. Обещала же приехать сегодня. Набрал еще несколько раз. Результат тот же. Ладно, занята она, не может ответить.
Тот факт, что что-то неладно стал понятен вечером или точнее ночью. Трубку не брала, на сообщения, которыми я закидал ее, не отвечала. Что случилось? Что-то точно случилось. А вдруг она вернулась в квартиру, а там эти наркоманы сотворили что-то? А если ее машина сбила? Не находил себе места. Позвонил Сереге. Он сказал, что квартиру пасут, если бы там что-то случилось, ему бы сообщили. Набрал брата. Трубку не взял, но прислал сообщение, что позвонит позже — занят. Чем он там может быть занят?
