И мой паззл сложился. Саша знал, что я уйду знал это ещё с того самого дня, когда он впервые остался со мной, уже тогда прекрасно понимая то, чего никак не могла осознать я. Он не был идеальным. Но он всегда смотрел на меня широко раскрытыми глазами, в то время, как я влюбилась не в него, а в свою мечту. И, загоняя Сашу в свой, когда-то созданный мной «идеальный» образ, я отказала ему в праве на слабость, на элементарные ошибки. И вот когда придуманный мной кумир пал, я отвернулась от человека, который был не слабее меня он просто любил сильнее.
Вадим, когда у него рейс? Откуда он летит? Ты это знаешь? Я рванулась к Шевелёву, как безумная, хватая его за отвороты пальто.
Здесь. Наташа, погоди, я должен тебе кое-что рассказать, иначе ты…
Здесь? О Господи! покрутила головой, уже ничего не соображая и ничего не желая слушать. Стойка регистрации? Когда у него рейс? В какой город он направляется?
Стойка регистрации пятнадцать, сейчас, но…
Но мне уже было не до Вадима. Забыв о сумке, теряя шарф, сорвавшийся с шеи, я полетела вперёд. Расталкивая людей, не видя их лиц, не чувствуя злобных толчков, резко взяла влево, огибая стойку тринадцать и думая лишь о том, что я не хочу потерять единственно-нужного мне человека.
Стойка номер пятнадцать. На секунду замерев, приподнялась на цыпочки, завертела головой и вдруг я его увидела. И это действительно было именно «вдруг», потому что Сашка сидел на корточках и, уперев кулак в подбородок, смотрел на меня. Усталые синие, чуть виноватые глаза, обведенные темными кругами, такая же виноватая улыбка, скривившая уголок рта.
Саша! Сашенька!
Увидела, как он поднялся, шагнул ко мне и успел распахнуть руки, принимая меня в объятия. Вцепившись в его куртку, в его толстый свитер, потянула к себе, пытаясь притянуть его голову и найти его губы. Но он никак не поддавался: он просто крепко держал меня, сжимая талию так, словно боялся, что я вот-вот сбегу. Заглянула в его глаза, задыхаясь от бега, забормотала, как заведенная:
Не уезжай. Пожалуйста. Я тебя прошу. Я не могу без тебя. Я не хочу без тебя, я тебя лю…
А я никуда и не собирался.
Я тебя люблю. Саша, пожалуйста, не уезжай. И тут я замерла: Что? Что ты сказал?
Повторяю: я никуда не еду.
Только тут я заметила и этот его виноватый взгляд, и отсутствие какой-либо сумки.
Ты… ты, закинула голову, ещё цепляясь за него, не желая верить в то, что он сумел вот так просто и ловко меня провести. Подожди, ты что же, подговорил Шевелёва? Ты специально это придумал? Зачем?
Ладонь, которая до этого обвилась вокруг моей талии, резко дёрнула меня к его напряженному телу. Он наклонился и прошептал:
А как бы ещё я мог догадаться, что я тебе нужен?
Честно? Такой бешеной злости я не испытывала ещё никогда. Я даже задохнулась от ярости.
Ты… ты… Я захлебнулась в словах, ты… Васильев, какого чёрта? Мне сказали, что ты собрался во Францию! Вадим твой сказал. И эта твоя, сообщница из отдела кадров!
Вадим наврал, а Ленка… ну, Ленка, долго жила в иллюзиях… Никуда я не собирался. Но, и тут он усмехнулся, туда завтра отправляется Тарасов. Прямо в руки к Мадлен Амальрик она будет главой офиса. Посмотрим, как долго он там продержится.
А ты? начиная барахтаться в его ладонях, зашипела я. Ты куда поедешь?
Никуда. Мне и здесь с тобой хорошо, его рука перехватила мои упирающие в его грудь ладони. Поднёс их к своим губам, поцеловал костяшки сведенных в кулаки пальцев. Ну, угомонись.
«Угомонись? Кто? Я?»
В бешенстве изогнулась, пытаясь вырваться из его захвата.
Ты понимаешь, что ты наделал? скрипела я. А если бы я не поддалась на твою провокацию? А если бы я не понеслась к тебе, сломя голову, то что тогда?
Всё может быть, он потерся об меня носом. Но ты же здесь?
Представляется? Он ещё и улыбался!
Я тебя убью! прохрипела я.
А жить тогда с кем будешь? Толкнул меня спиной к колонне, спрятал от любопытных взглядов за своей спиной, поцеловал в уголок рта.
С Шевелёвым!
М-м. Что-то я не очень вам верю, Наталья Борисовна…
Сейчас поверишь! А кстати, где этот интриган? Где этот твой достойный ученик? Где этот твой шпион?
Наташа, я люблю тебя.
Знаете, кто я? Я слабовольная дура, ответившая и на его поцелуй, и на его шёпот. Обняла, уткнулась носом в родное плечо и вздохнула.
«Мой. Всё. Я дома».
3
«Где Шевелёв? заверещала она. Он что-то прошептал ей, и она, как глина, обмякла в его руках, потянула к себе, спряталась от любопытных взглядов.
Я шел к ним, держа её сумку. Я смотрел на них. Я их знал. Как и все в Конторе, догадывался, что между ними есть связь, но я никогда не думал, что они любят друг друга. И я с горечью подумал, что он наверняка нашёл бы её, даже если бы она не позвонила мне. Но он не я. Он терпеливо ждал её две недели, давая ей время во всём разобраться самой и понять, нужен ли он ей. И вот теперь они целовались так, что, казалось, даже если сейчас рухнут стены аэропорта, и море затопит землю, они этого не заметят.
«Он никому её не отдаст, всё-таки понял я. И она никогда его не отпустит».
Горько. Вздохнув, я пристроил к его ногам её сумку, поправив маленький букетик роз. Они целовались и не слышали меня и не видели.
Жаль. Впрочем, это всего лишь жизнь, обычная жизнь, да? Я уважал его и был влюблен в неё. Был ли я рыцарем? Нет, совершенно. Сегодня я стал частью их прошлого. Но у меня была целая жизнь, чтобы найти то, что мне требовалось. Что именно? Я пока не знал.
Я улыбнулся и пошёл к выходу, чуточку им завидуя».
Конец
