Открыв файл, который я начала готовить ещё в прошлую среду, просматриваю список из десяти компаний. Это потенциальные исполнители заказа на обучение в Чехии. Подумав, ввожу в перечень ещё одну графу «критерии моего выбора» и крестиками отмечаю те фирмы, что могут предоставить нам бизнес-центр, оборудование, переводчиков, экспертный уровень обучения, последующую сертификацию и развлекательную поездку для пятнадцати человек заказчика. Подумав, выделяю автобусную поездку в Карловы Вары и Либерец и ту фирму, с которой вела дела лично я, когда работала в «Микрософт». В сноске кратко излагаю, почему я рекомендую выбрать именно «своего» исполнителя (ничего личного, просто у этой компании самые оптимальные цены и самый широкий спектр услуг). Через полчаса мой файл на десять страниц готов. Пробежав глазами написанное, исправляю три запятые и две опечатки. Архивирую файл и пуляю его в Васильева вместе с короткой припиской:
«Добрый день. Это отчёт, который Вы от меня требовали. С уважением».
Файл, к которому просто невозможно придраться, улетает к начальнику, а я отталкиваюсь пяткой от пола и делаю на кресле торжественный круг почёта вокруг своего стола. Подъехав к подоконнику, ткнула пальцем в горшок с фиалками. Убедившись, что земля высохла, прихватываю рыжую леечку и отправляюсь к кулеру. Задержавшись на кухне, поболтала с девочками из бухгалтерии («Наташа, а где ты покупала то бирюзовое платье?», «А у тебя мама правда работает на Кузнецком мосту?», «А там сезонные скидки бывают?», «А что было в «Пушкине», когда мы ушли?», «А танцев, что, так и не было?») и через полчаса прогулочным шагом вернулась в свой кабинет. Напоив цветочки, сажусь за стол. Щёлкаю на иконку почты и вижу ответ от Васильева:
«Добрый день. Спасибо тебе, конечно, за твой гениальный отчёт, но я всего лишь просил перезвонить мне».
«Извините, я мобильный дома забыла», прикусив кончик языка, печатаю я и откидываюсь в кресле. Проходит минута, другая, и в почту ко мне прилетает следующее послание:
«Между прочим, у тебя ещё стационарный телефон в кабинете есть. Ты с него не пробовала звонить?!».
«Ага, вот прям щас». Соскользнув с кресла, присаживаюсь на корточки. Поддёрнув юбку, воровато оглядываюсь на дверь (не ввалился бы Вадик!) и выдёргиваю кабель из телефонной розетки. Отломав ногтями хрупкий пластиковый разъем, зашвыриваю испорченный провод под стол, а разъем в дальний угол комнаты. После чего усаживаюсь за стол и пишу:
«Извините, но стационарный аппарат не работает. В чём дело, не пойму я не специалист. Так что пошла к "хозушникам"».
Отправив это письмо, встаю и бодро чешу к лифтам. Спускаюсь на первый этаж, иду в крыло, где сидит хозяйственное управление (сокращенно «хозу»), стучу в дверь.
Да! слышу в ответ. Переступаю порог: в комнате, до упора заставленной шкафами с канцелярскими принадлежностями, между сейфом и шредером, почему-то лежащим на боку, воссидают два «хозушника» лет шестидесяти. При виде меня «хозушник» постарше моментально схлопывает на мониторе пасьянс. Другой прячет в стол книжку формата «покетбук», в страшненьком дизайне которой я узнаю очередной бестселлер Донцовой.
Добрый день, лучась улыбкой, здороваюсь я. Надеюсь, не помешала?
Добрый день, нет. А что случилось-то? Игрок в пасьянс сурово сдвигает брови. «Видимо, это главный», соображаю я и начинаю долго, нудно и, главное, путанно объяснять, что мой стационарный аппарат не работает.
А в чём причина, не пойму. Я же всё-таки женщина, виновато развожу руками. «Хозушники» дружно хмыкают.
Ну, мы-то справимся, покровительственно уверяет любитель пасьянсов. Михалыч, ну-ка сходи, посмотри, что у барышни с телефоном?
Михалыч (фанат Донцовой) тут же каменеет лицом и начинает неохотно вынимать своё тело из кресла.
Вроде как через час обед, ни к кому конкретно не обращаясь, бросает он.
А мне не срочно, пищу я, можно и после обеда.
Михалыч бросает на меня благодарный взгляд и с облегчением падает в кресло.
Тогда во сколько зайти? «Главный» тянет к себе «планшетник», очевидно, исполняющий роль допотопного «Молескина».
А когда вам удобно? подаю голос я.
А сегодня ещё надо шредер Тарасову починить, задумчиво бросает в воздух Михалыч.
Тогда можно и завтра, соглашаюсь я. «Главный», пожевав губами, тычет толстым пальцем в «планшетник».
Тогда лучше во вторник, назидательно изрекает он, скажем, в шестнадцать… нуль… нуль. Ваш кабинет, барышня?
Четыреста два.
Ага, у Васильева, значить, работаете, небрежно фыркает «главный», из чего я делаю вывод, что Александра Владимировича здесь не сильно любят, и это почему-то меня задевает. А звать-то вас как, барышня?
Наталья Борисовна Павлова. Я от Тарасова, со всего маха режу я.
Возникает неприятная пауза. После чего «главный» моргает, Михалыч сглатывает и бодро вскакивает.
Что-то не так? прищуриваюсь я.
Ну, если надо, то телефон можно и сегодня починить, поясняет Михалыч, прямо-таки излучая служебное рвение.
Что вы, что вы, я подожду. Шредер же важнее, ставлю точку в нашей занимательной дискуссии я.
Как скажете, Наталья Борисовна, Михалыч с облегчением выдыхает.
Тогда во вторник, да? вмешивается «главный».
Ага, во вторник. В шестнадцать нуль нуль, говорю я, прощаюсь и выхожу в коридор.
Вернувшись в свой кабинет, сажусь за стол, ставлю пальцы на клавиатуру и печатаю:
«Мой телефон только завтра починят».
Через пять минут прилетает ответ, истыканный восклицательными знаками, как булавками:
«Очень умно! Возьми телефон у Шевелёва! Алтухова! Фёдорова! Петрова! Сидорова! У кого хочешь возьми, но чтобы я сегодня до трёх получил твой звонок!».
«ОК», печатаю я. Смотрю на часы: 11:50. Через десять минут за мной зайдёт Вадик, и мы пойдём на обед. «Ты что творишь, Павлова?», спросите вы. А разве вы не догадываетесь, что я буквально воплощаю в жизнь совет, полученный мной вчера вечером?».
3
«Угадайте, что занимает первое место в моём хит-параде ненависти? Ага, угадали: вот такие идиотские игры женщины. А знаете, что я сейчас очень хочу сделать? Нет, не придушить Павлову, а наплевать на температуру, сбрить щетину, сесть в машину, приехать в Контору, войти в кабинет Павловой, где и залезть к ней под стол. И если розетка сломана, то вытащить из-под стола её безразмерную сумку. Вытряхнуть всё содержимое сумки на стол, и если только я найду там её мобильный, то вот тогда придушить Павлову!
Бегая по квартире и пиная мебель, попадавшуюся мне на пути, я спрашивал себя, какого чёрта затеяла эта женщина? Чего она добивается? Хочет уесть меня? Желает показать, как сильно она на меня обиделась? А что, если я ей сейчас покажу, как сильно я разозлился?
Перестав метаться, плюхаюсь на диван и набираю Вадиму.
