Скрипнув зубами, с остервенением кошусь на вешалку, где в коричневом чехле висит моё платье. Бирюзовое и простое, оно очень красивое, и эта одна из тех немногих вещей, которые мне по-настоящему нравятся. Я притащила его, чтобы сегодня пойти в ресторан и «выглядеть» для него!.. Господи, как же мне стыдно. А вспомнив о том, что мой «Мини Купер» сегодня остался дома (потому что хочешь не хочешь, но в ресторане придётся выпить), мой рот выдаёт такое, за что моя мама в далёком детстве вымыла бы мне его с мылом.
Я решительно спрыгиваю со стола и подхожу к вешалке, готовясь скрутить чехол с платьем и сунуть их в сумку, но меня останавливает звонок с АТС.
Да! Хватаю трубку и мысленно умоляю судьбу, чтобы она послала мне того, на ком я сейчас по праву смогу разрядиться.
«Боже, пожалуйста, пусть это будет мама, или Алтухов, или Фёдоров, или…».
Наталья Борисовна? Это Надя, пищит в трубку унылая секретарша Тарасова. Не уделите мне пару минут?
Конечно. Пользуясь тем, что Надя меня не видит, я показываю стенке, за которой находится кабинет Васильева, «фак» и с удобством рассаживаюсь на столе. Я тебя слушаю.
Наталья Борисовна, я вашу анкету для визы заполняю, и у меня есть вопросы.
«Мать моя в кедах, так мне же ещё в Чехию с Васильевым ехать! Ну, нет…»
Наденька, начинаю я, а ты не могла бы пока не подавать мои документы на визу? Моя поездка ещё под вопросом, я и с Тарасовым не говорила, и…
А Александр Владимирович уже был у Вячеслава Андреевича, и тот дал отмашку, вяло чирикает Надя.
«Нда. Быстро же они тут работают».
Ладно, Надя. Хорошо, задавай вопросы, обречённо откликаюсь я, и Надя начинает заунывно выяснять, была ли я прежде в Чехии, состоят ли мои родственники на службе в госструктурах и прочее, прочее, прочее. Допрос заканчивается через полчаса, а я прихожу в чувство. И тут в моей голове возникает одна мысль. Не скажу, что хорошая, но талантливая.
Надя, начинаю её воплощение я, а ты не могла бы заказать мне билет на рейс отдельно от Александра Владимировича? И кстати, насчет гостиницы… Поверь, мне вовсе не обязательно останавливаться в том же отеле, что и он. Слушай, а давай мы на мне сэкономим? с интонацией идиотки хихикаю я. Знаешь, я никогда прежде не останавливалась в таких… ну, маленьких таких пансионах, а мне так хочется попробовать. В трубке повисает пауза. Ну, чего?
Нет, ну просто… просто я уже забронировала вам и Александру Владимировичу гостиницу, в центре Праги. Пять звёзд. И за номера ваши я тоже уже предоплату внесла, покаянно сообщает Надя, а я мысленно бьюсь головой об стол, проклиная её таланты. А что касается авиаперелёта, то Александр Владимирович распорядился заказать вам обоим билеты на регулярный рейс «CSA», потому что он хочет вылететь вечером восемнадцатого утром у него будет встреча. Но если вы, Наталья Борисовна, настаиваете, то я, конечно, переговорю с Александром Владимировичем и попробую что-нибудь для вас сделать.
Представив себе, как искомый Александр Владимирович будет медленно, с чувством, с толком морально убивать меня за очередной акт неповиновения, издаю нервный смешок:
Нет, Надя, не надо. Я… я передумала.
Да? Ну и хорошо, тут же веселеет она.
Я вешаю трубку и мучительно тру лоб. А вы никогда не задумывались, что ощущает на обложной охоте волк, мечущийся между красными флажками и егерями? Вот это ровно то, что сейчас чувствую я: бессилие, злость. И ненависть.
И тут мой офис сотрясается от грохота упавшей мебели и тигриного рыка, которые, судя по всему, долетают ко мне из-за соседней стенки.
