«Ты заменишь его, Наташа», похоронным набатом звучит в моей голове ласковый голос Тарасова.
А то, что Васильев авторитарный… ну, жёсткий, что ли, не подозревая о моих терзаниях, продолжает Вадим, ну так он просто привык сам решать все проблемы. Вот в этом, на мой взгляд, и заключается справедливость: раз впрягся, так уж вези воз до конца. И от проблем не бегай.
«Интересно, а какой тогда я человек?», невольно задаюсь я вопросом, и мои глаза перемещаются на часики с Микки-Маусом.
Наташа, я всё хочу тебя попросить, помешивая свой мятный чай, Вадик поднимает на меня мягкий взгляд, ты, пожалуйста, постарайся поладить с Васильевым. Ну не цепляй ты его. Да, ты чёткая, классная и всё такое, но это ты работаешь под ним. И к тому же, тут Вадик лукаво улыбается, у Владимировича день рождения в пятницу. Дай слово, что придёшь. Не огорчай его, хорошо? А то, когда у него плохое настроение, то плохое оно и у всех нас.
Вадик, вообще-то Васильев меня к себе на праздник не приглашал, помедлив, нехотя признаюсь я.
Ещё пригласит, отрезает Вадим с убеждённостью человека, знающего, что дважды два четыре.
Ну, если пригласит, то, так и быть, приду, выдавила я.
Супер. Тогда последняя просьба: научи меня водить, а?
Что? Я холодею.
Я говорю, водить меня научи, повторяет Вадим. Ты здорово водишь. Можешь со мной позаниматься в свободное время? Честно, я ученик хороший. Я ещё три года назад многое умел и… и тут Вадим пускается в описание своих будней в краснопресненской автошколе, а я прячу глаза в чашке с кофе. Потому что передо мной стоит ещё живой, улыбающийся Арнис мой младший брат.
Наташ, ты меня слышишь? Ау! Дёргаюсь и смотрю на Шевелёва. Да что такое с тобой? хмурится он. Ты точно призрака увидела. Что-то не так? Что случилось?
Ничего, встряхиваю головой я. Ничего… Извини, я просто задумалась.
Ну так что, ты научишь меня водить? настаивает Вадик.
Нет. Прости, но я плохой учитель, тихо, но твёрдо говорю я.
Но ты же водишь сама, и твой отец… ты же рассказывала, недоумевает Шевелёв.
Вадик, пойдём в Контору. Я поднимаюсь, пряча лицо от его удивлённого взгляда. За неимением лучшего решаю задействовать один приём, который на тренингах в «Микрософт» называли тактикой отвлечения. Вадик, нам надо с тобой ещё про сервера поговорить. Что с «железками» делать будем? Повезём их из Чехии или закажем в США? В Штатах выйдет дороже, но быстрей. Я узнавала.
Точно! Совсем из башки вылетело. Вадим хлопает себя по лбу. Вскакивает на ноги, бросает на стол пятисотенную купюру. Вторую, переданную мной, пристраивает рядом. Кивает официантке и ведёт меня к выходу из кафе: В общем, смотри, что у нас получается…
Беседуя о вычислительных мощностях и условиях растаможивания, мы переходим через дорогу и медленно углубляемся в затенённую тополями улицу. У бюро пропусков Конторы Вадик останавливается. Складывает ладони лодочкой, как это делают все курильщики, прикуривающие на ветру, и бросает на меня вопросительный взгляд. Я открываю рот, чтобы продолжить свои изыскания относительно стандартов мощности, и тут в карамельных глазах Вадима мелькает раздражение.
Вот чёрт, сипит он, рассматривая что-то за моей спиной.
Что? оборачиваюсь и вижу до боли знакомый «БМВ», подъезжающий к шлагбауму.
Александр Владимирович, одними губами сообщает Шевелёв, отбрасывает сигарету в сторону и устремляется к машине. Стекло с правой стороны опускается, и из салона, перегнувшись через правое сидение, на нас взирает Васильев.
Добрый день, бодро рапортует Вадим.
Здравствуй-те, чуть запнувшись, произношу я.
Добрый… помедлив, в своей любимой манере отвечает Васильев и принимается рассматривать мои щуплые бёдра и впалый живот, затянутые в красную саржу. Прогуливаетесь? Вместо работы? С редкой задушевностью спрашивает он.
Мы обедать ходили, оправдывается за двоих Вадим.
М-м. Ну и как пообедали? Васильев приподнимает точёную бровь.
Хорошо. На пятьсот рублей. В тон Васильеву быстро отвечаю я, намекая на наши с ним «расчёты». Те самые. Вчерашние. В «БМВ».
В таком случае через десять минут жду вас обоих в своём кабинете на бесплатный десерт. Отчеканив это, Васильев прикладывает карточку к «считывателю» на шлагбауме и срывает «бэху» с места.
Ну всё. Начинается, закатываю глаза я.
Между прочим, из-за тебя. Не могла промолчать? Вадик делает страшные глаза, но в его тёмных зрачках танцуют искорки смеха.
И всё же мы, не сговариваясь, прибавляем шаг и преодолеваем шлагбаум в рекордно-короткое время. На крыльце уже крутится принаряженная «кадровичка». Правда, в полном одиночестве, зато с тонкой сигаретой в зубах.
Обедали? со знанием дела интересуется она.
Вадим молча кивает.
Ясненько. «Кадровичка» кривит губы при виде моего наряда. Задерживается взглядом на моих бёдрах и прикусывает губу. Между прочим, вас Александр Владимирович искал.
Между прочим, мы знаем, благосклонно киваю в ответ я. «Кадровичка» вспыхивает.
Лен, спасибо, мы уже идём. Вадим быстро подхватывает меня под локоток и тянет вверх по ступеням, к стеклянным дверям, турникету и лифтам. Нажимает на кнопку и створки дверей открываются. Кивая сотрудникам, мы входим в кабину.
Язва, наклонившись к моему уху, шепчет Вадим.
А ты слабак, также тихо парирую я, угнездившись в стеклянной коробке. Шевелёв поднимает брови, но фыркает. Добравшись до четвёртого этажа, он пропускает меня вперёд, и мы бодро устремляемся в крыло, где находится кабинет под номером «200». Кинув на меня предостерегающий взгляд, Вадим складывает указательный палец баранкой и трижды стучит в закрытую дверь.
М-м, звучит из кабинета.
Прошу, Наталья Борисовна, Вадик преувеличенно-любезно пропускает меня вперёд.
Спасибо, Вадим Вадимович.
Пока мы с дурацкими ухмылками протискиваемся в кабинет, на нас с явным неодобрением взирают синие глаза в оправе чёрных ресниц.
Присаживайтесь, Васильев подбородком указывает нам на стулья, окружающие ножку буквы «Т», образованной его столом и столом-приставкой. Подхватив юбку, ловко ввинчиваюсь в первый попавшийся мне стул. Шевелёв садится напротив. Мой взгляд невольно падает в правый угол кабинета в тот самый, где позавчера я пищала и царапала стену. К моему удивлению, отметины, оставленные моими ногтями, сейчас прикрывает вешалка, на которой аккуратно, по-хозяйски развешен тёмно-серый пиджак. Кошусь на его хозяина: Васильев откинулся в кресле, вытянул руки вверх, переплёл пальцы и с явным удовольствием расправляет затекшие плечи.
«Тебе бы в "Men's Health" сниматься, а не в Конторе работать», с неудовольствием думаю я, наблюдая, как под белой тканью сорочки ходят тугие мускулы.