«Та-ак, похоже, в честь своего дня рождения Александр Владимирович решил упоённо предаться любимой забаве: расправе над подчинёнными».
Желая убедиться в правильности своих предположений, спрыгиваю со стола и воровато приоткрываю дверь.
Ещё раз… и сразу на улицу… два идиота! И ты с ними к… матери… раз не можешь их в руки взять, доносится до меня голос Васильева.
«Ах ты, царь русской земли! Хозяин всея Сибири… Да как ты смеешь так с людьми разговаривать?» и я, наплевав на всё, решительно направляюсь в сторону кабинета Васильева, готовясь вмешаться. Но тут дверь его офиса с треском распахивается, и, к моему изумлению, в коридор вываливаются Фёдоров и Алтухов. Лица у них красные, а в глазах застыл прямо-таки вселенский ужас. При виде меня эти двое вообще покрываются трупными синюшными пятнами и, зигзагообразно обогнув меня, скачками устремляются по коридору к лифтам.
«Ничего себе…».
Проводив их глазами, я медленно возвращаюсь в свой кабинет. Снова забираюсь на стол и, подперев языком щеку, начинаю решать дилемму: что это было показательное выступление или та самая справедливость, о которой как-то упоминал Вадим, давая характеристику своему любимому шефу?
Мои мысли ну естественно! прерывает очередной стук в дверь.
Да? поднимаю глаза я.
На-наташ, на совещание, Вадим просовывает белобрысую голову в образовавшуюся щель. На щеках Шевелёва цветут багровые розы, а кончик длинного носа белый.
И к кому на этот раз? интересуюсь я, задаваясь новым вопросом: за что Александр Владимирович навалял ещё и Вадику?
К Ва… к Александру Владимировичу. Будем требования к учебным классам обсуждать, информирует меня Вадик и судорожно приглаживает всклокоченные волосы. Ты же в Чехию с шефом едешь?
«Фак. Да мы тут все в западне!».
С дурашливым стоном я заваливаюсь на стол, дрыгаю ногами и изображаю быструю и мучительную смерть.
Наташ, ты что? Вадик расплывается в робкой улыбке.
Ничего. Идём.
Слезаю со стола, просачиваюсь мимо Вадика и решительно стучу в дверь Васильева.
М-м, звучит приглушенное. Перекидываю ногу через порог и смело вхожу в клетку с тигром. Первое, что бросается в глаза это стол, заваленный какими-то свитками, свёртками и подарками. Второе на шкафу, отдельно от этой кучи, стоит моя фоторамка единственный распечатанный подарок из всех. Это примиряет меня с действительностью, но совсем на чуть-чуть.
Вызывали? спрашиваю я, разглядывая облачённого в чёрное шефа (прямо граф Дракула в цвету красоты и молодости). Васильев стоит спиной ко мне, опираясь на подоконник.
Да, вызывал, он медленно оборачивается и смотрит на меня, явно прикидывая, слышала ли я его вопли. Поджимаю губы и едва заметно киваю. Васильев дёргает уголком рта и переводит взгляд на Вадима, который неловко топчется в дверях. М-м, ты ещё поплачь здесь, мрачно советует Васильев и вздыхает: Ладно, всё, проехали… Садись и рассказывай то, что Наташа должна знать. А я послушаю.
Вадик торопливо усаживается за стол, раскладывает бумаги и, откашлявшись, начинает доклад о типах учебных классов, программах обучения и требованиях к оборудованию. Я киваю, но не слушаю: во-первых, всё это я и так хорошо знаю. Во-вторых, я занята тем, что старательно игнорирую мужчину, который, сунув руки в карманы брюк, присел на подоконник и задумчиво на меня смотрит. Помусолив меня глазами ещё какое-то время, Васильев отклеивается от подоконника и усаживается на свой барский трон. Ещё через десять минут Вадик заканчивает свой доклад, бессмысленный по смыслу и содержанию для всех, кроме него.
